Я летел, жал руки, диктовал условия, ждал ответов, выдавал коробки с имплантами, раздавал задания и снова летел. Города, страны, континенты. Все смешалось, все объединилось в нечто одно общее без разделения на свое и чужое.

И так, по сути, и было. Я прилетал в чужую страну, к чужим, с опаской относящимся ко мне людям. А улетал от уже своих учеников.

Кроме Китая. Но его отказ меня не удивил. Эти люди всегда себе на уме. И за внешним, вежливым, радушием, скрывался холодный, без эмоциональный расчет. Китай всегда держался особняком. У Китая никогда не было настоящих долговременных союзников. Только крайне ограниченные договоренности, выгодные Поднебесной в данный временной отрезок.

Но все же я надеюсь, что руководители КНР примут правильное решение, и возобновят переговоры о поставке им имплантов. Потому что я уже готов к этому. Эти перелеты и почти принуждение глав правительств разных стран стать моими учениками приносили мне такие сумасшедшие коэффициенты набора опыта, что я за месяц скакнул сразу на тридцать уровней. И теперь мой конструктор ежедневно производит по десять тысяч имплантов, знай только материалы подавай.

Итак, нам стало известно предположительное местонахождение лидера секты «Единство». Мы понимаем, где он находится, можем, на основе имеющихся данных, предположить его график движения и знаем где он будет находиться в определенные участки времени.

Восточное побережье бывшего США. Штат Луизиана. Край болот и озер. Столица штата, немаленький такой город Новый Орлеан. В понедельник, около девяти часов утра, три черных, огромных джипа, предположительно «Шевроле — Тахо», отъезжали от здания местной мэрии, и по предварительно расчищенной от встречных машин дороге, ехали вдоль озера Пончартрейн в город Ла Плас. Впереди этой колонны, приблизительно в паре километров от них, соблюдая дистанцию, мчались два полицейских автомобиля. Они разгоняли встречный поток и расчищали дорогу. Сзади, также в нескольких километрах ехали замыкающие.

Доехав до Ла Пласа, процессия останавливалась у одного из домов на центральной улице. Постояв от десяти минут до получаса, джипы трогались и держали путь в Батон-Руж, находившийся примерно в ста километрах от Ла Пласа.

Там история повторялась. Тормознув у одного из домов даунтауна этого города, и прождав с десяток минут, машины ехали далее. Теперь — в Лафайет. Это еще около сотни километров.

В этом небольшом городке, вернее в особняке расположенном в его пригороде, джипы, пережидали ночь и около девяти утра продолжали движение. Только если до этого, этот своеобразный караван двигался прочь от Нового Орлеана, то теперь он, по другой дороге, замыкая кольцо, двигался в его сторону.

Два города, две получасовые остановки. Морган — Сити и Рейсленд.

Таким образом, к трем часам после полудня, они прибывали обратно, в Новый Орлеан, останавливаясь там же откуда и прибыли — у здания мэрии.

Зачем машины ездили таким маршрутом, и точно ли там был Адам Смит мы, конечно же, не знали. Но на всей территории захваченной «Единством» такие странные движения происходили только тут. А чем подозрительней происходящее, тем большая вероятность того, что это то, что нам нужно.

Возникло множество вариантов объясняющих такую поездку. От посещения любовниц (Десять минут на любовницу? Не раздеваясь, в ботинках, в прихожей? Не смеши меня, Степаныч). До сбора налогов.

Впрочем, ни одна из них не выглядела убедительной. И это еще раз показывало что мы, скорее всего, правы. Ну, или мы сами себя убеждали в своей правоте.

Теперь предстояло решить, что нам делать с этой информацией. И тут все были солидарны. Даже если существует самый мизерный шанс, что там ездит нужный нам лидер секты, им, этим шансом, нужно воспользоваться и уничтожить Адама Смита.

Главный вопрос — как?

После атаки на порт Лос Анжелеса, стало понятно, что какая — никакая, но оборона у Единства есть. Пусть не такая эффективная, как была у уничтоженной ими армии США, но есть. А раз так, то возможно, с высокой долей вероятности, они вернули в строй, в том числе и ядерное оружие и ПВО.

