— Что ж, — Краус внимательно смотрел на меня. — Если вы действительно хорошо себя чувствуете, можете вернуться на урок.

— Да, директор. Саэри Хауф!

Я пошел к выходу. По пути мое обоняние ласкал шлейф сладко-терпкого цветочного аромата, оставленного той пугающей и невероятной женщиной.

* * *

Примерно через час меня снова выдернули с занятий. На этот раз причиной стал визит Грегориса.

— Меня вызвал директор Краус, — сказал он вместо приветствия. — Сообщил, что тобой интересуется агент Средоточия.

— Кто? — не понял я.

Грегорис огляделся.

— Где мы можем поговорить, чтобы нам не мешали?

— Можно в парке. Сейчас все на уроках и там никого.

— Пойдет. Веди, Виктор.

По дороге я поинтересовался:

— Дядя Грегорис, а как вы попали на территорию школы? Здесь все строго и не пропускают даже родителей.

— Меня пригласил директор — он отправил гонца сразу, как эта особа потребовала встречи с тобой. К тому же я из Корпуса хранителей. Нас пускают даже туда, куда закрыт проход остальным…

Грегорис умолк, когда мимо прошел надзиратель.

На одной из аллей парка мы уселись на скамью. Над нами шелестела листва, на мощеной дорожке переливались пятна солнечного света.

— Чего эта женщина хотела от тебя? — заговорил Грегорис.

— Расспрашивала о турнире. И о моем Даре. Сказала, что они будут следить за моими успехами… Больше ничего.

Грегорис задумался.

— Странно. Не понимаю, зачем им ты. Информацию о Драйсе и малихальте они уже получили от нас. Проверяют сведения? Вполне в их духе.

— В чьем? — мне надоело пребывать в неизвестности. — О ком вы говорите, дядя Грегорис?

Он ответил не сразу.

— Средоточие. Теперь они занимаются этим случаем.

Мне хотелось сказать, что он ровным счетом ничего не прояснил. Но я сдержался.

— Что такое — Средоточие? Или это тайна?

Грегорис поморщился, как от боли.

— Эта информация не секретна. Но все стараются как можно реже говорить о них. Никогда не знаешь, не окажется ли собеседник их агентом.

— Я точно не агент, дядя Грегорис. Расскажите мне, пожалуйста. А то меня пугает происходящее.

Собеседник неохотно улыбнулся:

— Я и не сомневался в тебе, Виктор. Конечно, ты не их человек. — Откинувшись на спинку лавки, он вытянул ноги. — Средоточие появилось вскоре после вторжения демонов. Никто не знает, кто создал организацию и кто ею управлял. Но они сразу продемонстрировали могущество. Объединили страны в борьбе против угрозы. Создали Орден Громовержцев…

При последних словах, по моей спине словно пронесся холодок.

— По большому счету, именно благодаря действиям Средоточия удалось запереть демонов на Рангатире. Вполне вероятно, что без них твари расползлись бы по всему миру. И не факт, что мы бы с тобой сейчас имели возможность беседовать в этом парке.

Подумав, я спросил:

— Почему тогда к этой организации так негативно относятся? Должны же, наоборот, ценить как спасителей?

— Хороший вопрос, — вздохнул Грегорис. — Видишь ли, Виктор, беда в том, что они невероятно сильны и влиятельны… К примеру, документ, который показала эта особа Краусу, подписан практически всеми членами Гранд-совета, включая председателя. А к каждому из них не так просто попасть, не говоря о том, чтобы вытребовать подписи. Понимаешь?.. Так вот, при всем могуществе Средоточия, мы до сих пор не знаем, что оно из себя представляет. Где они находятся? Кто их финансирует? Кто руководит? Есть ли у них какие-то цели, помимо борьбы с демонами? Сплошные вопросы и не единого ответа.

— Разве нельзя было проследить за их агентами? Допросить, на худой конец…

— Необычные мысли для молодого человека твоего возраста, — приподнял бровь Грегорис. — Не хочешь после школы пойти в Корпус?

