– Не наговаривай. Судя по моему выжатому состоянию, ты успела обратиться в вампира, а лишний деревянный кол у меня не завалялся, знаешь ли.

Белла весело усмехнулась, вытаскивая из дальнего угла закрытый чехол. Довольно встряхнув его, она приоткрыла молнию.

– Хорошо, что ты такая сентиментальная барахольщица, крошка Ли-Ли. У тебя есть отличное платье, о котором ты успела позабыть. Помнишь, я привезла эту прекрасную вещицу от Valentino после своей первой недели моды в Париже?

– Помню, – соврала я.

– Хорошая попытка. Так, мне кажется, оно и сейчас прекрасно сядет на тебя.

Черное платье обволокло меня. Нижний слой из плотного материала прикрывал от груди и до середины бедра, а вот верхний слой был насквозь воздушным: черный шифон едва держался на плечах, формируя декольте глубокой лодочкой, собирался на плотно подшитые складки на талии, а затем спускаясь до земли. Край этих широких полупрозрачных лент цеплялся за все подряд, пока я не обула ступни в серебристые босоножки – тоже подарок Беллы.

– Вот, другое дело, – довольно заключила она, выправив завитые в крупные локоны пряди. – Машина подъедет через пять минут, так что пока можешь подкрасить губы. Я сейчас.

Платье ощущалось странно, я поймала себя на том, что все время пытаюсь поправить его. При поворотах и ходьбе шифоновые ленты распахивались, приоткрывая вид на ноги. Все это вместе казалось мне слишком откровенным и вызывающим, так что от идеи красить губы любезно подброшенным сестрой тюбиком алой помады я отказалась. Белла появилась через минуту, сменив свободное оверсайз платье, в котором появилась сегодня, на высокохудожественный материал из мира высокой моды, ей удивительным образом подходил этот золотистый оттенок. Вырезы возле ребер показывали загорелую кожу.

– Все, идем, нас уже ждут, – бросила она, подхватывая край своего шлейфа.

Возле подъезда гудел мотор внедорожника, светловолосый щуплый водитель скучающе барабанил пальцами по рулю. Бабушки, принявшие вечернюю смену на лавочке, недовольно шептались. Нас они проводили неприязненными взглядами.

– Ишь ты, а это что за фифы завелись? – крикнула Марковна, их негласный предводитель, дергая за концы повязанного платка. – Не уж бордель открыли в нашем подъезде, а?

– Здравствуйте, Августина Марковна, – помахала я рукой.

Нацепив на кончик носа очки, та осмотрела меня пристальным взглядом.

– Ах, это ты, девонька, – куда ласковее продолжила она. – Не признала, богатой будешь. Куда это так надухманились?

Белла схватила меня за локоть, утягивая внутрь машины.

– На благотворительное мероприятие. Хорошего вечера, дамы, – сообщила она. – Будем надеяться, что притон в вашем подъезде не откроется.

Оставив старушкам новый повод для обсуждения, они выехали из двора. Светлое небо еще и не начало окрашиваться багрянцем заката, пока машина на высокой скорости преодолевала километр за километром.

– А где будет вечеринка?

– Вот это ты вовремя спохватилась, – Белла рассмеялась. – Есть отличное место на Глинке, что-то вроде загородного отеля. Мероприятие с размахом, так что будь готова к толпе.

– Надеюсь, туда можно вызвать такси, – пробормотала я себе под нос.

– И напомню, что эта вечеринка полезна не только мне. Не забывай, что связи решают многое. Намного легче найти финансирование на очередную твою дизайнерскую задумку, когда ты лично знакома с теми, кто в состоянии спонсировать это. Или подписать разрешение на изменение исторического облика, например.

Я лишь вздохнула, признавая ее правоту. Если природа и выделяла на детей равное количество деловой хватки, то с нами вышла ошибочка, и моя порция перешла сестре. В окне мимо нас проплыли огоньки Южного моста, монолиты многоэтажных жилых домов стали перемежаться историческими зданиями, парками и церквушками. Центральная часть города была наводнена людьми: стоило дневной жаре пойти на убыль, как город оживал. Белла молчала, так же уставившись в окно: из-за частых разъездов она каждый раз вглядывалась в родной город, следя за изменениями. Вдалеке переливалась гладь Волги, а наш водитель спокойно мурчал что-то под нос, ловко руля к выезду из города параллельно течению реки.

