Тильгенмайер ушел в свои комнаты сразу после полуночи — «досидев приличие», как он изволил выразиться. Акшар долгое время высматривала в толпе Майло, надеясь, что тот вернется после внезапного отбытия, но так и не дождалась. Огненную деву редко доводилось видеть грустной, но весь вечер она действительно выглядела расстроенной. Естественно, лишь хорошо знакомые с ней могли это отметить. Аксельрод отметил. Предложил танец. Акшар огрызнулась, отвечая, что охотник обещал танцевать с ней весь вечер, но обещания не сдержал. А другого партнера ей не нужно. Конечно, во всем виновата та стерва, зря она позволила ей увести Майло. И Акшар тоже откланялась, сказав, что более вечер ее ничем не занимает, и она желает провести его в компании доброй книги, а не этого поганого общества. Аксельроду поведение Воплощающей Огонь не понравилось — Друидке не подобает так себя вести. Он давно заметил расположение Акшар к охотнику, но сейчас это становится вовсе неприличным и бросает тень на весь Круг. С этим нужно что-то делать. Еще Аксельрода злило, что Тильгенмайер увел его ученицу. Не то чтобы на нее можно было строить какие-то грандиозные планы, но попытаться стоило. Лишь бы девчонка не выдала себя.

Аксельрод магическим жестом распахнул дверь в свои покои, вошел в коридор, отделанный панелями из белого аюми́йского клена. Как второму по значимости Члену Круга, ему полагались просторные помещения и одна из двух небольших башенок дворца. Друида — любителя сложных экспериментов, этот расклад более чем устраивал. Повел носом, к легкому запаху древесины примешался аромат терпких густых духов. Аксельрод тяжело вздохнул, вошел в спальню. Да, обоняние определенно его не подводит.

— Я просил тебя не приходить без приглашения. Что на этот раз?

— Гости пьяны — они меня не заметили, а слугам сейчас не до этого. К тому же — ты сам обучил меня, как можно пройти к тебе, помнишь?

Голос, удобно устроившейся в его кровати, красавицы ласкал не только слух, он будто легонько прикасался к коже и обволакивал разум. Взгляд оливковых глаз, чуть прикрытых густыми ресницами, был мягок и в то же время требователен.

— И это явилось причиной твоего посещения? — Аксельрод грубил, надеялся вывести девушку из себя и отдохнуть, наконец, в одиночестве.

— Махди́ [10: Махди́ — любимый (тифф.)], ты слишком суров! — девушка подползла к краю кровати, протянула руки к Друиду.

— Я посвятил весь этот вечер и всю ночь тебе, как ты того хотела. И надеялся утро провести… Сам.

— Ты хочешь отказаться от меня? Хочешь, чтобы я пошла и все рассказала? — надула губки барышня, сурово сведя брови к переносице. В голосе проявился сладкий тиффалейский акцент.

— Ты пытаешься меня шантажировать? — Аксельрод был зол. Но усталость все же взяла верх. Это раунд останется за тиффалейкой.

— Ты знаешь, что я пытаюсь добиться! — теперь голос выражал недовольство и обиду. — Мы так давно не были вместе! Ну, иди же ко мне!

Аксельрод сдался. Что ж, это тоже неплохое окончание тяжелого вечера.

Древо Знаний, растущее в Бедняцком районе, было объектом всевозможных местных легенд. Поговаривали, что если закопать несколько драгоценных самоцветов в его корнях, то можно обрести понимание сущего. Студенты Академии считали, что пара монет, опущенных в фонтан у Древа, поможет удачно и легко сдать экзамен. И под покровом ночи, шли сюда толпами любители халявы, стараясь не наткнуться друг на друга и не быть узнанными. Славилось Древо и как излюбленное место свиданий. Но Майло Хэлдир прибыл сюда не за этим. Оперевшись спиной о влажную кору дерева, он поигрывал своим любимым клинком с золоченой рукоятью, украшенной красными рубинами. Ожидать информатора пришлось довольно долго, а он не любил ждать. Терпение давно закончилось. Отойдя, Майло резко запустил клинок в дерево, он вошел глубоко и застрял. Охотник чертыхнулся, безрезультатно попытался вытащить оружие.

