— Ах ты еще не решил? — задохнулась от гнева Колхульда, развернулась стремительно, аж юбки взлетели, и выбежала из дома.

Оно и к лучшему. Лишнего наговорить не успела. Уступать право решать за себя Сергей не собирался. Никому. Ни Колхульде, ни Искоре.

Но Искора… Хор-роша девка. Неужели и впрямь думает, что секс, даже такой классный, позволяет ей говорить от имени Сергея?

— И как это понимать? — Он отыскал Искору на стрелковом полигоне. Вгоняющей в центр мишени одну стрелу за другой. Со ста шагов. Практически не целясь. Талант, однако.

— Ты о чем, княжич? — И взгляд такой… Невинный-невинный.

— Я не княжич, — рыкнул Сергей, отнимая у девушки лук и отправляя в налуч. — Как понимать твой разговор с Колхульдой?

— А что я сказала? — похлопала ресничками.

— О второй жене!

— А разве нет? — совершенно искренне удивилась Искора.

— Что «нет»?

— Ты же возьмешь меня второй женой… — Умильная мордочка. — … После того, что ночью было?

Огорчила. Сергей думал, что она умнее.

— А что-то было? — осведомился он.

— А что — не было? — Искора сердито прищурилась. Хороша. Так бы и взял прямо здесь. Не в жены, разумеется.

— Полагаешь, я должен жениться на каждой, кто мне норку подставил?

Дернулась. Первое желание: врезать. Второе желание: сбежать. Сергей читал ее, как рукопись.

Как совсем недавно — Колхульду. Нет, эта опаснее.

Потому что оба рефлекса подавлены.

— Я не каждая! — Четко так, с расстановкой. И после короткой паузы: — Я тоже… Ведаю.

— И что ты ведаешь?

Боковым зрением засек, что к ним идет Машег, показал ему жестом: не сейчас.

— Всё, — отчеканила Искора. — Что хочешь меня. Что проверяешь сейчас. И что в жены возьмешь! Так чего ждать? Пока ты в вик уйдешь с этим здоровым нурманом?

Уже интереснее. Откуда такая уверенность?

— А если я скажу — нет?

— Тогда ты меня больше не полу…

И осеклась, увидев его насмешливую улыбку.

А может, вспомнила, как Колхульда когда-то предъявила аналогичный ультиматум и как Сергей на это отреагировал.

В любом случае сориентировалась она мгновенно и тут же внесла поправку:

— Я клялась тебе как вой, а не как женщина! Коли не хочешь быть моим мужем, то и я вольна выбирать, с кем мне быть.

— Конечно, ты свободна.

Пожалуй, Сергей тоже поспешил. Поторопился. Разбираться с ней следовало точно не здесь, а в каком-нибудь более укромном месте. И уж точно не на стрелковом полигоне, на глазах у нескольких десятков его собственных бойцов.

Кстати, о стрельбе.

— А скажи мне, свободная, как ты так метко стрелы кладешь?

Сергей просто хотел сменить тему, но получилось любопытнее.

— Я же сказала: чувствую. И тебя чувствую. И куда стрела попадет — тоже.

Ух ты!

— А на мечах?

— На мечах — нет, — с искренним огорчением сообщила Искора. — Не получается.

— А давай попробуем! — загорелся Сергей.

Секс — это очень круто. Но битва, битва — это куда важнее.

Сергей огляделся. Взгляд упал на новичка, которого муштровал Машег. Мелкий пацан, но уже с мечом. Чей-то сын… Нет, не сын. Брат Наслава. Как зовут… Сергей тоже не помнил.

— Искора, вон того позови!

Сорвалась, побежала. Без вопросов. Может, и впрямь взять ее в жены? Ладно, сейчас поглядим.

— Меч покажи, — велел он пареньку.

Достал. Аж глазки загорелись.

Сергею просто был нужен его клинок. Но не будем расстраивать своего будущего гридня.

— Покажи, что умеешь.

Парнишка показал. А ничего так. База есть.

— Коли меня! Еще раз!

Да, рубил он лучше. О, и Наслав тут. Беспокоится за родича.

— Наслав, дай свой!

Длинноват и тяжеловат. Для Сергея. Наславу — в самый раз.

— Гляди, вьюнош!

Сергей изобразил короткий укол. Потом укол с выпадом. Потом классический строевой: вперед-вправо.

— Повтори!

Парнишка, гордый тем, что вождь назвал его, детского, вьюношем, старательно повторил.

