— Митэ́ртэ… — выдохнула, собирая волю в кулак. Перед мысленным взором ослепительной вспышкой появилась ледяная скульптура моей богини Клории. Сцепив зубы, закончила второй магической формулой. — Ингу́до!

С рук сорвался могучий магический вихрь. Покружившись немного рядом, разметав в разные стороны мусор, пыль и мелких серых рыбешек, он направился к сломанному паруснику, ведомый одной лишь силой моего приказа. За вихрем волочилась плотная ледяная дорожка. Едва коснувшись воды, он принялся замораживать все вокруг, кружась, захватывая все новые и новые пространства, пока не покрыл слоем льда и инея судно и не выпрыгнувших моряков. А потом еще пару соседних лодок, для верности. И растворился в вечернем воздухе, будто его и не было, как только я перестала подпитывать вихрь магией. Лед скрепил не только палубы и перекрытия, но еще и некоторые веревки, тоже готовившиеся лопнуть. Пораженные моряки, захваченные колючим зимним морозцем, пришли в себя довольно быстро, и с утроенным рвением бросились снимать сети и разгружать парусники.

«А ты неплохо справляешься», — вдруг шепнул довольный холодный голос.

От быстрого израсходования слабых сил, еще недостаточно восстановленных эликсирами Аксельрода, меня вдруг затошнило. Пришлось привалиться у сваленных в кучу пустых деревянных ящиков. Перед глазами плыли кровавые круги, пока я наблюдала за капитаном и бригадиром, успешно вытащившим из-под рыбы своих товарищей. Один из грузчиков отделался лишь легкими ушибами, второму повезло меньше — его рука была раздроблена, одна глазница оказалась пустой. Он тихо скулил, прижимая перебитую конечность к груди. По плечам пробежали мурашки… Если бы я заметила опасность раньше! На ставших мягкими ногах я подошла к, наконец начавшим улыбаться мужчинам, и спросила:

— Гила́м вата́м! С вами все в порядке?

— Это же наша спасительница! — воскликнул один из грузчиков, стоявших ранее возле рычагов. — Она позвала помощь и заморозила воду!

— Девушка, мы вам жизнью обязаны и жизнью наших семей, — обернувшись, серьезно произнес бригадир грузчиков. Команда активно закивала. — У нас ничего нет, чем можно бы было отблагодарить благородную лиджи… Но может вы примете небольшой подарок?

Он пошарил за пазухой и извлек из внутреннего кармана рабочей тужурки маленькую резную игрушку. Козочку с крошечными рожками. Смущенно покрутил перед моим носом и сунул прямо в руку.

— Это свистулька. Я выточил ее из черепа гигантского го́нта [5: Гонт — гигантская хищная речная рыба с массивным черепом. Водится на Великом болоте в Сареттине] для своей дочурки, — бригадир тепло и искренне улыбнулся. — Моя девочка больше обрадуется живому папке дома, чем игрушке.

— Спасибо, — я ответно улыбнулась дородному бригадиру и сунула подарок в карман пальто. Несмотря на то, что чувства усталости и слабости стремительно нарастали, я не могла покинуть этих людей просто так. Поэтому взмахнув рукой, пожелала, чтобы у каждого моряка в руке оказалось по чашечке теплого ромашкового чая Тильгенмайера. — Пожалуйста, берегите себя. И помогите этому человеку… Думаю, Друиды способны оказать ему лекарскую помощь.

Мужчины закивали, с удовольствием потягивая ароматный напиток. И теперь я со спокойной совестью могла отправиться домой. Где меня уже должен был ждать Двестер и Ингельда с ужином. Хоть я и не забыла в суматохе, сколько раз уже прокричала часовая птица. К тому же, скоро начнется комендантский час и будет не так то просто выбраться из Прибрежного района. А оказавшимся на улице в неположенное время не грозит ничего хорошего. Вот только силы подвели, ноги передвигались с серьезными усилием и, откровенно говоря, от усталости хотелось просто забиться где-то под крышей и тихо пересидеть ночь…

На древний город быстро опускались весенние сумерки. Гений Аксельрода еще не коснулся этих мест, поэтому улицы рабочего района не освещались магическими фонариками. Жители сами занимались этим вопросом, кое-где выставляя свечи в окнах или зажигая масляные лампы возле входных дверей, на фасадах и у кривых перекрестков. Я шла почти наощупь, оказавшись в абсолютно незнакомом месте. Казалось бы, все просто — надо лишь развернуться и двинуться обратно по тому же маршруту, но было слишком поздно. Я окончательно запуталась в полном архитектурном однообразии района, пару раз свернула наугад и теперь не понимала, куда двигаться дальше.

