Как девушка из «Пиковой дамы».

Когда оживление и переработка жуков закончились — с полчасика заняло — я погрузил «козырь» в энергосберегающий режим и пошел к выходу. Окинув меня взглядом, Сеннит опустилась на согнутые нижние лапки и изобразила почтительный поклон:

— Правильное решение, хозяин.

Зауважала!

— Разобрались со старухой? — встретил мое появление в зале для совещаний Кремля Жириновский.

Кивнув, я оценил экспозицию: компанию Вольфовичу составлял Дональд Трамп. Вальяжно развалившись в креслах перед плазменной панелью, они листали папки с донесениями и краем глаза смотрели подборку новостей из моего старого мира — последние месяцы это их любимый досуг.

— Как дела, Эндрю? — радушно подмигнул мне Трамп.

Я подошел, пожал им руки и опустился в кресло третье, свободное — мы же договаривались, что я загляну.

— Что там у вас случилось с моей любимой Америкой? — горько вздохнув, Трамп взял со столика стакан вискаря со льдом и сделал пару глотков. — Как до такого дошло?

Телек как раз показывал превратившиеся в огромный наркопритон улицы Сан-Франциско.

— Говорят — такова плата за свободу, — поддержал я разговор.

— Чертовы демократы, — приложил коллег Дональд. — Истощение Европы — хороший план, но до чего же грубо у вас там работают!

— Деградация элит просто катастрофическая, — поддакнул Жириновский. — Наши на общем фоне неплохо держатся, — подмигнул мне. — Давай им немного поможем?

Я был не против, но Трамп возразил:

— Ситуация накалена до предела. Любое резкое движение спровоцирует горячую фазу Третьей мировой — с ней мы разберемся, но ты же слышал жука-консультанта: без предварительной подготовки, которая уже идет и продлится еще долго, перехватить все невозможно. Ваш президент просто хочет договориться, но ему не с кем! Посмотри на этих клоунов, Владимир, — щелкнул пультом, включив запись какого-то европейского саммита. — Они же кретины! Все идут на блефе и озвучивают взаимоисключающие тезисы! Они — трусы, но политический рейтинг и хреновы демократы заставляют их изображать стойких политиков.

— И в этом опасность и заключается, — кивнул Жириновский. — До развала СССР — зря, кстати, в свое время реформы проводить вроде наших не стали, тут, — указал пальцем на пол, подразумевая Россию. — Всегда воспроизводится старый, Имперский еще уклад жизни. Как его не маскируй, все равно получится хороший царь при плохих боярах со всеми вытекающими.

— Климат такой, — шутканул я.

— А вот ты не ёрничай! — покачал на меня пальцем Жириновский. — Климат немаловажную роль сыграл — с такими погодами и такими землями, развитие страны возможно только при централизованной, мощной системе. Ни один частник дорогу длиной в шесть тысяч километров не потянет — это же чистые убытки! Инфраструктура, Андрей, должна строиться и принадлежать государству.

Трамп поморщился — это что же, частный предприниматель плохой получается?

— А ты сюда взгляни, Дональд, — Вольфович пощелкал пультом, и на экране появилась нарезка терпящих крушение американских поездов. — Это же тоже деградация! Сколько лет нужно не обращать внимания на критически важную инфраструктуру, чтобы получилось вот это? И посмотри на русские железные дороги — титанической длины сеть содержится идеально, поезда ходят по расписанию без опозданий. Это что, неправильно?

— А у нас что, хуже? — фыркнул Трамп. — Наши железные дороги работают как часы, обслуживающие компании поддерживают их в должном состоянии. Не сравнивай меня с этими, — ткнул пальцем в телек. — Мне противно.

— Как будете выстраивать отношения со своей копией, мистер Трамп? — спросил я.

— С самим собой договориться легко, — отмахнулся он.

Сомнительный тезис на мой взгляд — многие люди внутренний покой обрести не могут. Что ж, за неимением внутренних целей, мы дадим народу цель общую — одну на всех, построить могучую, космическую цивилизацию. Да будет Империум Человечества!

Выключив телек, Жириновский повернулся ко мне:

— Ну рассказывай, как у вас там дела.

