Глаза морского дракона тут же потухли приобретя прежний жёлтый спокойный цвет.
— Ария, да почему ж ты такая непокорная?! Я же лично укрыл тебя одеялом перед сном!
— Я сперва пошла за тобой следом, а потом вспомнила, что мама просила заглянуть, но услышав разговор на повышенных тонах задержалась в коридоре приникнув к стене.
Бледное лицо девушки, проникающей неординарным способом в спальню родителей через окно, сейчас больше походило на изваяние статуи и не выражало никаких эмоций. Потухший и блеклый голос перебил строгий укор близнеца по духу:
— Эй! Двое! Семейные разборки может оставите на потом?
— Йонг, выведи Мадлен. Мы с Арией разберёмся. Я буду рядом.
— Доченька, будь осторожна, отойди от окна!
— Не верь ничему, Ария. — шипел самый ближайший из всех находящихся.
Со всех сторон слышались разношёрстные голоса, смешавшиеся в единый тягучий шум.
— Покончи с ним. Либо это сделает каждый из нас.
— Доченька, позволь мужчинам решить вопрос.
Аарон молчал. В его голове вертелись тысячи вариантов исхода ситуации, и в каждой из них могла пострадать любимая. «Попробую вновь применить гипноз, но в этом случае не знаю, как он может подействовать на Арию. Если ринусь нахрапом — толстяк своим телом подастся вперёд, по траектории упавши вниз у неё не останется шансов под такой тушей и учитывая высоту… Ну почему ты у меня не можешь без приключений? Полюбил дракон принцессу на свою голову…»
Йонг спешно вывел беременную с места разворачивающихся событий.
Слегка продрогшая Ария, что почувствовала неладное подкреплённое всхлипами матери, не походящими на скорбь, объяснила, что не посчитала верным идти на рожон, оттого и пробралась по карнизу на балкон секретной комнаты в спальню родителей. Отточено обученная Йонгом навыками скрытости и маскировке в помещениях она не выдала себя, но и восточный мужчина также не давал понять ей о своём присутствии вверено действуя плану Мадлен, уже давно понимающей, что покушениями только на Арию дело не обойдётся.
— Я слышала не всё…
Продолжая на свой страх и риск стоять у окна, будущая королева вынесла вердикт:
— Но мой ответ — нет! Я всецело против такой жестокой расправы над дядюшкой.
В глазах Джима сверкнули лучи надежды и благодарности.
18. Прощение и очищение
— Что бы ни было до этого услышано мною… я не поверю в то, что дядюшка мог с такой неимоверной жестокостью расправляться с родными людьми. Мне необходимы неоспоримые доказательства! Человек, что лицезрел моё появление на свет, нянчил, учил множеству наук, проливал свет на этот мир… Нет! Это блеф! Мы с вами все взрослые люди и понимаем, как бывает жестока игра для восхождения на трон. Неужели никто не задумывался о той версии, что им могли управлять, давить или угрожать чем угодно?!
Йонг, закончивший вязать руки Джиму, резко обернулся и с дерзостью в нетерпении бросил в сторону принцессы:
— Сестрёнка, ты в себе? Он нашу мать хотел убить! Мадлен рассказала, что уже давно подозревала Джима и указывала Мартину на очевидные кровавые следы тянущиеся за его братом, но он старался до последнего верить в него… пока сам не пал от руки этого безумца! Не повторяй ошибок отца, Ария! Не верь ему!
В тусклом помещении свет едва гладил её острые напряжённые скулы. В каждом углу комнаты залегла тяжёлая тишина, разбавляемая лишь сиплым диспноэ[1] пойманного.
— Сейчас вечер… коронация состоится завтра… — она закусила пухлую нижнюю губу погрузившись в раздумья, — Всё решится при наступлении тьмы, когда наступит полночь. Я со всем разберусь и приду к тебе с визитом. Потому прошу поместить дядюшку в его же покои, но прости… — девушка обратила взор на члена семьи, — Пока что твои руки останутся недвижными для действий, и вкруг мне придётся приставить охрану. Эти меры необходимы… — виноватый вид сейчас играл на лице Арии, она сочувственно глядела на дядю.
— Конечно-конечно, я всё понимаю, детка! Я согласен! Надеюсь, ты найдёшь способ доказать свои верные домыслы, а я в свою очередь поделюсь с тобой информацией!