Где-то вдалеке послышался тихий и урчащий — первый весенний громовой раскат. Пришлось припустить по пустынной едва освещенной улице, в надежде выбраться хоть к какому-то мосту. Однако все это оказалось бесполезным — солнце садилось, а я все не могла найтись.

Огибая очередной дом, я, отчаявшись найти дорогу, внезапно увидела впереди одиноко бредущего человека.

— Простите! Простите, сэн, постойте! — я прибавила скорости и замахала руками. Незнакомец обернулся. И растаял в воздухе прямо у меня на глазах.

Я остановилась, чувствуя, как гудят ноги. Что это сейчас было? Неужели, солнечный удар? Иллюзия? Или я настолько истощена, что приняла какую-то тень за идущего мужчину? Добравшись до места, где он исчез, я внимательно осмотрелась. И, естественно, ничего не обнаружила. Конечно, ведь камни мостовой не оставляют на себе следов. Но если это действительно был человек, то если последовать за ним — можно выйти в более людные места. Знаю, это странно — следовать за галлюцинацией, но перед наступающим комендантским часом я готова была на любые глупости. Так, я выскочила на длиннющую улицу, по которой вроде бы шел незнакомец, и, слегка прихрамывая, пошла по ней, периодически озираясь.

Грохочущая гроза надвигалась неумолимо, подавляя яркие закатные краски, закусывая светлым небом, наполняя воздух томлением. Где-то над крышами домов заблестела еще робкая первая молния.

Дома действительно были похожи один на другой — простенькие и очень небогатые. Они кривились, их рассекало трещинами и надстраивала торопливая человеческая рука. Они скрипели от тяжести и усталости. С ощущением бега по бесконечному муравейнику, я мечтала об одном — поскорее оказаться дома. А раскаты грома все громче раздавались над головой. Звучные и близкие, какие бывают только строптивой весной, не определившейся с погодой. Темные грозовые облака наконец скрыли садящееся солнце. Они же объяснили странную для кýбата жару. Теперь эти грузные монстры накрыли город, попеременно пугая его то молниями, то скрежещущими раскатами. Наступила темнота. Я уже поняла, что явно не успею к заходу солнца вернуться домой, где меня ждут нервные Себастьян и Ингельда. Может и малыш Двестер, присоединившийся к ним, уже убежал домой?.. Успеть бы до того, как перекроют мосты…

Первая холодная капля упала на плечо и заставила вздрогнуть от неожиданности. Ее сестра с шлепом опустилась на голову. Этого оказалось достаточно, чтобы, прикрываясь руками и не обращая внимание на подгибающиеся ноги, побежать дальше в ускоренном темпе. Впрочем, это мало помогло, и одежда все быстрее и быстрее напитывалась водой. Наверное, как маг, я могла бы попытаться с этим что-то сделать, но стихия огня была мне не подвластна, а извлекать воду из одежды я почему-то не научилась.

Следующая молния ударила впереди меня, метрах в пятнадцати, высветив мужской силуэт, очень похожий на замеченный ранее. Но и на этот раз он растворился в тенях меж домов. Внутренне напрягшись, пытаясь удержать ускользающее тепло, я побрела дальше, спотыкаясь и цепляясь носками промокших сапог за брусчатку. Спустя пару поворотов, я остановилась перевести дух под каким-то козырьком и с тоской посмотрела на запертые ставни. Хозяева улеглись спать — им не нужны непрошеные гости. Свечи, факелы и уличные фонари погасило дождем и дорогу можно было различить только в свете частых молний. Прислонившись к каменному косяку, я всего лишь хотела немного передохнуть… Притупленные и уставшие нервы слишком поздно осознали, что позади кто-то стоит. Кто-то большой и теплый. Вздрогнув, я обернулась и увидела… Того мужчину… Правда, был ли он человеком?