Мартин Муар за все годы правления начиная со своих четырнадцати лет действительно являлся превосходным правителем земель и верным слугою своего народа, но в тоже время и не удержался бы у руля такого мощного корабля, если бы не проницательность, умение вести переговоры и быть властителем своего слова. Не услышав ответа, дочка вновь напомнила о себе:

— Так вот, скажи, не беспокоят ли тебя те же симптомы сегодня как у меня?

Мартин нахмурил брови, скорее всего осознав уловку дочери, на что с одобрением улыбнулся:

— Нет, милая, со мной всё в порядке, попей воды для облегчения самочувствия, или можем попросить служанку заварить тебе чай с ромашкой. Но если ты сегодня не в состоянии для занятий — не будет ли лучше перенести всё на завтра?

— Нет-нет, давай приступим, отец. Я готова. — ученица вмиг стушевалась и слегка расстроилась, ощущая в глубине души укол недоверия в её сторону.

«Все вокруг меня знают о том, что с отцом происходит что-то неладное, но оповещать и поставить в известность меня никто не намерен… Возможно, я лишний раз беспокоюсь? Но внутри не покидает неспокойное чувство, словно что-то грядёт. Такое чувство уже закрадывалось в моей душе, но когда… вспомнить не могу»

— Значит так, до начала моего правления, наш остров Гиллерия потреблял товары и продукты изготавливаемые исключительно нашим народом, не зная альтернативы или улучшенных вариантов производства. Но я изменил политику и вступил в содружество с четырьмя странами, благодаря которым у нас происходит импорт — ввоз приобретённых заграничных товаров в наше государство, и, собственно, экспорт — вывоз отечественных товаров для торговли на рынке сторонней страны. Кратко, и, думаю, понятно, что подобный оборот называется — международной торговлей.

Записывая основные термины и определения, девушка подняла глаза на отца заметив долгую паузу. За стенами кабинета едва слышались смазанные голоса и топот работников замка совместно закрывающих тяжёлые створки окон. Как и предполагалось ранее, духота стала отступать, и на её место сейчас пришли жутчайшие раскаты грома, ветер со злостью вступал в схватку с деревьями нанося удары по ветвям, а молния рассекала скоростью небо и являла всю свою мощь и величие. Очередная яркая вспышка света промелькнула будто бы рядом с окном и заставила девушку на мгновение зажмуриться. Пока глаза адаптировались к обстановке в это мгновение слепым пятном различался силуэт, словно кто-то сжимающий в руках голову, слух уловил скольжение рук по лакированному столу, а далее гулкий грохот, но, к сожалению, на этот раз не природного явления.

— Мама! Дядюшка! Йонг! Все сюда! Скорее! Отцу плохо! — надрывы волнений вонзались в стены замка, дочь с трясущимися руками придерживала седую голову Мартина и взывала о помощи. Через десять минут команда работников медицины отчаянно боролись за жизнь короля острова, не приходящего в сознание. Кучка людей постыло толпились возле дверей кабинета. Но если маме, Йонгу и охране дозволено лицезреть происходящее, то на кухарок, служанок и другой обслуживающий персонал, навостривший уши и уже собравший целый сборник будущих сплетен, Ария без зазрения совести с жаром повысила голос:

— У вас работы нет? Не всё ещё увидели? Да как вам всем не совестно! — но заинтригованная масса не посмела даже шелохнуться, всё ещё приковывая взгляд и прыгая на носочках в поисках дополнительной информации. Тогда, она процедила сквозь плотно сжатые зубы, выражая всю неприязнь к присутствующим:

— Я лично вышвырну из замка всех тех, кто хоть слово вымолвит или подумает вытаскать за пределы замка эту ситуацию. Вон отсюда!

