Я тоже настаивать не стала. Но вилку у него нагло отобрала. Ею же подцепила кусочек сыра и мяса.

— Тогда порадуй меня ещё немножечко, мой прекрасный богатырь, — выдала с пафосом, придвинувшись ближе. — Открой ротик, — добавила ласково.

Правда, вместо того, чтобы просто выполнить сказанное мной, он уставился на мой рот.

— Какая, оказывается, двусмысленная фраза, — проговорил, понизив тон голоса.

— Да. Немного, — отозвалась, не слыша собственного голоса.

Стук сердца звучал куда громче.

А всё взгляд его…

Тяжёлый. Тёмный. Как вязкий омут. Затягивал. Как под гипнозом. Не отвернуться. Не вынырнуть. Только тонуть. Погибать в нём.

И руки…

Большие и горячие, жар которых впитывался под кожу даже через плотную ткань джинс, пока его ладони скользили от коленей всё выше. И сам он подался ближе.

— Как считаешь, будет очень нагло с моей стороны поцеловать тебя сейчас?

Хриплый голос обволакивал, плавил мои мозги. Я и сама не заметила, как придвинулась ему навстречу.

— Ты до сих пор ждёшь моего разрешения?

— Конечно, — усмехнулся он в самые губы. — Вдруг тарелкой прибьёшь?

И, не дожидаясь ответа, поцеловал. Неспешно. Чувственно. Враз выпивая из моих лёгких весь кислород. Ни вдохнуть больше, ни выдохнуть. Не самой. Мужские ладони скользнули на мои бёдра, перетащив к себе на колени. При этом мой богатырь ни на мгновение не прервал поцелуя. Такого тягуче-медленного, от которого голова откровенно кружилась. И ещё больше закружилась, когда его губы сместились мне на щёку, проложили дорожку по скуле к шее, чуть прикусили нежную кожу и снова вернулись обратно к губам. И на этот раз это было уже совсем не нежно. Куда более откровенно, нагло, жадно. Словно он не мог насытиться. Тихий стук тарелки о пол прошёл мимо моего сознания. Зато я отчётливо почувствовала, как тепло чужого тела проникло в моё, окутало, пробудило внизу живота скрученное в спираль томление. Казалось, ещё чуть-чуть, эта спираль распрямиться, и меня просто вытолкнет за пределы реальности. В дополнение ко всему мужские ладони скользнули под свитер, ласково пробежали пальчиками по моей спине и вернулись обратно на талию. С губ сорвался тихий стон, и я невольно подалась навстречу в стремлении большего. Больше близости, больше его прикосновений… Я могла бы наслаждаться ими вечно. Точно.

Даже когда он отстранился, продолжала дышать им, чувствовать бешеный пульс, отдающийся в расширенных зрачках. Будто само время замерло. Но вот он сделал первый вдох, вынуждая повторять это нехитрое действие за ним, а потом я опять окунулась в глубину его тёмного взгляда, где само дыхание — одно на двоих.

— Я ненадолго, — прохрипел мужчина.

Миг, я снова сидела на низкой табуретке, следом послышался хлопок двери, в комнату резким порывом ветра влетел отрезвляющий рассудок морозный воздух, хотя тот также быстро отступил под действием исходящей от печи очередной волны тепла. Растерянно уставилась на лежащую рядом на полу тарелку, которая будто и не падала с колен вовсе. Подобрала её. Аккуратно пристроила рядом с остальной частью несостоявшегося ужина. Сама тоже переместилась. На импровизированную постель. Забралась на печку, укрытую матрасом и одеялом, подтянула колени к подбородку, обняла их обеими руками, всё также бездумно уставившись на дверь в ожидании его возвращения.

Должно быть тепло, а почему-то всё равно холодно…

Он вернулся только минут через двадцать. Стоило ему переступить порог домика, как и без того небольшое пространство стало ещё меньше по ощущениям. А может всё дело в том, что весь мой мир сейчас сузился до массивной фигуры этого богатыря. Сам мужчина замер у двери, глядя на меня пристально и до того тяжело, что я лишь в последний момент сдержала желание отползти и забиться в самый дальний угол, несмотря на то, что ещё несколько секунд назад жаждала его возвращения. А он, по-прежнему не сводя с меня своего взора, подошёл ближе. Учитывая его гигантский рост, мы с ним теперь находились на одном уровне высоты. Он сложил руки на краю импровизированной постели и положил на них сверху свой подбородок, продолжив смотреть на меня. Но уже иначе. Задумчиво.

