И — вот они, Альпы. Последний раз я видел их двести лет назад, если не больше, и за этот срок они изменились сильнее, чем за предыдущие десятки тысяч лет. То есть, на самом деле, почти не изменились, только снежные шапки стали поменьше: злогребучий прогресс с его глобальным потеплением, блджад. Но в целом — те же горы, те же вершины. И я узнаю и Большой Вигвам, и Длинную Хижину, и Шалаш Каменного Хозяина — они все там же, на тех же местах. Только Шалаш уже не дымит, Каменный Хозяин давно потушил свой очаг…

Мы прибыли в небольшой городок у подножия гор вечером, хорошенько поужинали в ресторане, двинулись в горнолыжный курортный поселок на некоторой высоте над уровнем моря. Стелла взяла себе отдельный номер, а мы с Войс — номер на двоих, и вечер закончился у нас очень даже замечательно.

А наутро мы первым делом поперли кататься на лыжах. Верней, поперлись Войс и Стелла, а я так, за компанию. Правда, тоже с лыжами: надо же немного повыдрючиваться. Верней, вроде как и не надо, но привычка — вторая натура. Девушек, небось, будет полно, и не будь со мной Войс — уже вторую ночь я провел бы в постели какой-то милашки. В этот раз все будет труднее, но если очень постараться — можно и новую девочку трахнуть, и Войс не потерять. Как говорится, нет ничего плохого в измене партнеру, плохо только, если партнер узнает.

И да, я прокатился на слаломе, с выпендрежем и кувырками, да так, что внизу, на финише трассы, мне аплодировали другие туристы.

— Вау, ну ты и даешь, — сказала Войс. — Никогда бы не подумала, что ты такой мастак и на лыжах…

— Пф-ф-ф… Понимаешь, я катался на лыжах по этим склонам за тысячи лет до того, как это стало мэйнстримом. И надо признать, нынче это более скучное занятие, чем тогда.

— Почему?

— Волков немного не хватает.

— Каких волков? — спросила Стелла.

— Ну таких, которые с воем бегут следом за лыжником. Вот там был адреналин, не то, что нынче.

Остаток дня я занимался тем, что наблюдал за катаниями девушек, сидя у бара и наяривая шашлыки и барбекю. Периодически и сам гонял, что помогло мне познакомиться с кучей новых людей. В основном, правда, это были парни, которых интересовало, где я научился и не спортсмен ли я. Были и девушки, но я обнаружил, что почти все женщины тут с партнером: обычно мужчина берет свою жену или подругу покататься на лыжах, девушки, приехавшие сами по себе — единичны, хотя попалась даже женская группа.

По этой же причине Стелла быстро «обросла» целой группой поклонников: на лыжах она так себе, но внешние данные вполне недурственны, так что интерес мужского контингента к «ничейной» девушке закономерен.

— Ужас, какие же они все никчемные, — вечером посетовала на них Стелла, — ни ума, ни привлекательности, ни физической формы, ни приличного состояния. Самые лучшие из них имеют максимум два из четырех этих критериев, какая печаль.

— Я это знал еще в самом начале, — хмыкнул я. — Просто потому, что привлекательные парни сюда ездят с подругами. Кто приехал один — стало быть, у него не все замечательно.

— Бывают девушки, которые не любят лыжи, — заметила Войс.

— Если у парня есть девушка, которая просто не захотела поехать с ним в горы — ну, тогда парень, у которого все хорошо в личной жизни, должен интересоваться лыжами, а не девушками. А если он так падок на женщин — тогда его девушке точно не следовало отпускать его одного, без присмотра. Логично?

— Хм… Да.

— Вот. Отсюда следует, что классный парень, приехавший на курорт без подруги — исключение из правила, и основная масса парней без девушки — весьма так себе.

Стелла отхлебнула из чашки горячего кофе и сменила тему:

— Завтра чем займемся? Снова сюда?

— Ну, в принципе можно, — согласилась Войс, — но тут есть другие занятия? Может, нам в горы двинуться? Хоть одну вершину покорю. Владди, а ты знаешь здешние горы хорошо?

