Новый всхлип боли и сквозь него тот же вопрос:

– Да кто ты, чёрт тебя возьми?!

Понятия не имею, кто такой чёрт и почему он должен меня куда-то взять. Я хотел представиться, но в этот момент дверь распахнулась с диким грохотом. В спальню влетел всклокоченный Гарн, замотанный в жёлтый халат. Увидев меня, он изрядно удивился, но всего на долю секунды, а потом с прытью, которую не ожидаешь от гнома, подскочил к девушке. Тут же на кровати развернул кожаный пенал, наполненный иглами.

– Эрин! Эрин, девочка, ты меня слышишь?

– Да, – просипела она.

Гарн тут же всадил в неё иглу с капcулой. Девушка снова вздрогнула и чуть расслабилась, будто ей стало немного легче.

– Эрин, говори со мной. Не смей терять сознание. Поняла меня?

– Ничего не вижу… – повторила она то, что я уже слышал.

– Как не видишь? Бездна! Ниэль, что у вас тут произошло?! – рявкнул на меня целитель. Один из немногих, кто мог на меня рявкать.

– Она танцевала, а потом вот, – слова в предложения я складывал плохо.

– Какое ещё танцевала? Ты что, пьян?!

– Нет! – машинально ответил. – То есть да. Дурман… – А учителя говорили, что у меня есть талант красноречия. Может, врали?

– Ясно, – процедил гном. – Эрин, это правда? Какое ещё танцевала! – пыхтел целитель, ставя всё новые иглы и накладывая заклинание-заплатку ей на живот.

– Я… Нет. Не знаю. Во сне. Мне снился сон. Воспоминание. Танец, там. В Праге, – отрывисто, через короткие болезненные вздохи отвечала она.

– Та-а-ак, слепота, хождение во сне. Прекрасно! Это же прекрасно! – просиял целитель.

– Ниэль, быстро бери её на руки, идём в лекарскую оранжерею. Эрин, а ты не молчи. Говори со мной, поняла. Давай, что тебе снилось? Рассказывай!

Я подхватил это хрупкое, раненое создание и понёс, куда велели. Гарн шёл впереди, а она рассказывала.

– Мы с друзьями приехали в город. Давно, много лет назад. Там была площадь. Играли музыканты. Мы танцевали, – она замолчала и закусила губу. Я постарался идти ровнее, чтобы не тревожить рану.

– Ты танцевала со своим возлюбленным? – спросил Гарн, чтобы девушка продолжала говорить. Мы уже зашли в оранжерею, я уложил незнакомку на стол. Целитель велел мне стоять тут и никуда не уходить. Я и стоял, как столб. Смотрел, как Гарн носится по оранжерее, хватая одно, другое, третье. Слушал рассказ и ждал дальнейших указаний.

– Нет. Просто парень. Никогда его больше не видела.

– А что такого важного было в том танце, почему он тебе запомнился? – из другого конца помещения спросил гном.

– Мне тогда стало не всё равно. Та поездка, друзья. Солнце, музыка. Площадь, танец. Мне тогда снова захотелось жить. – девушка по-прежнему тяжело дышала, и фразы оставались рубленными. Рассказ всё равно выходил интересным.

– Что такое Прага? – поинтересовался я.

– Город, – ответила она. – Ниэль? – спросила она, поворачиваясь на звук.

Я кивнул, а потом вспомнил, что она не видит.

– Да.

Гарн вернулся с кучей инструментов и разложил их на столе. Поднёс к девушке какой-то кристалл, наложил заклинание. Кристалл мигнул.

– Великолепно. Эрин, всё будет хорошо. Всё будет просто замечательно. Ниэль, пей!

Он дал мне склянку. Эту гадость я узнал, но выпил без споров. Зелье было вязким и горьким. Зато действовало мгновенно. Дурман выветрился. Правда, утром мне будет очень плохо, как при сильнейшем похмелье.

– Протрезвел?! Прекрасно. А теперь за работу! Я сейчас создам безмагический купол, чтобы ни один поток магии не смог через него пройти. А ты перед этим вберёшь в себя как можно больше. Понял? Потом по капле, по самой меленькой капельке, будешь передавать Эрин. Понял меня?

– Понял. А что мы делаем? – ответ он дал не мне, а Эрин. Как её зовут, я уже запомнил.

