Нужно было проломить левый фланг врага. Именно он был не так уж и далёк от пока что безымянной реки. На том фланге врагов были тысячи, но на лицах моих воинов не мелькало даже тени усталости.

- Направо! Атакуй!

Дисциплина чуть ли не на ментальном уровне позволяла приказу пробраться в головы воинов, ведь каждый из них был шестерёнкой в общем механизме армии. Роты, развернувшись в широкую линию, паровым катком попёрли по флангу магларов. Они, поражённые смертями своих соплеменников и атакуемые со всех сторон, стали просто бросать оружие, как только чувствовали приближение стальной лавины наёмников, доспехи которых уже давно не блестели от налипшей поверх крови.

Фланг магларов рухнул, но они не бежали. Не знаю почему, но в бою они даже не думали о побеге. Они либо сдавались, бросая оружия и сбрасывая свои тяжеловесные деревянные шлема, либо же бились до последнего, даже понимая, что их сопротивление бесполезно. Вот с левым фронтом у вражеских аборигенов дела обстояли куда как лучше. Лакмаки бились слишком ожесточённо и вражеские аборигены, поняв своё общее поражение, стали организованно отступать. Они не показывали спины своим врагам, а просто делали шаги назад, отбиваясь от всё наседающих лакмаков и, на моё удивление, маглары отступали профессионально. Наши союзники, вовлёкшись в битву, чувствуя свою победу, просто бежали вперёд, совсем позабыв о своей безопасности, отчего несли бессмысленные потери. За отступающими погнались остальные наши союзники, что освободились от битв на втором фронте.

Погоня длилась ещё несколько часов, но нескольким тысячам магларов всё же удалось организованно отступить в захваченный ими же город Лакпак. Тем не менее, нашу победу можно и даже нужно было просто грандиозной. Я отправил своих людей проводить хотя бы быстрый подсчёт потерь противника и нашего войска, но вскоре стало понятно, что быстро совершить правильный подсчёт не получится. Одно моё воинство порубило и покалечило далеко не одну тысячу человек. Если в Старом Свете не было возможно даже представить подобную эффективность столь маленького воинство, то здесь, учитывая практически полное отсутствие у местных жителей воинского ремесла и подавляющее техническое превосходство, было далеко не удивительным. Я представлял, что при увеличении моего воинства и применении кавалерии с пушками, потери противника можно увеличить многократно. С этой мыслью пришла и идея о том, что вполне себе возможно возыметь реальный полководческий успех, который и не снился мне на прошлом континенте. Конечно, рано или поздно о свободных землях этого Нового Света прознают и другие люди, а тогда сюда потянуться огромнейшие массы вооружённой и безземельной аристократии, которая раньше не смогла бы заиметь даже нормального клочка земли, а уж тут тебе нужен только корабль, меч и маломальский доспех, дабы захватить столько земли, сколько сможешь забрать, а главное удержать. Так что, нужно мне как можно быстрее усиливать здесь свою власть, дабы давить возможных конкурентов в зародыше.

Если с подсчётом убитых ещё были вопросы, но сомневаться в эффективности моего воинства не стоило, то вот пленников я подсчитывал очень скрупулёзно. Если в Старом Свете их ценность определялась продажей, то сейчас их можно было использовать в качестве достаточно дешёвой рабочей силы, которая нам крайне нужна для возведения города, где работы сейчас не почат и край. Конечно, мы так и не организовали добычу камня, которая так важна нам для строительства, да и шахты также не обнаружены, но всё придёт со временем. Потому-то нам важно наладить производство пищи и тогда в полной мере начать пользоваться рабской силой.

После подсчёта вышло, что количество сдавшихся в плен магларов превышало четыре тысячи человек. Число, мягко говоря, огромное, а потому его точно хватит, чтобы разделить между нами и лакмаками, которые, похоже, не гнушаются иметь в своём обществе рабов.

