Монорельс был запущен только через полчаса. Радиаторы компьютеров затихли, погружая комнату в тишину, наполненную еле различимыми шорохами и стуком из вентиляции. Еще около часа герметичная гондола везла отряд по погруженному в темноту тоннелю.

Шепард стояла у лобового окна гондолы, оперевшись рукой о стекло и мерно постукивая пальцем по прозрачной панели. Ей не нравилось лезть в неизвестность. Непонятно было, что их встретит на той стороне тоннеля. Главное, так же неясно, есть ли смысл туда вообще лезть. Бенезия могла уже сбежать. Сомнительно, что она была готова сунуться в лабораторию, зная, что монорельс будет отключен и не имея плана для эвакуации со станциивидимости пока над Вершиной-15 стоит буря улететь с нее проблематично. В гористой местности, при нулевой видимости, да еще и при таком ветре шансы влепиться в ледник семь из десяти. Но кто может гарантировать, что буря на поверхности не прекратилась полчаса назад?

Темнота туннеля в конце концов рассеялась, и впереди забрезжил тусклый свет аварийных фонарей.

— Кайден, на «Расселине» ведь должен быть свой источник питания? — спросила Шепард, завидев впереди свет.

— Да. Но, похоже, он выведен из строя, как и на центральной.

— Всем приготовиться, — приказала Шепард, отрываясь от стекла и беря в руки оружие. — Поездка окончена.

Платформа монорельса встретила их уже ставшей привычной тишиной и мерцающим светом. Но потеки запекшейся крови на стенах и разбросанные по полу тела делали атмосферу здесь гораздо более тягостной.

Тела рахни, людей, турианцев и азари лежали изломанными и рваными куклами. Разноцветная кровь смешалась, застыв грязными пятнами.

— Оружие обернулось против своего создателя, — философски заметил Рекс. — Наша работа упрощается.

— Похоже, живых жуков здесь не осталось. Или они просто не голодны, раз не стали съедать тела, — мрачно пошутила Эшли.

— Просто… Бойня какая-то, — сдавленно прошептала Лиара.

— Идем. Нужно найти Бенезию.

Матриарха азари они нашли, пройдясь по коридорам и достигнув лабораторий. В одной из них Бенезия и была.

— Мама!

Лиара бросилась к Бенезии, первой найдя ее среди тел остальных азари.

— Мама, как же так?!

Т’Сони осторожно обняла задеревеневшее от холода тело матери, по радиосвязи до Шепард донеслись всхлипы девушки.

Кем бы не была Бенезия, матриархом или пособником Сарена, но она оставалась родителем Лиары. Матерью, которую она встретила впервые за десятки лет. Нашла мертвой.

— Шепард, взгляни, — услышала Джейн голос Гарруса. — Эти раны нанесены не рахни.

Взглянув на указанное турианцем тело азари, коммандер увидела, что грудная пластина брони десантницы была испещрена мелкими дырочками, окруженными сеткой мелких трещин.

Да, рахни винтовок не использовали.

— Какого черта здесь произошло, мать вашу?..

Глава 16

Новерия. Станция «Расселина»

Шепард меланхолично вздохнула, усевшись на перевернутый стол в атриуме станции «Расселина». Прошедший через рекуператор воздух был специфично безвкусен, и концентрация кислорода в нем немного упала, из-за чего Джейн начала испытывать легкую гипоксию. Но использовать кислородный баллон для насыщения газовой смеси системы жизнеобеспечения пока не считала нужным — не известно, как долго продлится обратный путь до порта. Кислород лучше сэкономить на очередную стычку с рахни.

На «Расселине» отряд Шепард просидел уже около четырех часов. За это время в окружении не произошло особых изменений: на улице по-прежнему ревела метель, коридоры станции так же усыпаны трупами, а атмосфера до сих пор не годилась для свободного дыхания ей. Дело было даже не в нарушенном карантине вирусологической лаборатории и утечке экспериментального биологического оружия, а в банальной разгерметизации станции. Атмосфера Новерии почти полностью состояла из азота и содержала всего примерно по пять процентов углекислого газа и кислорода. Дышать ей, а точнее обитать в ее условиях, могли разве что рахни, натхаки да иная анаэробная живность. И то для рахни было слишком холодно.

