Мартин всегда считал, что трапеза в китайском буфете чревата последствиями для желудка, и был прав. Обычно, стремясь попробовать и то, и это, сьедаешь больше, чем нужно организму, и после расплачиваешься недомоганием. Несмотря на то, что Яна по привычке сьела совсем немного, продукты наверняка не сочетались между собой, и она зареклась больше не есть в таких местах . Расправившись со своей едой, Яна стала поджидать своих спутников. Невольно взглянув на их тарелки, она пришла в ужас от количества пищи, поглощаемой Бриком: он загружал свою посудину не менее 3-х раз! Не пренебрег и десертом. Яна, почувствовала себя еще хуже, украдкой взглянув на часы - прошло полтора часа, а они еще даже не расплатились за ланч. Брик уловил ее замешательство, успокоив, что не так уж часто они выходят на такой долгий перерыв. Вел он себя с Яной, как истинный джентельмен - пропускал вперед, придерживал двери и помогал даже сесть в машину. "Все еще желает сохранить лицо как босс и мужчина",-- пронеслось в голове у Яны. Она сразу для себя решила, что хорошего - по-немножку. Эти походы вредны во всех отношениях, и в следующий раз она непременно откажется. Уважила коллектив в этот раз - пора и честь знать. Вернувшись в отдел, Яна не знала, должна ли она отработать часы длинного ланча, либо это была "производственная необходимость". Летиция покинула рабочее место в свое обычное время, и Яна решила не задерживаться тоже. Как говорится, чем дальше в лес, тем больше дров. Было невозможно не заметить, что ее коллеги уходили на длинные ланчи почти каждый божий день. Яну настойчиво приглашали несколько раз, но под разными благовидными предлогами она отказывалась. Вскоре ее оставили в покое. Брик понимал, что Янино время коротко, деньги на нее университет мог в любой момент забрать, и поэтому в его интересах было использовать новенькую на полную катушку для выполнения вышеупомянутого омерзительного задания. Дебби из переплетной, проработавшая в библиотеке почти 30 лет, никогда не присоединялась к ним в походах на ланч и вообще держалась особняком от всей этой компании. И неудивительно, ведь Летиция ястребиным оком высматривала из своего темного уголка, что творится в переплетной: ведь Дэбби -- мать троих детей -- частенько уходила раньше времени (в комнате гасился свет), дабы забрать из школы младшую дочь, о чем

*Аксенов В. В поисках грустного бэби. М., 2005.

незамедлительно сообщалось Б.Д. Но он, по известным ему причинам, всегда держался на почтительном расстоянии от начальницы переплетной, не ограничивая ее относительную свободу. Итак, Яна вкалывала 4 дня в неделю, а по понедельникам все еще хаживала в свою школу. Одноклассники и педагог расспрашивали ее о работе, поздравляли и восторгались, что удалось устроиться так скоро. Яна же честно признавалась, что никогда еще в жизни ей не было так тоскливо на службе и что она живет только от выходных до выходных. Одна русская девочка пошутила, что, действительно, человек подчас не знает, что ему надобно; ведь Яна так мечтала начать работать в библиотеке и радовалась, что попала наконец, а теперь - страдает. "Мы, славяне, всегда печальны и пессимистичны. Да и гораздо приятнее плыть к намеченной цели, чем ее достигнуть", - последовал ответ. Мучаясь над "гавдоками", Яна усиленно пыталась из доставшегося ей свинства "вырезать кусочек ветчинки": во-первых, она работала по-специальности, росла профессионально, хотя и временно, но в дальнейшем, вероятно, удастся перескочить в другой отдел. Во-вторых, она зарабатывает немалые деньги - $14, 25 в час - огромное подспорье для них с Мартином. Это -- государственная служба, и ей сразу стали отчислять в пенсионный фонд. В - третьих, она могла добираться на работу на автобусах, а также ходить пешком до остановки и обратно, что немаловажно. Да и Мартин преподает в соседнем здании, забегает иногда, приносит ей шоколадку для поднятия тонуса. Где еще она могла бы иметь родного человека под боком? И в конце - концов, у нее получается 3 выходных дня! Даже в России этого не было. Летиция откровенно завидовала ее расписанию. Немаловажен был и социальный статус: когда люди слышали, где Яна работает, то смотрели на нее совсем другими глазами. Мысленно она представляла каждую библиографическую запись в виде беспризорного, немытого и нечесанного малыша, которого Яна легкими перстами приводит в порядок. А каково работать кассирам в супермаркете, пожарникам, полицейским либо в прозекторской? После таких сравнений ей становилось совестно и стыдно за саму себя. Приходило второе дыхание.