Мадлен, несмотря на заботу, всё же вернулась к дверям своей спальни и без взора внимала слухом события. Окружающих буквально трясло от бессмысленного поступка, никто не ожидал чрезмерного добродушия девушки. Лишь жёлтые глаза вдали комнаты, не прерывающие представление, наблюдали с особым интересом не вмешиваясь, доверяя, разделяя…
Запоздалые гвардейцы прибыли для исполнения приказа консорт-королевы. Младшая Муар опёрлась на стену и нервно отдёрнув ночную сорочку постыло липнувшую к содрогающемуся телу наблюдала за тем, как родственника уводят словно преступника. После чего каждый отправился в свои покои. Подрагивающие свечи в коридоре привели размеренно подступающую тень. Пространство вокруг сократилось до одного человека, Аарон накинул поверх девушки плед, укрывая от лишних взглядов на проступающие изгибы, а далее безмолвно протянул ей руку и повёл в предназначенное для гостей крыло дворца.
Муар бесцеремонно бросилась на педантично застеленную временных хозяином кровать. Взяв в руки подушку, приникла к ней лицом и стала излагать все эмоции что накопились с того момента, как только образовались догадки о болезни отца. Истошный крик болезненно впитывался в постельную принадлежность. Как и до того, Владыка не мешал, считая, что такое действие сейчас придётся ей только на пользу.
— Прости за это… кошмарное зрелище. Давно так не делала, я ещё только учусь работать с эмоциями. В последний раз такой срыв был после крупной ссоры с мамой во время моего переходного возраста. В тот день родители устраивали бал, куда созвали парней благородных кровей с других стран и островов. Я никак не хотела ощущать себя будущим связующим звеном в политических играх и усадить подле своей персоны какого-то человека, чья кожа бархатней моей, кто и меча в жизни не держал, не говоря о мозолях от труда, а в основном костяке выступали именно такие претенденты на моё сердце и второй трон. Так вот, отец даже тогда защищал меня, остался со мной в комнате, и мы всю ночь изучали карту звёздного неба, а мама лично встретила гостей и провела мероприятие вывернув моё отсутствие как недомогание. С одной стороны строг и серьёзен, а с другой — всегда поддерживал мои позиции, даже не пренебрегая идти против своей женщины. Папа не мог ошибаться, если он доверял дяде… значит он действительно не при чём, я тоже старюсь верить в это… Жаль только, что не удалось поговорить с отцом перед его уходом.
Молча слушавший каждый звук издаваемый её устами Аарон, сел рядом с ней, а потом без спроса объяв тонкую талию руками усадил к себе на колени и стал плавно покачивать, словно крохотную лодочку на своих сильных волнах.
Ария впервые почувствовала зарождение не испытываемого до того ощущения к мужчине, что может доверять всецело кому-то кроме себя, сказать о том, где болит, что страшит и тревожит, не опасаясь фырканья, насмешек или выведения сокровенного в шутку. Уткнувшись носом в твёрдую грудь, она прошептала:
— Аарон, я запуталась. Я чувствую себя неимоверно слабой. Это то, что я не терплю в людях, а по итогу… сама словно пеплом развеялась по ветру.
— Не обманывай себя, а уж тем более меня. Ты была сильной слишком долго, уж поверь, я знаю… да и откуда у тебя сложилось мнение, что слёзы равно слабость? Просто сейчас ты невольно нашла того, с кем не стыдно быть собою, и ты сбрасываешь потихоньку крепкие латы раскрываясь как самый прекрасный цветок оголяя тонкие струны женской натуры.
Угольные длинные волосы шторкой скользнули с его плеч, как только он склонился ближе, дабы убрать пару солёных капель с порозовевших щёк.
— Я думала, что разучилась плакать… но нет. Всё же когда сосуд наполнен до краёв и что-то вместить больше не представляется возможным — из него начинает выплёскиваться содержимое. В моём случае это невыплаканные слёзы.
— Девочка моя… мой серебряный месяц… будь со мной той, какой ты хочешь быть, позволь себе ощущать себя в этом мире любой. Я приму тебя всякую: слабую, сильную, веселую или поникшую, восседающей на троне или ступающей по просторам Алкаира… Ты не станешь от этого хуже, слабее, а лишь глубже поймешь границы своей души. Я буду рядом, и если будет необходимо — подхвачу, направлю.