На «Расселине» имелись атмосферные шлюзы и воздушные оксигенаторы, они даже снабжались аварийными изотопными генераторами, так что должны были работать десятилетиями. Но во время нападения на станцию шлюзы были сломаны, а насыщать кислородом продуваемые помещения смысла не было. За последние четыре часа Вакариан уже успел локализовать место утечки атмосферы. Хотя для этого и не нужно было бы быть детективом СБЦ — вся риск-лаборатория оказалась разворочена взрывами во время проникновения на станцию неизвестных агрессоров.

С проблемой утечки кислорода сделать ничего не вышло, так что расследование произошедших на станции событий пришлось проводить в спешке. Автономность скафандров, конечно, по стандартам должна равняться одним галактическим суткам, но почти двадцать восемь земных часов в броне выдержать мог не каждый.

Для нормального расследования произошедшего на станции даже одних суток могло не хватить, однако к счастью для Шепард, у нее был Гаррус, и сейчас ему выпала возможность в полной мере проявить свои навыки, полученные за время работы в СБЦ.

— Ну, рассказывай, — приказала турианцу, как раз явившемуся в атриум, Шепард.

Вместе с Гаррусом пришли и Рекс с Тали, остальные ждали их вместе с Шепард.

— Как я и говорил, система безопасности полностью уничтожена, вытащить из нее ничего не получилось, — начал с плохой новости Вакариан. — Если же судить по следам и моделированию огневого контакта, то выходит, что на станцию ворвалось три группы: две использовали инженерные заряды, чтоб прорваться в риск-лаборатории, и одна проникла через посадочную шахту челнока, попутно устроив диверсию на пришвартованном там судне. Нападавшие совершенно точно имели схемы станции. Даже больше, они имели доступ к охранным системам и смогли взломать турели и отменить протокол карантина. В состав групп входило как минимум сорок кроганов и около пятидесяти-семидесяти человек или азари. Нападение произошло примерно пять часов назад.

— Когда мы уже проникли на Вершину-15? — нахмурилась Шепард. — Совсем чуть-чуть опоздали.

— И, наверно, хорошо, что опоздали, — невесело покачал головой Гаррус. — С нашими силами попасть в такую перестрелку было бы опасно. Матриарх, два взвода десантниц с ней и тридцать охранников из ЭРКС против сотни-полутора неизвестных. И еще более сотни рахни. Часть риск-лабораторий уничтожена нейтронным взрывом, часть залита кислотой. Мы не нашли ни следа царицы рахни, возможно, она была в уничтоженных областях. Возможно, там были еще силы противника. Или какие-то существенные улики, которые нельзя было оставлять. Нападавшие работали очень осторожно. Очистили всю систему безопасности, разрушили или украли инструментроны, подтерли следы — не понятно даже, кто они и откуда. Ликвидировали всех: и охрану матриарха, и СБ станции, и всех ученых. И случайных свидетелей.

На последней фразе турианец указал на массивное тело элкора, отброшенное к стене, по всей видимости, взрывом гранаты. Судя по идентификатору, это был торговец, неизвестно, каким случаем занесенный на станцию.

— Оказаться в таком замесе — это не то, о чем бы я попросила святого Клауса на Рождество, — поддержала Вакариана Эшли.

— Но своей цели мы тоже не добились, — возразил Кайден. — Бенезия мертва, от нее мы уже ничего не узнаем, ее инструментрон украден. Нам даже не известно, что ее привело на эту станцию. Матриарх же не мог заниматься банальной зачисткой?

— Что-то, что привело ее сюда, находилось в уничтоженных частях станции, — с уверенностью сказал Гаррус. — И оно же привлекло еще кого-то, кто напал на «Расселину». И успешно с нее ушел. Возможно, если бы мы их нашли, то это прояснило ситуацию. Но расспросить живых свидетелей этой бойни будет, пожалуй, посложнее, чем мертвых.

— Чем мертвых, значит, — мрачно хмыкнув, произнесла Шепард.

— О, нет! — взволновано воскликнула единственная кварианка в отряде. — Вы не можете требовать этого от Дана! Он и так болен!