– Эрин, твоё тело запускает магпульс. Не пугайся, всё хорошо. Твоё тело мудрее тебя, и оно хочет жить. Но тебе нельзя пропускать через себя большие магпотоки. Магканалы не выдержат. Это как с голодовкой. Тело хочет много есть, но это тебя убьёт. Ты и не видишь из-за этого. Слишком много магии, тело не справляется. Так что мы будем вливать в тебя магию по капле.

– Но моя магия может ей не подойти. – заметил я. – Может, лучше я купол подержу, а ты вливай.

– В таких маленьких дозах любая подойдёт. У тебя же теперь нет проблем с контролем. – Он кивнул на пустой бутылёк. – А сращивать раны и запускать регенерацию тоже ты будешь? Нет? Вот именно. Всё, работаем! Эрин, дыши. Дыши, девочка. Скоро всё будет хорошо, милая, – приговаривал Гарн, возводя купол, отсекающий потоки. Я же впитал в себя прорву магии. Только теперь нельзя выплеснуть её в мощное заклинание. Нужно сосредоточиться. Это как задержать дыхание, только отдача требует очень большой концентрации.

И потянулись часы. Девушка быстро заснула, Гарн больше не тормошил её, удерживая в реальности. А мне пришлось стоять и по капле отмерять силу. Занятие выматывающее, до судорог. Но зато я видел настоящее чудо. Если не рождение, то перерождение мага. Гарн наложил особое заклинание, чтобы я видел, что происходит. Магпульс в её груди бился сначала неровно и жадно заглатывая отпускаемые мной крупицы. Накапливал их внутри себя, становился ровнее. Потом частицы стали пробегать по магканалам, как искры. Образовалась пара тонких ручейков. Гарн начал целительство. Его зелёные нити дара опутывали, просачивались в тело вместе с этими искрами, по тонким ручейкам. Девушка задышала ровнее и глубже. Боль больше не отражалась на красивом лице, а на щеках появился румянец.

Когда Гарн скомандовал: «Всё! Закончили! Свободен». Я, наконец, выдохнул, но так и стоял у стола. Поймал себя на том, что любуюсь изящным профилем, длинными тёмными ресницами, красиво очерченными губами, тонкими запястьями.

– Ниэль, всё, я сказал! – помахал гном перед моим носом. – Можешь идти. Отдыхай.

Я отмер. Кажется, дурман выветрился не весь. Ну это же надо быть психом, чтобы засмотреться на девушку, которая только что чуть не умерла у тебя на руках. И кстати, а что это вообще за девушка? Протеже тётушки отпадает. Следовательно, остаётся вопрос. А что вообще происходит в моём доме?

– Гарн, а ты ничего не хочешь мне рассказать? – спросил я приторно-ласково, так что Гарн сразу понял: отвертеться не удастся. Гном вздохнул, переложил девушку на кушетку и укутал в одеяло, добавляя полупроницаемый для магии полог.

– На полдня хватит, – вслух заметил он.

– Пошли, – махнул гном мне на вход. – Тут долгая история, к ней нужен хороший отвар. – Потом потёр бороду и добавил: – А лучше, что покрепче.

Я покосился на девушку.

– Не переживай, до завтра проспит. Проснётся, будет ныть, чтобы её выпустили из оранжереи, – тепло улыбнулся гном. – Так что отдай распоряжение, чтобы ей комнату подготовили. Её собственную! – строго посмотрел на меня гном.

– Ладно, отдам.

И мы вышли из лекарской оранжереи, Гарн запер дверь. А в его кабинете он поведал мне невероятную историю. Дитя Древа, интересно. И целитель убеждён в том, что это правда. Я же привык проверять каждый факт, даже тот, что кажется бесспорным. Что ж, посмотрим, поспрашиваем, поговорим.

Камил правильно поступил, не став писать подробности о нашей гостье, мне просто не до того было. Мне и сейчас не до того, надо снова возвращаться во дворец, дела ещё не окончены. А так, у девушки не было магии, оранжерею она почти не покидала, опасности не представляла. Её вещи Камил просканировал сразу, ничего опасного не нашёл. Так, всякая ерунда. Какие-то железки, мелкие механизмы. Из оружия только безделушка с небольшим лезвием – то ли игрушка, то ли приспособление для чистки ногтей. Ничего магического, ничего ядовитого. Так чем она могла навредить? Он просто вернул всё на место, как было, и отдал вещи Гарну. С происхождением гостьи и потом можно разобраться.

Спать я лёг уже под утро, трезвым, жутко уставшим и один. Как говорит мой братец – тоска трясинная! Вот-вот, она самая. А некоторые считают, что быть лэроном – огромное счастье при отсутствии проблем. Наивные идиоты.