— Я принял и выслушал ваши мысли, — тягуче произнес Глава Круга. — Ашанти Минати. Вы что-то можете сказать в свое оправдание?

Бешено колотящееся сердце готово выпрыгнуть из груди. Я вновь почувствовала ту боль, что разрывала все мое существо этой ночью, когда была создана статуя богини Клории. В глазах темнело, плыли разноцветные круги и категорически не хватало воздуха. Я заметила, что Тронный зал прибрали и очистили от праздничного убранства. Я увидела, как в уголках глаз Тонии заискрилась слеза. Я внезапно отметила тщательно замаскированный кровоподтек на шее Аксельрода. Я почувствовала, что яркий огонь Акшар лишь скрывает огромный холодный страх, сжирающий ее изнутри, а ее сердце жаждет запретного — мужчину. Я подняла глаза к Черной Ширме, располагавшейся выше, над тронами Членов Круга. Аксельрод запретил не то, что смотреть, думать о ней. Интересно, что она прячет? Какие еще секреты хранит это здание, эти люди, этот город?

Не увлекайся мечтательностью, Минати — призови на помощь рассудок!

Последний раз ударившись, сердце замерло. В голове что-то щелкнуло и… Сердце начало отбивать свой привычный ритм, ноги перестали дрожать, а в голове поселился ответ на заданный вопрос. Я, бес побери, здесь на работе или нет⁈ Хватит. Если даже на этих захолустных болотах знают о нашей работе в Сарсграде, то неужели я не смогу заболтать Круг⁈ Если эти ребята проворонили настоящего шпиона у себя под носом, то и я в состоянии их одурачить.

— Лиджев, я не ведала о том, что творила. Вы знаете, в Шатре никогда не определяют Бога-Покровителя и обучают, не взирая на божественные повеления. Никто и подумать не мог, что не всеблагая богиня Митара является моей Покровительницей. Но я обещаю с честью пройти любые испытания и выдержать трудности.

— В таком случае, — протянул Тильгенмайер. Кажется, он был доволен моим ответом. — Ашанти Минати Летико, вы слышали «Зов» Митары. И наша преблагая богиня требует обучить вас.

— Ка-кшаку́р ибса́ Митара́м! — произнесла я ритуальную фразу, которую частенько слышала от Ингельды. И где-то глубоко внутри поразилась тому, с какой легкостью произношу слова, о которых недавно даже думала с дрожью. Неужели со страхом покончено?

— Я продолжу твое обучение, Минати, — заверил Глава Круга, сцепив руки в замок. Напряжение спало, и он теперь говорил привычным мягким тоном. — И подготовлю твой Переход, ашанти. Но есть одно но. Нам придется изгнать тебя из Дома Круга. Только Друиды и те, кому покровительствует Митара, имеют право оставаться здесь. Сегодня твоя последняя ночь в Доме. Завтра Круг предоставит тебе другое жилье, вне стен Района Круга.

С холодной головой я слушала своего учителя. Наверное, так действительно будет лучше — я, наконец, смогу изучить город.

— Да, лиджев, я понимаю.

— Ступай, дитя. Ты свободна.

Последний раз обведя взглядом Круг и украдкой подмигнув Камору, я вышла из зала. Меня переполняло волшебное чувство решимости. Будто только сейчас я осознала, наконец, что нахожусь на задании, что этот город, радушно встретивший меня по началу — неоднозначен и очень опасен, а люди, окружающие меня — могут навредить. Никому нельзя верить. Ни на кого нельзя рассчитывать. Камор сказал — ожесточить сердце. Если это поможет выжить, то я ожесточу сердце. Вот только почему Тония так сочувствующе смотрела на меня перед моим уходом?

И Камор… Мысли все время возвращались к нему. Он меня не сдал. Почему он меня не сдал? Я запуталась во всех этих взаимоотношениях добреньких людей, желающих мне то ли добра, то ли смерти. Что тут, серный бес их всех забери, происходит⁈

* * *

Поздним вечером, когда солнце уже село и кончились сумерки, когда Ингельда унесла грязную посуду и ушла отдыхать, я с ногами забралась в большое уютное кресло и наконец занялась размышлением. В последние дни мне настолько не хватало сил и свободного времени, что я едва собирала мысли в один стройный ряд. Куда уж там анализировать летящие со скоростью кометы события… А подумать было о чем. Особенно о произошедшей во мне перемене.