— Пелепса́м ап двестаку́р [11: Пелепса́м ап двестаку́р — «Милостивая и карающая» (один из титулов Митары) (мет.)], — прозвучало со спины кодовое слово. Как всегда, Майло не услышал, как этот человек подобрался к нему.

— Мадру́с ап двеста́н [12: Мадру́с ап двеста́н — «Прекрасная и жестокая» (один из титулов Митары) (мет.)], — был ответ.

— Лиджев Тараган не смог сегодня прийти лично. Передал свои указания через меня.

— Слушаю.

Информатор говорил тихо, так, что даже голые ветки Древа Знаний не могли его услышать, да и Майло приходилось весьма напрячь слух. Однако сам охотник не был приучен шептать, его воинские обязанности требовали громкого командного голоса.

— Установить наблюдение, да, я понял, не первый раз…

— Да, буду аккуратнее, чем всегда, повторить инцидент не хотелось бы…

— Как вы говорите? Ликор Тараган настаивает на повторении? Он уверен? Последствия могут быть непредсказуемыми…

— Хорошо, я вас понял. Буду держать в курсе. Всего доброго. Саквентари.

Тень прикоснулась к широкополой шляпе, закрывавшей лицо, завернулась в плащ и скрылась в густых кустах. Охотник вернулся к Древу. На этот раз кинжал легко покинул стареющую древесину. Подкинув кинжал, полюбовавшись его блеском, отражающим свет луны, Майло задумался. Следовало наметить план наблюдений и провокаций. На этот раз все будет значительно легче — объект достался совсем простой.

[1] Ку́бат — название месяца Друидского календаря, которое можно соотнести с «мартом»

[2] Ка-кшаку́р ибса́ Митара́м! — Храни меня Митара! (мет.)

[3] Арга́вия и Эрвела́нто — две половины континента Декатрио́н

[4] «Саквента́ри!» — божественное воззвание, сходное с «Аллилуйя!» (мет.)

[5] Уме́дре — дерьмо (мет.)

[6] Пиле́сти — серебряная монета, имеющая обращение в Асмариане (мет.)

[7] Ламко́р — чин, равный капитану (мет.)

[8] Куро́р — чин, равный младшему лейтенанту (мет.)

[9] Лико́р — чин, равный полковнику (мет.)

[10] Махди́ — любимый (тифф.)

[11] Пелепса́м ап двестаку́р — «Милостивая и карающая» (один из титулов Митары) (мет.)

[12] Мадру́с ап двеста́н — «Прекрасная и жестокая» (один из титулов Митары) (мет.)

Глава 4

Тиффалейка

«…Так повелели солнце, небеса и воды морские, и так будет во веки веков, покуда омывает океан песчаные берега Тиффалей, скрывает от нечистых взоров Глубокие Рифы и катит свои волны по всему свету. Благословленные острова выстоят под напором невзгод и взойдут ярким светочем для всего сущего мира…»

Финал «Великого договора». Дата и место хранения не установлены

«…Великие Владычицы рифов и островов правят островами Тиффалей с незапамятных времен. В наземных городах ведется активная торговля, развиваются искусства и ремесла, обучаются профессиональные моряки и воины, изготавливаются славящиеся по всему миру предметы роскоши. О жизни в 'подводных городах» Глубоких Рифов известно мало. Тиффалейцам под страхом смерти запрещено приближаться к ним. И не сильно они рвутся. Исследователи и ученые других стран, когда-либо достигавшие Рифов, вскоре пропадали без вести, все их исследовательские материалы были уничтожены или повреждены без возможности восстановления.

Некоторые слои граждан и отдельные группировки людей не преминут при первой же возможности попомнить дурным словом «проклятое племя» своих правителей. Данное обидное прозвище берет начало из легенды, истоки которой я долго пытался найти. Известно, что Владычицы-Русалки проводят на дневной поверхности не более полусуток каждый день и с наступлением ночи уходят обратно в океанские воды. Из этого строгого порядка родилась злая сплетня о том, что все правительницы прокляты, раз не могут, как обычные люди, жить всю жизнь на земле. Простой люд, среди которого легенда особенно популярна, уверен, что им не будет обещанной райской жизни, пока ими правят русалки, из-за чего на островах часто случаются восстания. Подавляемые весьма быстро и кроваво. Пока у липа́йцев (угнетаемый народ) не будет сильного лидера, они продолжат проигрывать. Мы же можем этого лидера организовать…'