Я поджала губы и презрительно вскинула бровь, а внутри начало неприятно жечь от смущения. Розовые сланцы оказались удобными до тошноты, и я не снимала их весь остаток отпуска. Тем временем три пары безупречной мазохистской красоты от Джимми Чу и Шанель убрались в чемодан. Ну почему хотя бы в самолет я не надела любимые лиловые босоножки? Черт, черт, черт.

Стоп. Почему вообще вся эта идиотская ситуация меня задевает? А он развалился в кресле, смотрит, обжигая, и расслабленно улыбается. Как вампир, потягивает мое волнение и слабость. Так пусть у вас случится несварение, дорогой Стефан Сальваторе10. Я придвинулась к соседу настолько близко, что голова закружилась от знакомой пряной горечи, окутывающей его тело. Едва сдержалась, чтобы не очертить языком сонную артерию на крепкой шее. Так захотелось вспомнить его вкус.

– О, как же тебя заводит дешевая уродливая обувь. Полиуретан – твой личный сорт героина11, – страстно прошептала на ухо, погладив его бицепс, который напрягся от прикосновения. С удовлетворением отметила, что парня будто парализовало. – Наслаждайся.

Резко отстранилась, скинула тапки и поднялась с места. Бортпроводница–морозилка подскочила еще до того, как я успела оправить свою ультракороткую юбку–плиссе.

– Пожалуйста, сядьте. Мы почти готовы к взлету, – буквально прошипела стюардесса.

И почему в воздухе работают такие красивые ледышки? Парень переводил взгляд с меня на нее и улыбался все шире. Мой голос тоже стал на сотню градусов ниже.

– Как раз это и собираюсь сделать. Мое место там, – Указала в сторону эконом–класса. В ответ стюардесса пробуравила меня ледяным взглядом.

– Если вы сейчас же не займете свое место здесь, мы будем вынуждены задержать взлет.

Пауза затягивалась, двигатели ревели все громче. Если буду скандалить, меня выставят из самолета, весь этот позор обязательно кто–нибудь заснимет и выкинет в интернет. Я потеряю время, деньги и собственное достоинство. Вздохнув, опустилась в кресло. Скорее в Москву.

– Знаешь, что меня заводит на самом деле? – теперь он придвинулся очень–очень близко. Я увидела крапинки на темной радужке его зрачков. – То, что ты дергаешься, сопротивляешься, отрицаешь реакцию на меня, а твое тело сдалось еще в первую нашу встречу. Даже до того, как я узнал вкус твоих губ.

Он опустился на одно колено.

– До того, как твои твердые от возбуждения соски прижались к моей груди.

Провел рукой по моей оголенной ноге от бедра к ступне. Движение ладони отдалось по всему телу, которое предательски покрылось мурашками.

Парень аккуратно обул меня в розовые сланцы и вернулся в кресло. Двигатели взревели так, что заложило уши, самолет помчался по взлетной полосе. Дальше я почти читала по губам.

– Ты сдалась еще до того, как стонала, терлась об меня и текла в самом центре города. И все это, Женя, снесло мне крышу.

Мой сильный мальчик, не расстраивайся, когда однажды поймешь, что жизнь гораздо сильнее тебя. Некоторые обстоятельства лучше не побеждать, их вообще не стоит трогать.

Из непрочитанного письма №67, 2010 год

Полузакрытые от возбуждения глаза с пушистыми ресницами распахнулись, когда маленькая женщина поняла, что знаю ее имя.

Да, Женя запал на Женю. Если бы я верил во что–то кроме рандомной удачи и силы похуизма, то решил бы: так судьба указывает на предназначенного мне человека. Пролог дешевого сентиментального романа, которые по всему особняку раскидывает Маринка, видимо, делая намеки моему отцу. Как будто до сих пор сомневается в том, что ему в целом на ее чувства плевать.

Я увяз в Жениных глазах цвета горького шоколада и оскалился как маньяк. Да я и был вконец поехавшим. Спасибо Зимину – сейчас могу рассказать о ней больше, чем родная мать. Последней, кстати, не светит премия «Мать года», даже если она приплатит жюри. На взятку бы хватило, потому что хорошая девочка Женя отправляет домой деньги дважды в месяц. Но ставлю свой ягуар: даже в этой сгенерированной ситуации мать предпочла бы все спустить на водку.