В связи с этим, во избежание ответных ударов, было решено не применять тактические ракеты с атомными боеголовками. Становиться инициатором ядерной войны никто не хотел.

А уничтожение цели боеприпасом с обычной взрывчаткой, учитывая невероятную живучесть сектантов, к сожалению не гарантированно.

Поэтому, в итоге, остановились на диверсионной группе. Да, у этого способа куча недостатков и он крайне не надежен. Но у него есть самое главное преимущество — можно совершенно точно убедиться, что это Адам Смит, благо его фото есть у наших спецслужб, и удостовериться, что он мертв. Ради такого можно и рискнуть.

Оперативно собрали группу. Конечно же, даже без каких-либо разговоров и обсуждений, в нее набирали только людей с имплантами. Слишком велико и очевидно было их преимущество перед обычными военными.

Было решено сделать ставку на незаметности, а не на боевой мощи, поэтому ограничились пятью диверсантами. Учитывая их внутренние подпространственные ячейки хранения, даже несколько человек могло нести огромное количество средств уничтожения. А небольшую группу заметить и отследить гораздо сложнее.

И тут Степаныч встал в позу. Вернее первый вступил в рейдовую группу.

— Ну, Димон, сам то подумай, кто кроме меня? Я самый прокаченный среди твоих учеников. У меня больше всего способностей и они самые развитые. У меня самый большой шанс убить этого гада и вернуться обратно.

И я понимал, что он прав. И, к сожалению своему, был вынужден согласиться.

Нет у нас еще учеников с профессией «разведчик-диверсант». Есть тридцать человек достигших пятидесятого уровня и взявших первую профу «солдат» и только двое из них стремились к нужной нам профе. Но до нее им еще качаться и качаться… И Степаныч был к этой заветной цифре ближе всего.

— Ладно, — позволил я ему уговорить себя, — Но если тебя убьют, то лучше даже не возвращайся — задушу голыми руками!

А вот у меня, как бы мне не хотелось «проветриться» и отдохнуть от сидения в кресле, никаких шансов попасть в эту группу не было. «Вы слишком ценны для человечества, Дмитрий Сергеевич, чтобы самим выполнять подобное, даже не смотря на вашу, более чем впечатляющую подготовку» — говорил мне Сергеев, проникновенно заглядывая в глаза. И я его, в принципе, понимал. К моему великому сожалению, моя основная работа сейчас — штамповать импланты и делиться знанием. И никакого экшона! По крайней мере до прибытия к нам основных войск Роя.

Девять дней спустя

Новенькая, даже муха не сидела, только со стапелей, подводная атомная лодка типа «Сюффрен», названная в честь национального героя «Казабьянка», совершала свой первый боевой поход. Ее командир — капитан ВМС Жак Моро заметно волновался. Сразу, без обкатки, без проверки, без сработки экипажа посылать сложную боевую технику на такое важное задание он считал верхом глупости. Доводы о том, что его боевая подлодка даже не принята на вооружение, а потому не числится ни в одном каталоге, и соответственно, за ней не ведется возможная слежка, он не считал существенными.

Однако те, кто продумывал эту операцию, так не считали.

На борту, помимо экипажа, присутствовало еще пять бугаев. Здоровые, поперек себя шире мужики, почти не выходили из приписанного им помещения, литрами пили чай, играли в карты и общались на странной русско-английской смеси слов и матерных выражений. Проблем с ними не было, но их присутствие напрягало и немного обижало Моро.

По сути, вся их лодка, все это великолепие высоких технологий, сплав мощи и совершенства, был ни чем иным как извозчиком. Такси, чтобы доставить вот этих людей в нужную точку.

Машинка на месте, выходите. С вас двадцать евро, если не трудно, поставьте пять звездочек в приложении.

Моро мысленно плевался, внешне сохраняя спокойствие, и еще тщательнее вглядывался в показания многочисленных приборов. Как и все новое и технологически сложно оборудование, на судне время от времени случались неисправности, которые, впрочем, экипаж оперативно устранял.