Глинка, о которой упомянула Белла, а точнее Красная Глинка, была километрах в двадцати от основной части города, совсем рядом, но я впервые ехала туда целенаправленно. Небольшой микрорайон считался самой северной частью миллионника, растянувшись вдоль берега. Рядом располагались крутые склоны и горнолыжный курорт, который в это время года по понятным причинам был практически пуст: даже на дальних трассах было ничтожно мало снега.

Вскоре машина свернула налево, замерев возле шлагбаума. Охранник в строгом черном костюме проверил номера и пропуск водителя, после чего чуть расслабился, нажимая кнопку на пульте. Бело-красная преграда взлетела вверх, пропуская их на внутреннюю территорию, прячущуюся за густыми декоративными кустарниками. Красивое трехэтажное здание под террактовой черепичной крышей стояло в глубине парка, начинавшегося сразу после просторной парковки.

– Спасибо, Олег, – хлопнула водителя по плечу Белла. – Сможешь нас забрать около полуночи?

– Само собой, Беллс, – отозвался он, посмотрев на нее через зеркало заднего вида. – Жаль, что в этот раз ты не опаздывала. Люблю, когда ты переодеваешься в салоне.

– Фу, извращенец, – девушка преувеличенно скривилась, пригрозив ему кулаком. – Однажды, так и знай, пожалуюсь на тебя Ларке.

– Воу, стоп, красотка! Запрещенный прием! – капитулировал он. – Таки я верный муж, я на тебя смотрю, как на скульптуру в музее – чисто экстатический интерес.

– Эстетический, балбес, – не выдержав, рассмеялась Белла. – Ну все, я напишу, если что-то изменится.

Олег хихикнул и сделал вид, что отдает честь, резко двинув руку ото лба. Белла распахнула дверь, выпорхнув наружу, и выжидающе воззрилась на меня. Набрав побольше воздуха в легкие, точно перед прыжком в воду, я последовала за ней в мир, который был близок и привычен ей, но совершенно чужд мне.

Дорожки, присыпанные мелкой галькой извивались между безупречно подстриженных газонов. Каблуки безбожно застревали между камешками, и прежде чем мы вышли на площадку возле здания отеля, я несколько раз успела пожалеть, что не надела любимые кеды.

Ко входу в здание вела изогнутая дугой лестница, с обеих сторон которой поднимались начавшие прибывать гости. Присмотревшись к их нарядам, я немного успокоилась: казалось, выбор Беллы вполне вписывается в дресс-код. Мы прошли по ковровой дорожке, выходя во внутренний дворик. Над фуршетными столиками возвышались белые шатры, проходы были украшены вазонами со свежесрезанными розами. Между шикарно разряженных гостей то и дело мелькали вспышки, щелкали затворы фотокамер. Украшенный баннер фотозоны призывал спасти исчезающие виды животных Поволжья.

– Мы точно сюда должны были попасть? – зашептала я. – Спасение животных? Дело хорошее, но мы-то каким боком можем помочь?

– Привлечь внимание общественности и толстосумов к важным вещам, – серьезно ответила Белла. – На таких вечерах вместе с основной повесткой может решаться еще множество других вопросов.

– Мне кажется, ты зря меня сюда вытащила. Я выгляжу здесь как белая ворона.

– Не волнуйся, – подбодрила сестра. – Ты чудесно выглядишь. Тут никто не кусается, поверь. Просто будь собой, пообщайся с людьми, расскажи о своей работе, какую пользу она может принести.

– Думаешь, я найду тут инвестора? – задумчиво проговорила я. – Помнится, ты иначе преподносила это мероприятие. Медиа и горячие мужчины, м?

– Не думала, что ты обратила на это внимание. Но, уверяю, одно не отменяет другое, – заговорщически подмигнула она. – Осмотрись. Пойдем, я познакомлю тебя кое с кем. Если вдруг потеряешься, позвони, телефон при мне.

Белла двигалась между многочисленных гостей ловко как рыбка, буксируя меня. Я ловила взгляды, которые были направлены на нее: уважительные, впечатлённые, заинтересованные. Моей персоне по большей части перепадало любопытство, от которого неуютно свербело между лопаток. Перед нами возникла пара средних лет, приветливо помахавшая сестре.