Камора и Друвера связывала давняя крепкая дружба. Они вместе прошли свое Испытание Одиночеством. И любили насмехаться над Акшар. Для нас с Камором связующей тонкой паутинкой стала шпионская миссия. Он же и был инициатором создания нашего маленький клуба. Когда Камор или Дрю могли покинуть свои посты, мы собирались где-нибудь за доброй чашей горячительного и разговаривали. Как правило, меня потом галантно провожали домой, при этом не намереваясь останавливаться в распитии всякого разного.

— Дорогие, мне сегодня придется покинуть вас раньше обычного! — вздохнул Камор, как только девушка отошла от нашего стола. Сегодня он был не в духе. — Лиджев Тильгенмайер уже выговаривал мне за то, что наше прошлое сборище Круга я пропустил. На этот раз он обещал стать более строгим и критичным.

— И что он тебе сделает? — засмеялся Дрю, оторвавшись от своей кружки. — Уволит? Изгонит? Еретиком обзовет?

— Слишком просто! Он обещал, что сделает учителем одной абсолютно необучаемой ледяной колдуньи, и вот с ней я хлебну лиха!

Выразительно посмотрев в мою сторону, Камор потянулся за своей чаркой. Которая мгновенно покрылась льдом и заиндевела, приморозив пальцы шутника к металлической ручке. Я не стала терпеть камень в свой огород. К тому же теперь я знала, что не так уж и плоха. Это же подтвердил Тильгенмайер, вручая мне то серебряное колечко. Надо сказать, что в меру своих сил колечко я проверила на следящие и прочие шпионские заклинания. Но ничего не нашла.

— Это что еще? — Член Круга попытался оторвать кружку, но та не поддалась.

— Тебе не помешает немного остыть, — хихикнула я, откидываясь на спинку стула и сложив руки на груди.

— Я тебе это еще припомню, детка, — пробурчал Камор, чуть сузив глаза. — Верни все как было.

— Только после того, как возьмешь свои слова о необучаемости обратно, — хитро улыбаясь, гнула я свою линию.

— Хорошо, — Камор нехорошо ухмыльнулся. — Он обещал повесить на меня не-совсем-безнадежную магичку, которая много себе позволяет, успев освоить только детские фокусы.

— Милые друзья, не нужно ссор в этом славном месте! — Чер уже ставила новые чаши на наш стол. — Лучше выпейте, это как раз то, что вам нужно!

Перед тем, как уйти, девушка мягко положила ладони на плечи возмущенного Друида. Чуть помассировала. И он постепенно расслабился. Чаша от его рук отлипла, а напиток избавился от ледяной корки. Странно, ведь я не давала отмену заклинанию. Немного постояв рядом, Чер громко прищелкнула языком, улыбнулась и пошла дальше по своим делам, размахивая пышными красными юбками.

— Бес тебя забери, парень, кажется, она в тебя влюбилась! — воскликнул Дрю, стоило только девице отойти. И толкнул приятеля в плечо.

— Этим меня не удивишь, — хмыкнул Камор и, наконец, пригубил свой напиток. — А вообще, спасибо, детка, ты прекрасно охладила эту брагу. Теперь она в разы вкуснее. Надо же, от твоей магии и правда есть польза.

— Что нельзя сказать о твоей, дуал! — начал подначивать Друида Дрю. — Расскажи, что ты можешь сделать? Вырастишь нам цветочек?

— Цветочки — это твоя стезя, мой юный друг. Я же, больше по части ягодок, — продолжая пить и ухмыляться, отвечал Камор.

— Ты сегодня очень едкий, Камор! — воскликнула я. — Что случилось?

— Знаем мы твои «ягодки», видали! Каких только ягодок ты себе не насобирал! Старых, сморщенных!.. — не унимался Друвер. Увлеченные друг другом, меня они проигнорировали. За их перепалкой угадывалась то ли старинная тайна, то ли неизбывный спор.

— Дрю, ты, правда, выбрал не самый лучший день, чтобы достать меня, — тяжело опустил уже пустую кружку на стол Друид. И выразительно посмотрел на нас обоих. — Я не могу быть постоянным шутом для вас двоих. Иногда нужно и выходной брать. И он у меня сегодня. Понятно?