— Локоть не оттопыривай, плотнее к боку. И резче. Клинок — острие копья, рука — древко. И вес вкладывай… Вот так, хорошо! А теперь… Лови! — Сергей бросил меч Искоре.

Перевернувшись в воздухе, клинок лег рукоятью в выброшенную ладонь. И почти в ту же секунду Сергей в два прыжка оказался рядом и… Клинок Наслава лязгнул, уведенный в сторону сильной частью позаимствованного у подростка меча.

Неплохо. С минуту Сергей чередовал рубящие и колющие, постепенно наращивая темп. Искора отбивалась и уклонялась. Уверенно, но не более чем. И не отвечала.

— Атакуй! — потребовал Сергей.

— Смысл? — пропыхтела девушка. — Ты закрыт!

— Так раскрой!

Попыталась. Не слишком умело. И безуспешно. И это притом, что Сергей работал в четверть силы и очень неторопливо.

— Почувствуй меч, как ты чувствуешь стрелу! — крикнул Сергей.

Попытка не удалась.

— Он… Неуклюжий! — пожаловалась девушка.

— Закончили!

Позаимствованные мечи вернулись к хозяевам. Чуда не произошло.

— Та-ак! Это что такое? — рявкнул Сергей, обнаружив, что вокруг собрались все обучающиеся, включая стрелков и их наставника Машега. — Бар Захариах! Ты что, отдых объявил?

Машег опомнился, ухмыльнулся:

— Наслав! Почему твои отроки бездельничают?

Варяг встрепенулся:

— На рубежи, косорукие! А вы двое взяли тупые стрелы и в пару. В голову не бить! Одноглазые нам в дружине не нужны!

Все разошлись, включая и Искору. Воспользовалась моментом и сбежала.

Остался только Машег.

— Пойдем-ка в тень, к ручью, — сказал он. — Промочим горло.

Брусничная водичка. Прохладная. Кисленькая. Какой контраст с пылью, которую глотают сейчас твои подчиненные. Хорошо быть хёвдингом.

Сергею вспомнился Избор, который так любил прихлебывать горячий медок, сидя на крылечке… И глядя, как его подопечный истекает потом, несмотря на утренний морозец.

— Наконец-то ты решился, порадовал девочку! — Хузарин несильно ткнул Сергея в бок.

— Так заметно?

Сергей никак не мог привыкнуть к «новому» Машегу. Тот, из прошлой жизни, едва доставал ему макушкой до подбородка. А этот, хотя и похож на того, будто родной сын, а уже перерос Сергея минимум на вершок и в свои пятнадцать успел обзавестись усами, намеком на будущую бороду и смотрелся если еще не мужем, то уж точно не юнцом. А у Сергея, ровесника хузарина, только-только белесый пушок начал пробиваться на верхней губе и даже плечи толком не раздались. Что, впрочем, не так уж плохо. Значит, ему еще расти и расти.

— Еще бы не заметно! Так и сияет! — Машег подмигнул. — Славно ты ее отпахтал!

— Она к Колхульде ходила, — пожаловался Сергей. — Сказала: я ее второй женой беру.

— Огонь девка! — Машег засмеялся. — А и бери! Если Колхульду не жалко.

— Сейчас не понял?

— А что тут непонятного, — пожал плечами хузарин. — Колхульда твоя хороша. Но она — вода текучая, медленная, а Искора — пожар степной. Пока жена твоя старшая будет в зеркало глядеться, эта все вокруг дотла сожжет. А из лука она уже сейчас бьет лучше всех, хотя и сила у нее женская. Но ты бери ее, брат! А нет, так мне отдай! Ух каких она мне сыновей родит! — Машег закатил глаза. — Такие не журавля, сокола в небе достанут!

— Мечтай, — буркнул Сергей. — Пойдем железом поиграем.

— А пойдем!

Машег теперь проигрывал Сергею десять из десяти, но, оптимист, не терял надежды взять реванш.

А вот кто десять из десяти брал у Сергея, так это Рёрех.

Но при этом не забывал дипломатично сообщить: «Неплохо. Растешь».

Вот и сегодня, разделав Сергея, как охотник — заячью тушку, тоже похвалил:

— Лучше, Варт. Не зря тебя Избор хвалит.

— Меня? Избор⁈

Сюрприз. Наивысшая похвала, которой он сам удостаивался от ведуна во время трех последних поездок, это хмык и пренебрежительно оброненное: «Сойдет для убогих».

— Он самый. Говорит: этак ты скоро меня обгонишь в Вильдовой пляске.