— Не знаю, посмотрим, — сказал я, мысленно ругая себя. Не хватало, чтобы мной профессионально заинтересовался еще и сотрудник местного ФСБ.

— Такие попытки были, — тем временем негромко сказал Грегорис. — Насколько мне известно, все оказались неудачными. Иные даже провальными.

— Почему — провальными?

— Потому что следившие за агентом Средоточия сотрудники погибли. Не наши — из Лантроза… К слову, это еще одна причина, по которой все не любят и опасаются эту организацию: похоже, Средоточие не признает никаких ограничений. Их агенты время от времени нарушают законы. И им это сходит с рук.

— Почему?

— Чаще всего не хватает доказательств. В некоторых случаях мы подозреваем, что в том или ином деле замешаны они, но подтвердить не можем. Впрочем, иногда, когда можно что-то раскопать, никто этого не делает.

— Почему? — вновь спросил я. — Разве Корпус и Гранд-совет не хотят больше узнать о Средоточии?

— В любой стране заплатят золотом за сведения о Средоточии, если их кто-то принесет, — голос Грегориса звучал мрачно. — Но никто не потратит и медяка, чтобы что-то выяснить самостоятельно. Слишком высок риск.

— О чем вы?

— Кое о чем тебе знать пока не следует. Но, чтобы ты представлял, кто тобой заинтересовался, расскажу об одном старом случае.

Однажды двоих агентов Средоточия арестовали после массового убийства. По словам задержанных, все убитые были пособниками демонов. Изучив дело, следователи сочли подобные заявления не внушающими доверия. Агентов судили и бросили в тюрьму.

День спустя от Средоточия пришло требование выпустить осужденных. Правительство отказалось. Кстати, это был Лантроз, о котором я упоминал. Говорят, лантрозцы не простили смерти своих людей, следивших за агентами, и хотели хоть как-то отыграться…

Вскоре после этого в стране поднялись волнения, быстро перешедшие в бунты и гражданскую войну. Узников тюрем выпустили. Правительство свергли и казнили. Затем началась смута. А закончилось все тем, что Лантроз разделили на две части, которые отошли сопредельным странам. И уже двадцать лет такого государства больше нет.

Произошедшее стало хорошим уроком для остальных. С тех пор с агентами Средоточия стараются не связываться, что бы те ни вытворяли. Как понимаешь, особой любви к ним это не вызывает.

— Да уж.

Теперь мне стало понятнее поведение Крауса и Хауф, а также беспокойство Грегориса. Появление человека из загадочной организации могло закончиться совершенно непредсказуемо для всех участников.

— Надеюсь, Виктор, ты догадываешься, что все сказанное должно остаться между нами?

— Конечно, дядя Грегорис.

— Вот и отлично, — он поднялся. — И подумай насчет поступления в Корпус. Я с радостью помогу тебе.

— Благодарю!

* * *

К тому моменту, как мы расстались с Грегорисом, уроки почти закончились. Смысла возвращаться в аудиторию не было, и я пошел к себе.

Усевшись за стол, размышлял об услышанном. Одновременно бездумно возюкал карандашом по клочку бумаги.

Если Средоточие занимается демонами, вполне логично, что они заинтересовались Драйсом, который упарывался демонической кровью… Я с ним дрался, тут тоже понятно. Но почему красноглазая назвала меня «истинным победителем турнира»? Оценила мой вклад в победу? А с Фиореллой она тоже встречалась?

Последняя мысль напомнила мне о важном деле. Нужно было повидаться с Мэльволией.

Я встал и направился к выходу, оставив на столе рисунок: меч, перекрещенный с молнией.

* * *

Разговора с Фиореллой не состоялось. Дверь открыла горничная. Увидев меня, сказала:

— Госпожа Мэльволия не принимает. Всего доброго, саэр.

Дверь захлопнулась.

Я постучал снова.

На сей раз дверь открыл терминатор. Бесстрастно глядя сквозь меня, Эретта сухо заявила:

— Если вы продолжите преследовать хозяйку, я буду вынуждена пожаловаться руководству школы. И хозяину. Полагаю, после этого вы перестанете быть учеником «Стальных роз».