— А мне не нравится.

— Что, совсем-совсем?

— Ксана, мы с тобой подруги, и ты хорошо знаешь меня. Если сказала, что не нравится, значит, так оно и есть. Но ты могла бы хоть предупредить меня, с кем хочешь познакомить, как с ним вести себя!

— В следующий раз обязательно, это я тебе гарантирую. Но Валера… Ты что, совсем свихнулась?

— А ты? Подсовываешь своего бывшего любовника и злишься, когда он начинает заигрывать со мной. Я просто не хотела причинять тебе боль, понимаешь?

— Ну, был моим любовником, а что тут такого? Они все были чьими-то любовниками еще в школе. А злилась потому… что он стал издеваться надо мной, хамить. Гадости всякие говорить, я такое не протаю. Ведь как должно было быть? Вы познакомитесь, а потом тихо смоетесь, и все дела. Твое будущее — в твоих руках. И какое будущее! Какие бабки!

— Ты хоть бы спросила, нужно мне это или нет.

— Да знаю я тебя как облупленную! Но нельзя же быть такой упертой дурой! Я тебе от чистого сердца хочу помочь, понимаешь?

Таня понимала. Оксана всегда хотела влиять на нее, подчинить своей воле, а не получалось. Таня дружила с ней, была в ее затеях от экзаменов до ресторанов «вторым номером», но всегда оставалась при своем мнении. Да, она не так изобретательна в общении с профессорами, да, не так красива, и все самые симпатичные парни доставались Оксане. Но это не значит, что Оксана лучше ее вообще. Конечно, выдать ее за подчиненного своего мужа — многое значит. Можно влиять на ее жизнь и прямо и косвенно, через Бахова. Но нет, извини, подруга.

— Спасибо, Ксанка. Но больше не надо.

— Нет, погоди… Это не разговор. Ты что, собираешься сидеть в своей библиотеке до пенсии? Я не могу этого позволить, я твоя подруга, я должна тебе… вам с Зинаидой Ивановной… Я что-нибудь придумаю.

— Не надо, Ксанка, — устало сказала Таня.

— Нет, надо! Хорошо, сделаем так, что будут несколько претендентов, понятное дело, достойных, и ты сама выберешь. А я обязательно подскажу кто чего стоит.

— А просто так ты уже не хочешь со мной дружить?

— А я что делаю?

— Вот и не бери дурного в голову. Мне с тобой интересно, это другой мир. а ты — как дверца в него. Интересно, да, но хочу я туда попасть или нет — мое дело.

— Все поняла. Тань, пробьемся, я тебе обещаю.

— Куда?

— Прямо в лучшее будущее. Слушай, будь осторожна, Валера жутко злопамятный мужик. Он такое не простит. Я, конечно, скажу Бахову, чтоб приструнил его, но все же…

— Я не боюсь, Ксанка.

— Завтра приеду’ к тебе в библиотеку, интересно посмотреть, как ты работаешь. А потом вместе махнем куда-нибудь, договорились?

— Приезжай.

— Слушай, вот уже метро… Давай возьмем тачку, а? Ну зачем тебе ездить на общественном транспорте?

— Я привыкла. Спасибо, Ксана, все было замечательно, и гости, и стол… Мне было приятно.

Таня соврала, все ей было там неприятно. Но не хотела огорчать подругу, которая искренне стремилась ей помочь… чтобы наконец-то подчинить своему влиянию строптивую москвичку. Бедная Ксанка! Она не смогла преодолеть обратный путь, метров семьсот, своим ходом, поймала машину. Таня наблюдала за ней, стоя у входа в метро. И чувствовала, что подруга несчастлива, и хотела как-то помочь ей.

Гости ушли, повариха Люда быстро перемыла посуду и тоже удалилась.

— Ты довольна? — спросил Оксану Бахов.

— Не знаю…

— Но я сделал все, о чем ты просила.

— Да, спасибо, Кеша.

