Впрочем, ответ не заставил себя ждать. Огненное копьё толщиной с фонарный столб снесло крышу пустого здания, откуда стреляли снайперы. Голос Кузнецова тут же доложил, что у него двое легкораненых. Паршиво, однако...

— А НУ, ЖИВО ОТОШЛИ НАЗАД!!! — взревел полный ярости голос.

О, а вот и главное блюдо!

Огромный амбал наконец выбрался из помятой и перевёрнутой машины. Пиджак его дорого костюма дымился на рукавах и был порван в некоторых местах.

Спасибо Андрею, я уже знал, как зовут эту гориллу. Валентин Гарниев. Глава гвардии Рода Варницких. Крайне сильный пиромант и физовик в одном лице.

А ещё, конченая мразь. Но, это я и так уже догадался. Уж в людях я разбираться умею.

— Я прихлопну тебя, как поганое насекомое, — прорычал он, сорвав с себя рваный пиджак и надвигаясь на меня. — ОТОРВУ ТЕБЕ ГОЛОВУ СОБСТВЕННЫМИ РУКАМИ!!!

— О, — я с усмешкой посмотрел на него, сделав приглашающий жест клинком в своей руке. — Смотрю, ты рукава засучил. Это ты зря. Давай, рассучивай обратно, обезьяна квадратноголовая.

Ответом мне стал рёв и поток пламени такой силы, что стоящую за моей спиной машину смело. Хорошо, что уклониться успел.

Ответный удар громила принял на какой-то вид магического щита... потоки пламени охватили его тело, создавая защитный покров куда более сильный, чем обычные доспехи. Видимо сделал вывод из моей короткой схватки с его людьми.

Граниев уже выхватил собственный клинок, что висел на поясе. Какая-то жуткая помесь украшенного драгоценными камнями мечете и ножа для разделки мяса. Ещё и лезвие зазубренное. Такая хрень не режет. Она создана для того, чтобы разрывать. Оружие не воина, а мясника.

Мы бросились друг на друга с такой яростью, что не оставалось никаких сомнений. Из этой схватки живым может лишь один из нас. Сэра в моих руках сошлась с этим плодом больной фантазии кузнеца-оружейника... и эта хрень выдержала!!! Да ладно?!

Короткий, но яростный обмен ударами завершился тем, что мы сошлись в жёстком клинче, лицом к лицу.

— Что, удивлён, — рявкнул он и неожиданно схватил лезвие моего собственного меча голой рукой. — А теперь сдохни!

Мир вокруг нас потонул в пламени.

Магическая энергия хлынула из тела Гарниева в окружающий мир концентрированным потоком, сразу же превращаясь в такое жаркое пламя, что от его жара начал плавиться асфальт.

Уж не знаю, на что он там рассчитывал, вцепившись в моё оружие. Может быть, что я останусь стоять тут и сгорю к чертям в этом огненном урагане или что-то подобное... ДА СЧАС!

Сэра неожиданно растворилась, исчезнув, а его кулак схватился за пустоту.

— Что, удивлён?! — я размахнулся пустыми руками, а когда нанёс удар, в моих руках уже было совсем другое оружие.

Двух с половиной метровая зазубренная рельса, по какому-то недоразумению называемая мечом, врезалась в то место, где он стоял, устроив настоящий взрыв. Во все стороны полетели осколки брусчатки. Гагара в моих руках просто разнесла то место, где он стоял.

Не бросься мой противник назад, то от него бы и мокрого места не осталось.

Клинок безумного берсерка полыхнул силой, взывая к жажде крови. Это оружие, даже призванное всего на несколько секунд, уже било по мозгам. Пропитанное желанием убивать, оно требовало битвы, что была достойна его хозяина.

Рывок вперёд, и я мгновенно оказываюсь за спиной Гарниева.

Удар такой, что оружие в его руках разлетается на осколки. Даже выкрученные на максимум огненный щит, что объял его тело непреодолимым огненным коконом — и тот не справился.

Начальник гвардии Варницкого влетел в один из уцелевших после ракет внедорожников. Впрочем, считать его таковым уже нельзя. Эта туша пробила его насквозь и вылетела с другой стороны.

Сгоришь, парень! — предупреждает меня голос. — Останешься без энергии и тебе кранты!

— Знаю, Аксель, — я тяжело дышу и отпускаю Гаргару, призвав вместо не неё Сэру. На серебристом лезвии меча играют отсветы окружающего нас пожара.