— Знал хорошо. Но то было много тысяч лет назад. А вообще мне нравится идея пройтись по знакомым местам…

— Нет, я снова на лыжи, — сказала Стелла. — Все-таки, вдруг я тут встречу классного парня, который будет исключением из правила.

На следующее утро мы с Войс поперли на горную базу. Сама база — перевалочный пункт, где желающие совершить восхождение акклиматизируются и отдыхают, заодно там же выявляются люди, склонные к высотному отеку головного мозга. В целом, такой себе поселок, где уже как бы не равнина, но еще и не экстремальная высота, тысячи три, не больше. Имеется отель, ресторанчик, а также магазин горного снаряжения, где его можно взять напрокат, и своего рода штаб, где тусуются инструкторы, спасатели и прочий персонал, чья задача — обеспечить туристу подъем и спуск.

Наверх мы поперлись пешком: Войс захотела оценить физические сложности задачи. И, в общем, оценила по достоинству, потому что последний отрезок я ее практически тащил «на буксире».

— Знаешь, — сказала она мне, когда мы сидели в ресторанчике, грелись кофе и поправляли силы шницелями, — это только внизу казалось, что взойти на вершину будет клево. Что-то у меня возникли сомнения в том, что я еще хочу этого. Мне кажется, слишком тяжелая затея для развлечения, хоть это и относительно невысокий пик.

— И правильно, — кивнул головой я. — Там, наверху, я бывал. Ничего интересного, честно. Обзор — это да, но единственная фишка обзора с вершины — возможность обозревать в любую сторону. В остальном же не очень важно, смотришь ты на долину у подножия с трех километров или с четырех, разница невелика. Вообще, чтоб ты лучше поняла — это атавистический инстинкт. Человек всегда стремится занять более высокий наблюдательный пункт, чтобы своевременно обнаружить опасность вроде идущего по следу хищника. У меня его нет, потому что я сам как раз и есть тот хищник. Я не испытываю иррациональной любви стоять в самой высокой точке чего-либо. Если ты вычеркнешь из своего списка пункт про формальное покорение вершины — то просто погулять в горах на безопасных обустроенных маршрутах и полюбоваться панорамой без риска схватить отек мозга можно и чуть пониже. Вот прямо тут мне вполне себе комфортно и уютно. Как в старые добрые времена, только лучше, потому что здесь уже не осталось ни волков, ни враждебных племен. Захотели погулять — пошли, устали — вернулись в отель. И гулять по горизонталям куда романтичнее, ибо на вертикальном маршруте ты будешь постоянно думать не про романтику и красоту, а про то, на что бы поскорее усадить свою уставшую задницу.

— Наверное, ты прав, — согласилась Войс, — покорять вершину для галочки — больно трудоемко и нерационально. Ты эту гору тоже знаешь?

— Ага. Женский Вигвам — так ее когда-то называли люди здешних племен.

— М-м-м… Похоже, ты сможешь поведать мне много интересного об этих местах, да?

— Не сомневайся.

И мы пошли гулять по самому безопасному маршруту. От гида мы отказались, нам только вручили брошюрку с обозначением маршрутов, а еще мы обзавелись кое-каким снаряжением вроде специальных ботинок с шипами, ручных палок и ранцев с утепленными спальными мешками и аптечками. Хороши только ботинки, все остальное довольно примитивно, для восхождения не самое хорошее подспорье, но для туриста, находящегося ниже «профессиональной» высоты — куда не стоит подниматься без подготовки, снаряги и проводника — сгодится.

На этом настоял я.

— Твои предки, — сказал я Войс, — обходились без всего этого, но не потому, что оно им было не нужно, а потому, что такого тогда не было вообще. А еще они были местные. Привычные. И поверь, что никто и никогда не забирался на высоту без серьезной на то причины, к тому же мы сейчас находимся на высоте, куда причин забираться обычно не было. Чтоб ты понимала, уже вот сюда, на этот уровень женщина могла подняться только в одном случае — если ее преследовал кто-либо. Нынешний прогресс, все эти обустроенные маршруты, ограждения, горные приюты — все это сделало местность менее опасной. Но это не парк даже для меня, что уж говорить о тебе.