Оксана налила себе виски, добавила содовой, задумалась, неторопливо потягивая ароматный напиток. Довольна ли она тем, что получилось? Да конечно, нет, подруга решительно отшила Валеру, а ведь три года назад хвалила его после того, как познакомилась. Кажется, это была их последняя встреча перед разлукой. Ну, отшила, и ладно, у Бахова есть и другие неженатые мужики. А вот поведение Валеры ее огорчило. Что-то уж больно скоро он клюнул на Таньку. Симпатичный мужик, отличный любовник, но — подчиненный Бахова, потому и расстались. Она, Оксана, за «шестерок» замуж выходить не собиралась. Валера мог бы вести себя как-то… поаккуратнее. И уж конечно, не говорить ей гадостей в присутствии гостей. А он прямо-таки поплыл, когда Таньку увидел. Хотел разозлить? Да нет, уж это она поняла бы. Если симпатичный мужик смотрел не на нее, а на Таню, Оксана считала это личным оскорблением. Конечно, Танька молодец, не просто отшила а прямо-таки опозорила! Как она его уронила на задницу — просто писк! Но все-таки неприятно.

Оксана допила виски, повернулась к Бахову. Он и вправду сделал все, что она хотела, и за это нужно платить. Понятно чем.

— Что-то не так, дорогая? — спросил Бахов. — По-моему, ты чем-то недовольна и не хочешь поблагодарить своего пупсика?

Он сидел в кресле, широко расставив ноги.

— Ты умница, — промурлыкала Оксана, села на колени к Бахову, потом между ними, обняла, принялась медленно елозить ягодицами, возбуждая мужа. Я Все сделал, как я просила, пупсик заслужил самую сладенькую награду… Я только боюсь, что Валера, наверное, обиделся.

— Наверное, — сказал Бахов, откидываясь на спинку кресла. — Ты к этому причастна, дорогая.

— Я? Почему?

— Валера решил поиграть на твоем самолюбии, а ты не поняла этого, восприняла всерьез его подначки. Этого не следовало делать.

— Какой ты умный. Кеша…

Она сползла на пол, расстегнула ширинку на его брюках. Бахов поморщился, но чуть позже изобразил на своем лице блаженную улыбку. А еще через минуту перестал улыбаться и деловито спросил:

— Как ты думаешь, дорогая, твоя подруга не связана с нашими конкурентами? Не заслана, так сказать, с секретной миссией? У нас сейчас проблемы, конкуренты наезжают, а тут появляется подруга…

Оксана высвободила губы, чтобы ответить, посмотрела в глаза Бахову.

— Танька? Да перестань. Кеша! Если бы ты знал ее получше, видел ее маму, Зинаиду Ивановну… Нет, конечно, нет. Ни с какими конкурентами она просто не может быть связана, не тот человек. Она чересчур правильная.

— Ты уверена в этом?

— Абсолютно.

— Хорошо… Ты такая сладкая, милая, да, да, я дам тебе еще две тысячи в этом месяце, купи что-нибудь себе и подруге… да… А потом мы еще выпьем и пойдем в ванную… о-о, да. Я тебя хочу тоже поцеловать… везде.

Иннокентий Петрович намеревался в ванной не только целовать свою молодую супругу. После ухода гостей он самолично положил кусок глицеринового мыла, надеясь, что сегодня Оксана позволит то, в чем прежде упорно отказывала. Все-таки еще и две тысячи долларов пристегнул к оказанной услуге.

Так оно и получилось.

После неожиданной встречи на Новом Арбате жизнь Тани резко изменилась. Теперь они с Оксаной виделись каждый день, и даже когда Таня работала, Оксана приезжала за полчаса до окончания рабочего дня, а потом они ехали в какой-нибудь магазин или к Тане попить кофе, поболтать. А в свободные от работы дни Таня пропадала у Оксаны. Понемногу она привыкла к ее огромной квартире и уже могла без стеснения попросить Людмилу сварить кофе или сделать бутерброд. Да и в дорогие магазины заходила без прежней робости. Правда, в отличие от Оксаны, с продавцами и другими покупателями не ругалась.

Попасть в этот параллельный мир она не мечтала, просто было интересно понаблюдать его изнутри. Все мы где-то слышали или читали о жизни звезд олигархов, просто богатых людей, и, наверное, вряд ли кто отказался бы увидеть его поблизости в режиме реального времени и не в качестве прислуги, а как друг или подруга богатого человека. Разумеется, Таня понимала, что они не совсем равные подруги, как ее бутерброды с «Чайной» колбасой несравнимы с деликатесами, которые пробовала у Оксаны. Зато Оксана нуждалась в ней больше, чем она в ней. У Тани были другие подруги, родственники, а у Оксаны, кроме нее, — никого. После неудачного праздника Таня поняла почему.