Слишком уж много сил она жрёт. В моём нынешнем состоянии особо не помахаешь. Чёрт, а ведь раньше мог вообще без проблем пользоваться ей и любым другим оружием Живого Арсенала.

Я шагнул вперёд к своему противнику.

Гарниев, шатаясь и едва не падая поднялся на ноги. Его руки висели плетьми и не шевелились. На обоих предплечья виднелись широкие и уродливые порезы такой глубины, что кости было видно.

— УБЕЙТЕ ЕГО!!! — вопит он своим людям. Да вот только большая часть из тех, кто ещё находился тут, когда мы начали — уже сбежали. Вот тебе и гвардия.

Та-а-а-ак. Чего это ты. Бежать пытаешься? Ага, разбежался.

Я с размаху метнул Сэру так, словно это было копью. И даже попал. Хорошо так попал. Качественно. Воу. Да ты глянь. Он всё ещё пытается сбежать и что-то орёт.

— Влад, полиция будет здесь через пару минут, — кричит мне Андрей в ухо через наушник. — Надо валить. Причём прямо сейчас.

— Ага, — отвечая я ему и призываю оружие обратно в руку. — Я почти закончил.

***

Владивосток

То, что осталось от имения рода Варницких...

Барон Григорий Варницкий находился в ужасном расположении духа.

Его прекрасная усадьба горела. Весь фасад центральной части превратился в один зияющий кратер. Прекрасное творение лучших архитекторов, каких он мог нанять в столице... разрушено.

Тех, кто это сделал, так и не поймали. Всё, что ему успели доложить — группа неизвестных подъехала на внедорожнике к границе его владений...

...и обстреляла его дом из переносных ракетных установок. А затем быстро скрылась. Единственное, что обнаружили его гвардейцы, была коробка с детскими игрушками. Десяток плюшевых медведей.

Впервые кто-то позволил себе сделать что-то подобное. Григорий сам не пострадал, хотя такой удар мог бы оказаться опасным и для него. В тот момент он просто находился в другой части здания.

А теперь он стоял и смотрел на то, как пожарные тушили эти руины. Аура от барона распространялась такая, что люди обходили разгневанного аристократа, стараясь не попадаться ему на глаза.

И, если находящиеся тут пожарные просто боялись попасть ему под руку, то вот его подчиненные, слишком хорошо знающие нрав своего хозяина, вообще находились в ужасе.

И, будто этого было мало, Валентин перестал отвечать на его звонки. Прошло уже два часа, а от его верного злобного сторожевого пса не было ни весточки.

— Г... господин.

Резко обернувшись, Григорий увидел стоящего за его спиной помощника. Того самого, что парой часов ранее сообщил ему о случившемся. Тот стоял, дрожа и держа в руках какую-то коробку.

— Чего тебе?!

— Здесь.. это доставили.. тут...

— Какого хрена ты мямлишь?! — взорвался Варницкий, едва удерживая свой нрав в узде. — Говори нормально, убожество!

— Это только что привезли, господин, — запинаясь произнёс тот. — Выбросили из машины у ворот усадьбы. Простите, мы не стали их преследовать сначала, а когда поняли, то было слишком поздно.

Григорий вырвал коробку из рук дрожащего мужчины и сорвал с неё крышку.

Его помощник всё же не выдержал. Рухнул в обморок, когда по нему ударила вышедшая из-под контроля аура барона.

Ещё никогда Григорий Варницкий не испытывал такой злости и ненависти.

Злобный и жестокий пёс уже не так страшен, когда у него нет головы.

— Позвонит.

— Да не будет он звонить.

— Вот увидишь, — уверенно заявил я. — Позвонит. Мы врезали ему по морде, но…

— Но? — Кузнецов с сомнением посмотрел на меня.

— Но это не так болезненно, как удар по гордости, — продолжил я. — Сейчас, в первую очередь, надо достать его из его норы.

— Ну, это не так-то уж и просто будет сделать, знаешь ли. Костянычу и его ребятам повезло. Подъехали. Отстрелялись. И быстро свалили. Да и Гарниева, мы застали врасплох. Не ожидал этот урод, что так в наглую ему врежем. Но, Влад, скажи мне пожалуйста. Вот, чё ты будешь делать с остальной его армией? Мы уже два дня сидим и ничего не делаем!