В то время в отделе серийных изданий одновременно работало три студента. Они почти постоянно держали включенным радио с поп-рок-музыкой сомнительного качества, истязающей Янин слух. И не только Янин: 40-летний волонтер Крэг, помогающий обрабатывать журналы в течение 10 лет, всегда сидел мрачнее тучи. Сын богатых родителей, Крэг ежедневно приходил помогать отделу, лишь по настоянию своей матери и брата. Трудовая деятельность помогала задержать развитие тяжелого психического заболевания. Начальник настойчиво советовал Яне соблюдать табель о рангах, в особенности со студентами. Он также разрешал Яне и Летиции работать в наушниках, слушая свою музыку или радио. Изредка среди студентов велись интересные беседы, особенно когда в них принимал участие Джеймс. Брик периодически выползал из своего кабинета проверить, кто что делает. Делал он это крайне неуклюже, в своей обычной манере майора в отставке. Ведь всю студенческую работу распределяла Летиция, контролировала и следила она. Вмешиваясь, Б.Д. только вставлял палки в колеса. Поэтому частенько, когда босс начинал приставать к студентам, Летиция, в полумраке своего рабочего места, быстренько набирала его номер телефона. Услыхав звонок, доносившийся из его кабинета, Брик сразу кидался туда, забыв о чем говорил студентам перед этим. Ему ни разу не пришло в голову, что его разыгрывают, когда приходилось с досадой вешать трубку. Отношения Брика, Дика и Летиции были крайне неровными - от свойских и задушевных до открытой конфронтации. Но совместные походы на ланчи, казалось сглаживали все шероховатости между ними. Яна заметила со временем, что Летиция и Дик в весьма близких отношениях, и, похоже, собираются пожениться. Они периодически исчезали надолго вдвоем в рабочее время, что вызывало справедливый гнев начальника, либо обнимались прямо в отделе, в темном углу. Говоря языком военных, налицо было разложение личного состава. Но гнев Брика был бурей в стакане, так как свидания продолжались. Яна бы никогда не стала распространяться о личных взаимотношениях этих людей, если бы они не оказали в дальнейшем влияние на ее собственную жизнь. Ей забавно было наблюдать, как Летиция, взбешенная выговором Брика за закрытой дверью его кабинета, бежала после к Дику делиться обидами и затем они обьявляли Брику бойкот, демонстративно уходя вдвоем на ланчи, оставляя его одного кушать из судков, приготовленное женой. Для него это было самым болезненным наказанием. Нередко за глаза и в глаза Летиция и Дик насмехались над своим приятелем. "Брик, -- громко и при всех интересовался Дик, -- а есть ли у тебя хобби, кроме игр в Интернете? Какую музыку ты слушаешь помимо военных маршей? " Ничего членораздельного в ответ нельзя было услышать, -- лишь поскрипывание старого грязного кресла. Яна рассчитывала проработать до конца апреля, когда вдруг Б.Д. сообщил, что вытребовал у адмиистрации дополнительные деньги на нее, почти до конца мая, мол Кэтти получила полную ставку на 5-й этаже, в административнй части. Так что в отделе высвободились деньги на почасовика. Кэтти покидала свои вещи в коробку и вышла, не попрощавшись ни с кем. В один из этих дней Maртин, просматривающий за завтраком местную толстенную газету "Сакраменто Би" (Пчела Сакраменто), привлек внимание жены к огромной статье на первой полосе, посвященной русским и украинским женщинам, вышедшим замуж за американцев. Тон этой публикации явно не делал чести русским и украинкам. На всех приехавших сюда вольно или невольно ставился большой штамп: вышла замуж по расчету, из-за грин-карты и американского гражданства!!! Яна расстроилась и поспешила на работу, не задумавшись о том, что, по сути, в этой библиотеке, под перекрестным взглядом коллег, она представляла собой необьятную матушку-Россию. Приехав на работу, Яна, как и обычно, пошла в дальний угол серийных к холодильнику положить туда свой ланч. Возращаясь к своему столу она поздоровалась с Летицией, буквально вытаращившей на Яну свои глаза-вишни. Раздалась пулеметная очередь личных вопросов: "Читала ли ты сегодня "Сакраменто Би" ? Что ты об этом думаешь? Знаешь ли ты кого-нибудь из русских, познакомившихся с будущим мужем по Инернету? А твои одноклассницы в школе?" На лице у нее было написано: "Ага, попалась, пташка! Нам и так здесь женихов не хватает, а вы нам создаете нездоровую конкуренцию..." Яне пришлось отделаться общими фразами, что, мол, у каждой женщины своя история, лично она познакомилась с Мартином в Петербурге, когда он был там на конференции, а у одноклассниц ей неудобно спрашивать, где они познакомились. В тот день проходило бурное обсуждение этого вопроса между Летицией и Бриком, и Яна сидела, как на иголках. Она слышала разнообразные гнусноватые намеки, но не подавала виду, что они ее волнуют. Любимым выпадом Брика был: "Но у нее же муж - университетский профессор, много получает... Я считаю, что в университете могут преподавать только те, кто ничем другим в жизни заняться не сумели, неудачники. То ли дело работа адвоката, например..." "О, боже,-- думала Яна,-- и этот человек работает в университете уже около 25 лет! Неужели все здесь такого уровня ?" Неисправимая идеалистка, oнa воображала себе университетскую библиотеку если не очагом культуры, то хотя бы ее рассадником. Maртин ей всегда говорил, что в Америке работа педагогов давным-давно не уважаема. Здесь так рассуждают: "Если ты такой умный, то почему ж не богатый?". А многие студенты Maртина "делают" больше денег, чем их профессор физики, уже на своих первых временных компьютерных работах. Некоторые подходят к нему, спрашивая: " Доктор Дaнкоф, а что Вы здесь делаете? С вашими способностями и интеллектом!" На что Мартин обычно отвечал:"Мне посчастливилось заниматься всю жизнь тем, что мне нравится..." Вскоре после освобождения Кэттиной должности, ее разрекламировали в Интернете в качестве вакантной. Заявления от кандидатов принимались до мая месяца, и Яна подала его на всякий случай. Хотя ее сердце восставало против этого, но разум твердил, что надо попытаться зацепиться в этой библиотеке, хотя бы для будущего резюме. И опять же практика по интервью - попытка не пытка.