Когда плесень рассосалась по углам замка на свои места, шатенка, опьянённо вышла из кабинета и открыв нараспашку окно позволила холодным каплям косого дождя привести её в чувства. Грубый порыв ветра яростно кинулся на девушку. За спиной раздавались сигналы медицинских приборов, стёртые крики врачей, в это время вода обнимала её лицо, принимала, скатывалась по острым скулам, поддерживала. Никто не мог и подумать, даже если застигнут прямо в эту секунду что она поникла духом, отчаялась. С детства готовящаяся к короне, ежедневные обучения различным направлениям начиная от владения иными языками и умения держать марку, заканчивая ориентированием по звёздам, чтобы в случае чего — правитель смог вывести свой народ, где бы они не оказались. Спорт, кулинария, музыка, техническая подкованность — заинтересуют будущего спутника жизни, вкупе ещё тысячи качеств, которые обязательно должны быть тебе подвластны, дабы являться примером для всех. Помогать старикам и детям, услышать всех, кто нуждается в помощи, быть добросердечной, но и в миг становиться стальной и нерушимой. «Не хватает только жонглировать научиться, и можно смело на сцену подаваться клоуном выступать. Каждый день необходимость быть сильной и даже ещё не ступив на престол — с рождения нести ношу тяжёлой маски собранности на лице… надоело. Отец, не оставляй меня, я ещё не готова…»

На хрупкие плечи опустились две сильные ладони слегка сжимая, тем самым выражая поддержку, эти руки своего названного брата она узнает из тысячи.

— Ария, ступай, тебя зовёт королева, благая весть — король пришёл в себя.

Из приоткрытого окна плотно зашторенной бордовых оттенков спальни звонко барабанил дождь, горел приглушённый свет, атмосфера тяжести обстановки нагло проникала в лёгкие. Девушка беззвучно присела подле отца, который лежал с прикрытыми веками, а вокруг точно мухи к мёду прилипли силиконовые трубки и шланги. Она положила свою кисть на руку, казалось бы, покинувшего своё тело пожилого мужчины. «За последние две недели он будто бы постарел на десять лет…» — изначально дочь не придала значения, сомневаясь, но минувшие дни из него словно утекала жизнь. «Ещё этот слуховой аппарат… отец всегда мог похвастаться превосходным слухом уловив взмах крыльев диких уток на охоте скорее, чем наши охотничьи псы… Неужели мои догадки оказываются верными?»

— Мартин, позволь мне? — не уступая супруге слово, король тихим, шелестящим голосом произнёс:

— Ария, доченька, ты моя надежда и луч всей моей жизни, — ушло около минуты, прежде чем тяжело прокашлявшись, он продолжил:

— Гиллерию, как ты уже поняла, два месяца назад захватила ужаснейшая хворь. Странное совпадение, но именно в твой день рождения погибли первые двадцать человек, всё это время я созывал местных лекарей, искал помощи не только на нашем острове, но и в соседних государствах. Везде разводят руками, и, к сожалению, но скорее к счастью — по какой-то причине эта болезнь не распространяется и будто наказанием следует только за нашим народом. За всё время нам не удалось добыть никаких лекарств или вывести средство, которое хотя бы на время облегчало бы состояние. Сперва, как ты могла заметить, хворь настигает органы слуха, далее поражает зрение, последней стадией страдает гортань и органы дыхательной системы. Наши работники медицины окрестили эту погань как три обезьяны.[2] В чём провинился наш народ, кто подсунул нам гадость срубающую добрых и порядочных людей — неясно, — седовласый мужчина только сейчас тяжело приоткрыл веки, дабы взглянуть на тех, кто рядом.

— Мой слуховой аппарат теперь с трудом справляется, слух ослабляется ежечасно, и, боюсь, в скором времени я перестану видеть, а далее говорить. Подойдёт к концу срок моей жизни.

Тихие всхлипы королевы, принцессы, брата короля и верного гвардейца наполнили комнату слезами и отчаянием, никто не смел нарушать речь старика.

— Дочь, будь прочна духом и оставайся такой же мужественной, ведь трон по праву твой. Единственная моя просьба к тебе — отыщи лекарство, ведь строго говоря — не может быть такого, что есть яд, но не существует противоядия! И хотя это должно было случиться позже, но всё же я со спокойной душой передаю народ после своей кончины в твои руки, — седовласый мужчина вновь принялся кашлять, слепо водя глазами по сторонам в поисках помощи. Мадлен подала салфетку которой король воспользовался, после чего она окрасилась в красный цвет. Завидев это, королева перехватила бумажный свёрток крепко затаивая в кулаке, но всё же окружающие успели заметить неприятную деталь.