Добрый черный кот Себастьян сидел у меня на скрещенных коленях и тихо мурлыкал. Напоминал о доме. О том счастливом времени, когда я еще не была ни магом, ни тайным агентом на государственной службе. Поглаживая блестящую шерстку, я продолжала проваливаться в не такие уж далекие воспоминания. Я хотела забыть этот кошмар. Я всеми силами стремилась забыть его. И мое сознание откликнулось — я действительно забыла. Потому что, если вся моя работа — это кровь и убийства… То я не знаю, как мне дальше быть. И я не хочу этим заниматься, быть там, думать об этом! Но… Закрыв глаза, я тягостно выдохнула. Произнесла тихим шепотом:

— Хорошо… Давай…

И кровавая тяжесть вновь развернулась перед глазами. Яркая, как алая осенняя листва священных деревьев Сарсгарда.

Больше полугода назад мы прибыли в Шанг-Шэ, древнюю столицу Сарсгарда. Или А-Лун Сарсы́-Гар — Сокровенное царство ветра, как они себя называли. Длительные переговоры между представителями Сарсгарда и Акафира о статусе плодородных пограничных земель, должны были ознаменоваться подписанием мирного договора. Два народа — философов-молчунов и кочевников воевали уже многие десятки лет, истощая свои силы в поединке равных. Но когда в обоих государствах сменились правители и к власти пришли молодые и уставшие от поражений и скатывания в нищету, оживилась работа дипломатических корпусов. И она была признана настолько успешной, что сам Император XI занервничал. Империи Ордвейг не нужен был мир между соседями. В перспективе — их усиление. Департамент Имперской безопасности начал готовить собственную игру, предложив дополнительную помощь и посредничество.

В тот день во дворце в Шанг-Шэ Ши-бан [5: Ши-бан (сарс.) — Правитель земель, аналог короля в Сарсгарде] Сарсгарда Великолепный Терка́н и Единый нойгон [6: Нойго́н (ак.) — единый правитель племен и народов в Акафире, аналог хана] племен и народов Акафира Муста́ш должны были подписать мирное соглашение в присутствии делегаций других государств. Делегация Империи Ордвейг в полном составе сидела на самом почетном месте — ближе всех к мраморному постаменту в Зале Мраморных Колонн. Церемониально поклонившись друг другу и взяв в руки золоченые перья, правители собирались коснуться текста Грамоты о мире, как в заполненную людьми залу ворвался кричащий человек. Чернила капнули с пера побледневшего хозяина дворца.

— Убийство! Предательство! — вопил ворвавшийся страж.

Скорые на ярость представители Акафира повскакивали с мест и похватали кривые мечи. Намереваясь подписать мир, Теркан благородно позволил вооруженным людям пройти во дворец. И теперь должен был расплатиться за это.

В тот момент я тихо радовалась, что успела припрятать белые перчатки, испачканные кровью. Немного нарушить протокол — не такое страшное оскорбление, как убийство во время самой важной встречи десятилетий. Сердце заполошно стучало. Я всеми силами удерживала себя на месте. Наша делегация изображала удивление и испуг. А меня потряхивало.

Но это было не все. Следом за стражем, задыхаясь и дрожа, вбегала целая вереница придворных и чиновников из самых разных каст. Они не соблюдали ни иерархии, ни очередности выхода, настолько сильным был их шок. Ничего не понимавшие акафирцы сбились в кучу, их нойгон нахмурился и сделал пару шагов прочь от Теркана. К Ши-бану уже подбежал один из советников, судя по сложной одежде — из касты эз-бу, и что-то зашептал правителю на ухо. Лицо сдержанного и красивого Теркана перекосило. Кажется, они все нашли.

Сейчас начнется.

Я коснулась маленького кинжала в ножнах, висящего на поясе. С ним было немного спокойнее, хотя я и не планировала его применять. Не смогла бы.

— Нойгон! — закричал Теркан так, что голос его трижды отразился от высокого потолка Залы Мраморных Колонн. — Мы пригласили вас в наш дом, чтобы забыть многовековые распри, и так вы нас отблагодарили⁈