Рассказывал я минут двадцать. После монолога получил одобрение — Земля-2 развивается отлично, сильно опережая Землю-1. Ну оно и понятно — мы, считай, тестовый полигон для обкатки нового способа жизни, а здесь приходится работать медленно, без резких движений, которые почти всегда приводят к проблемам, если речь идет о миллиардных массах людей.

— Мне бы такие возможности, да в молодости… — мечтательно прикрыл глаза Дональд.

— С такими возможностями любой дурак сможет, — фыркнул Жириновский. — Извини, но ты же и сам понимаешь, — развел на меня руками.

— Понимаю, — кивнул я. — Но халяву распределял не я, но, раз уж повезло именно мне, буду стараться быть хорошим правителем.

— У тебя неплохой потенциал, Эндрю, — отвесил Трамп комплимент.

— Спасибо, — поблагодарил я и поднялся на ноги. — До встречи.

— До встречи, — попрощались со мной политики, я провесил одноразовый пробой и через него перенесся на Землю-1.

«Центр экспериментальной подготовки Императорской стражи» находится в полусотне метров под землей, прямо под районом «Липки». Персонал состоит из учителя Константина Викторовича и нескольких жуков: Уборщик, Боевик и Мишень. Первый понятен, второй выступает консультантом и тренером для учащихся, а на последнем отрабатываются практические навыки. Болевых рецепторов у него нет, так что даже добрая девочка Света не чувствует угрызений совести, отрывая от Мишени куски хитина или конечности.

Способ сохранить дружбу с ребятами несмотря на разницу в положении подсказала Валя:

— Почему бы тебе не сделать что-то вроде рыцарского ордена?

Идея мне понравилась, и спустя неделю появилось вот это сооружение. Не секретное, просто у нас тут столько всего, что никто не удивился табличке на ничем непримечательной избушке, кусок пола которой представляет собой лифт, откликающийся на биометрию моих друзей.

Мое появление не удивило Константина Викторовича — привык. Учитель стоял среди небольшого, оснащенного компьютером — подключен к корабельной нейросети, помогает оптимизировать программу обучения — помещения. Вся правая стена представляла собой толстое бронестекло, отделяющее техническую каморку от здоровенного тренировочного зала. Сейчас он не пустует — поздоровавшись с Константином Викторовичем, я встал рядом, глядя как Света, Артем, Колька и Вовка — последний успел пару месяцев походить на КГБшные курсы, а потому считается командиром — на головокружительных скоростях разделывают Мишень, принявшую форму двухметрового, похожего на богомола, существа. В ход шли пиромантия, телекинез, физические супервозможности, а раны на ребятах затягивались во мгновение ока — мы с Сеннит неплохо доработали моих друзей, и теперь эта четверка боится лишь прямого попадания ядерного заряда в пяток килотонн. В волков теперь превращаться необязательно — зубы и когти ребята умеют отращивать и так, а доступная ранее лишь в звериной форме скорость теперь достигается и в человеческой.

— Скоро они? — спросил я учителя.

Суперслух позволил ребятам меня услышать, они за секунду «добили» Мишень и с улыбками на запачканных жучиной кровью лицах помахали мне руками. Тоже на пляж поскорее хотят!

Последний год для жителей Земли-1 выдался непривычным, но Василий Федорович Игнатьев, сорокашестилетний, рано начавший седеть отец четверых детей и любящий свою Ольгу муж был доволен. Тяжеловато им с женой давалась большая семья — обо вкалывали на двух работах, и оттого воспитание троих пацанов и одной девочки — младшенькой, долгожданной — приходилось отдавать школе, детскому садику да бабушке — теща Василия Федоровича жила с ними, в трехкомнатной, полученной от завода, квартире. Повезло — и с тещей, и с работой: трудись он на частном или гражданском предприятии, квартиры мог бы и не дождаться, а теще, вопреки анекдотам и стереотипам, была женщиной доброй, душевной и неконфликтной. Ее потеря далась семье тяжело — Ольге пришлось уйти со второй работы, и кормить шестерых человек стало сложнее.