Друвер как-то сразу притих, да и у меня больше не находилось желания болтать. Вокруг было весело и суетно, люди большими компаниями и поодиночке сновали между столиками, за ними следом лавировали служки, нагруженные большими пенными кружками. Мы с Друвером тихонько ели маленьких зажаренных рыбешек и наблюдали за тем, как напивается Камор. Еще ни разу не видела я его в таком состоянии, но по городу ходили тихие истории о том, какие дебоши порой устраивает «Воплощающий Землю». Неизвестно, сколько правды было в этих сплетнях и кривотолках, но сегодня мы рисковали проверить их на практике. Иногда на Камора находило темное злое настроение и даже Друвер не всегда мог его исправить. В такие моменты его следовало просто оставить одного.

Заиграла музыка. Одна из тех веселых деревенских мелодий, сыгранных на флейте и бубне с колокольчиками, которая должна сопровождать любые празднества. А потом в центр внезапно образовавшегося в таверне пустого пространства выплыла Чер. К этому моменту она успела снять грязный заляпанный передник, открыв взору пышные юбки, и вплести несколько широких алых лент во вьющиеся волосы. Взгляды присутствующих тотчас же оказались прикованными к ней, и даже музыканты замолчали. Девушка бросила гневный взгляд куда-то в сторону, музыка зазвучала, и, неторопливо аккомпанируя себе хлопками, она медленно двинулась по кругу, который образовали вокруг зрители. Танец, движения рук, повороты головы — так разительно отличались от того, что исполняла Лелей, что я даже немного приподнялась, дабы получше рассмотреть. Заметив мою заинтересованность, Дрю дернул меня за рукав, привлекая внимание, и кивнул головой, приглашая подойти к танцующей поближе. Камор идти с нами наотрез отказался, сославшись на то, что чарка крепенького ему сегодня милее всего. Нас он не удерживал и мешать вечеру не собирался.

К тому моменту, как мы оказались рядом с девушкой, музыка стала громче и быстрее, а Чер начала наращивать темпы танца. Красные пышные юбки еле поспевали за ее молниеносными движениями. Сбросив неудобные туфли, девушка голыми пятками отбивала ритм, повторяющий переливы флейт. И, перестав удерживать рвущуюся из груди радость танца и движения, она снова пустилась в пляс по кругу, касаясь развивающимися волосами отшатывающихся восхищенных зрителей.

Схватив Дрю за руку, я потащила его еще ближе, сопровождаемая сдавленным смешком: «Присоединиться захотелось?». Да, я бы присоединилась, если бы не уступала по мастерству этой прекрасной танцовщице, но, увы. А Чер, заметив наше передвижение, белозубо улыбнулась, взмахнула тяжелой каштановой гривой и, протянув нам навстречу руку, призывно поманила пальчиком. Подмигнув мне, Друвер выскочил в круг света, подхватил девушку и сам увлек ее в танце. Радостный смех Чер смешивался с волшебными музыкальными переливами и громкими аплодисментами постояльцев. Сам же Учитель Академии был неподражаем. Вдвоем, прожигая друг друга взглядами, танцующие наполнили маленький трактир атмосферой бесшабашного веселья, от которого старые бревна здания чуть не задымились. Не заметив, как это произошло, я сама оказалась вовлеченной в бешеный водоворот. Кружась, смеясь и не чувствуя стеснения, я, кажется, впервые ощутила на вкус жизнь в сердце болот.

Обводя глазами помещение во время танца, я вновь обратила внимание на Камора. Уставившись в столешницу, он был абсолютно недвижим и одинок. Соседние столики пусты. Рядом с Друидом стояли только кружки, наполненные трактирной брагой. Он не хотел присоединяться к безудержной радости танцующих. Он желал лишь одного — покоя и отстранения, которые ему мог подарить лишь алкоголь. Но вот, мой неизвестный партнер по танцу уже уводил меня подальше от моих наблюдений. Когда, обойдя залу кругом, мы вернулись обратно, рядом с Камором уже было прибрано, а сам он, тоскливо улыбаясь, играл с огнем принесенной свечи.

И снова нас закружил бешеный ритм танца. Чер и Друвер, невероятно смотревшиеся вместе, своими движениями разыгрывали спектакль. Не помню, как получилось, что и меня втянули в это, но вот, поддаваясь ведущей руке Дрю, я теперь играла возмущенную любовницу, брошенную ради зажигательной шатенки. Запинаясь, поднимаясь, вышагивая, сегодня я была готова на все. И, ловя одобрительную улыбку Чер, я лишь продолжала ускорять свой темп. И Дрю шептал что-то на ухо, и музыка оглушительно ревела, и вечер проходил незабываемо, и…