Мы с Женей похожи, потому что оба горячие и умные. Звучит нескромно, но объективно. Правда, мне повезло быть сыном очень богатого человека, а ей пришлось расти с матерью–алкашкой. Не понимаю как, но это не раздавило ее, а сделало сильной. Женя всю жизнь была не только хорошей, но и пугающе целеустремленной девочкой: школа с медалью, вышка на бюджете, разряд по гимнастике. Судя по фоткам, которые нарыл отцовский человек, Женя своим поперечным шпагатом может смутить Чака Норриса. И свести с ума лично меня.

Она несколько лет работала в неплохой конторе, но уволилась перед отъездом, не подготовив заранее путей отступления. Не очень–то похоже на ту, кто на два года вперед планирует профгигиену зубов. Здесь надо будет копнуть глубже.

У нее аллергия на цитрусовые, а еще синдром спасателя. Поэтому гуттаперчевые Женины ноги порой шагают, уничтожая стихийные свалки в пределах Москвы и области. А доброе сердце греет бездомных собак, пару раз в месяц заглядывая в городской приют. Грета Тунберг и мать ее Тереза в одном лице.

Прямо сейчас Женя отвернулась и смотрит в окно. Аппенинский полуостров, приготовившись прощально подопнуть Сицилию, скрылся под многослойными облаками. Каникулы официально закончились, начинается наша московская история.

Наша. Охренеть формулировка. Мне стало бы не по себе, оттого что настолько далеко забегаю вперед, если бы я это делал по серьезке. Но с женщинами будущего нет, я это выяснил еще в детстве, с ними возможны только отдельные фрагменты настоящего. И в моих силах превратить некоторые из них в минуты потного горячего трения и стонов. Carpe diem12, господа.

Есть еще одна деталь, которая кому–то может показаться ключевой. Мне – нет, но совру, если скажу, что не удивился, когда об этом узнал. Женя старше на 16 лет. То есть когда я еще верил в Деда Мороза и в то, что моя мать обязательно вернется, девушка подавала документы в загс.

Еще раз: три четверти моей жизни она провела со своим однокурсником. Этот факт лично меня напрягает – с одной стороны. С другой, такие хорошие девочки, как Женя, не отвечают страстно на поцелуй парня с улицы, если у них все в порядке в личной жизни. Кто–то уже должен сообщить белобрысому лузеру, что у него проблемы. Зря он отпустил свою женщину отдыхать в одиночестве: я помогу ей почувствовать себя лучше.

Когда вырубилось «пристегните ремни», небрежно помахал зализанной стюардессе, которая так дерзко шипела на Женю. Перед полетом я отвалил кучу денег, чтобы та доставила куклу в бизнес на место, которое сам же и выкупил. Воздушная змея подскочила с приторной улыбкой и, будто случайно, прижалась бедром к моей руке на подлокотнике. С удивлением не обнаружил желания ее касаться. Отодвинулся, чтобы ткнуть пальцем в меню. Она разочарованно кивнула и пошагала в сторону бара.

Лениво разглядывал Женю. Пушкин, увидев, как может выглядеть женщина за 30, переосмыслил бы жизнь. Матушка Татьяны Лариной, насколько я помню, ровесница этой мелкой итальянки, – Александр Сергеевич про нее снисходительно писал: «проста, но очень милая старушка». Старушка, мать ее. А эта будто снимается в подростковой драме: тоненькая, с выдающимися сиськами, которые скрывает розовое худи. Сумасшедше короткая юбка чудом прикрывает белье и заставляет мой член приподняться. Легкий загар, шелковые волосы, стянутые в высокий хвост, и пухлые губы, опять замазанные какой–то телесного цвета дрянью. Хочу своим языком и зубами проявить их настоящий цвет: вишневый от грубых поцелуев. Пришлось немного привстать и поправить штаны, чтобы хоть как–то скрыть стояк. Женя заметила это – презрительно фыркнула. Сучка.

Понять, что она не моя ровесница, конечно, можно. У молодых девчонок пухлые, как будто немножко надутые лица, а у этой острые, красиво очерченные скулы. Еще едва заметные лучи морщинок вокруг глаз, их наверняка хорошо видно, когда Женя улыбается. Сейчас морщинки спрятаны: в целом ситуация ее раздражает, а не веселит. А мне до скрежета зубов захотелось согреться ее улыбкой.