После победы, мы расположились чуть в отдалении от места битвы на стоянку. Нам было нужно перевести дух и несколько перегруппироваться. Особенных трофеев с мёртвых индейцев получить не удалось, а потому важно было просто отдохнуть, дабы сделать последний свой рывок на город аборигенов. Я поймал себя на мысли, что нужно как-то обозвать все группы местных жителей. Если Колумб назвал коренных американцев «индейцами» из-за чистых убеждений, что он достиг восточных берегов Индии, то чего же ожидал я? Новых земель? Обозвать всех аборигенов «новоземцами»? Звучит не очень. Всё же, первыми эти земли открыл Лагенхорт, но в своих записях он не присвоил этим землям, а потому честь назвать эти земли выпала мне. Достаточно долго я сидел в своём шатре, пытаясь выдумать хоть сколько-то подходящее название, но ничего такого не смог выдавить из себя, кроме как «Лагрика» и жители её, соответственно, «лагриканцы». В этом названии отражается имя истинного первооткрывателя Нового Света, а также окончание «-рика», что используется в сурском языке для названия некоторых земель.

Эти самые новоиспечённые лагриканцы из племени лакмаков прибыли в мой шатёр в составе двух человек. Одного я узнал сразу, ведь это был вождь Т’чак, а второй, судя по всему, был либо его родственников, либо же представителем высших слоёв лакмаков, что выражалось в ношении кос на голове, что у представителей племён обычно были коротко обриты. Спутник Т’чака был куда моложе и смотрел он на меня с нескрываемый восхищением. Он что-то быстро говорил мне, но я помотал головой, показывая, что не понимаю его слов. Однако же, одно только его выражение лица указывало на то, что он расположен ко мне настолько лояльно, насколько это возможно.

- Ки’бак. – представил своего спутника Вождь, после чего приложил к своей груди ладонь и произнёс, - Мул.

- Вадим. – поздоровался я с новым знакомым, протянув ему раскрытую ладонь.

Ки’бак потряс мою ладонь своими небольшими руками, на которых остались следы запёкшейся, но плохо стёртой крови. Похоже было, что этот молодой человек уже стал воином по меркам лакмаков, а потому участвовал в произошедшей только недавно битве, а к тому же кем-то приходится вождю. Он продолжал говорить и говорить, очень быстро жестикулируя и иногда поднимая голос на пару тонов. Трудно было понять причину столь невероятного восхищения, но я почувствовал, как внутри меня растёт гордость за самого себя. В своё время даже Рубен был не столь восхищённым наёмниками, так что рука сама потянулась к ножнам. Однако, делал я это не с желанием убить представителя лакмакской знати, а с весьма добрыми целями. Отцепив от ремня ножны с длинным сурским кинжалом, которые и передал в руки Ки’баку. Молодой воин с радостью перенял от меня подарок, с открытым ртом рассматривая заточенное и отполированное лезвие кинжала. После чего благодарно кивнул и вышел из моего шатра. Т’чак улыбнулся, сопроводив парня взглядом, после чего уселся рядом со мной и изобразил на земле несколько человек, после чего перечеркнул эту кучку вертикальной чертой ровной чертой, а затем посмотрел в ту сторону, где у нас оставили пленников.

Я кивнул, понимая, что речь идёт о разделении пленников. Учитывая, что пленников было огромное количество, то те несколько тысяч, что пойдут под моё управление, были значительным подспорьем в основании колонии.

- Договорились. Завтра выступаем на Лакпак.

До города оставалось два неполных дня пути. Всё наше объединённое войско было в приподнятом настроении, а потому шагали споро и были готовы повторить свой кровавый подвиг в недавно отгремевшей битве. Правда, войско наше уменьшилось на ещё одну тысячу человек, что остались на месте сечи, дабы охранять пленников, которые только бы тормозили наше наступление. Хотя даже так сейчас мы были в большинстве, ведь уж слишком большие потери понесли маглары. Будет даже удивительно, если после столь громкого поражения противник решится удерживать поселение. И всё же, какой бы сценарий по итогу не развернулся, мы были готовы биться в любом случае.