— Попала ты, куколка, — заявил по итогу, ухмыльнувшись.

— Ты меня сейчас пугаешь до чёртиков, — призналась я в ответ.

— Да? И чем же? — заулыбался ещё шире.

И правда?

— Сама ещё не поняла, — выдала новое откровение.

Давно не чувствовала себя такой бестолочью.

— Но это не отменяет того, что ты попала, — хмыкнул мужчина.

Ещё через мгновение он, подтянувшись, оказался рядом. Удобно устроился на постели во весь свой немалый рост и нагло утянул меня к себе под бок, крепко обняв за плечи.

— Прям совсем-совсем попала? По полной программе? — не удержалась от любопытства.

Ещё было бы неплохо знать: “Куда?”.

— Если скажу, что ещё ни одну девушку не хотел так сильно, как тебя, поверишь?

— А-аа… так вот что ты там на улице так долго делал, — съехидничала я встречно. — Осознавал степень своего “Хочу”.

Секундная заминка, и я позволила себе не только вольность в словах, но и в действиях. Обняла мужчину обеими руками, приподнимаясь, устраиваясь рядом с ним удобнее.

— Что-то вроде того, — не стал отрицать он, укладывая ладони на мои бёдра. — А потому лучше спи, куколка, пока я не передумал быть благородным.

— Мне нравится твоё благородство, — хмыкнула, прикрывая глаза. — И ты мне тоже нравишься. Очень, — добавила совсем тихо.

На этот раз он ничего не сказал. Шумно выдохнул, а его руки сжались на моих бёдрах крепче. Улыбнулась на это. Спать не хотелось. Душу переполняло множество эмоций. От самых противоречивых до самых элементарных. Тех, которые уже озвучила для него. И да, видимо, я точно сумасшедшая, но это совсем не беспокоило. Наоборот. Я так и уснула с улыбкой на губах.

Ярослав

"И ты мне тоже нравишься. Очень".

Такая простая фраза, но засела в голове на манер заезженной пластинки. И вот не раз слышал нечто подобное, но только в устах куколки эти слова показались настоящими. Без приукрас, не для того, чтобы подобраться ближе, соблазнить, похвастаться подружкам. А просто потому, что так оно и есть. Она просто констатировала факт. И даже не поняла, как повлияли на меня её слова.

Глупо так вестись на ту, кого и знать не знал. Но вёлся. Кажется, я свихнулся. И ещё больше ощутил себя ненормальным, когда поймал себя на мысли, что улыбаюсь, вспоминая о ней.

Утро началось с того, что девчонка подскочила на постели, чуть не вписавшись головой в потолок. Да и вписалась бы, не урони я её вовремя обратно на подушку.

— Дыши, куколка, дыши, раз уж опоздала, то и нет смысла расшибать голову из-за этого, всё равно не поможет, — прижал её к себе.

Удивительно, но та действительно затихла в моих руках.

— Так-то лучше, — хмыкнул. — Сильно опоздала?

— Мачеха меня убьёт за то, что я не ночевала дома, — мученически выдохнула блондинка, накрыв лицо обеими ладонями. — Вот я дур-ра… — добавила страдальчески.

— В таком случае тем более нет разницы, когда она это сделает. И ты не дура, куколка. Подумаешь, с незнакомцем в лесу переночевала, — не удержался от подкола, за что меня тут же одарили осуждающим взглядом. — Да ладно тебе, ничего же такого не было. Да и никто не в курсе, насколько сильно ты пала. Так что… — пожал плечами.

И всё-таки расхохотался, глядя на её обескураженное и одновременно мрачное личико.

— Обычно Жанна спит до девяти-десяти, и если бы я проснулась пораньше, она бы не заметила, что я где-то шлялась всю ночь напролёт, — покаялась моя собеседница. — Лекций сегодня нет, а так бы она решила, что я просто в университете, — опять накрыла лицо ладонями с многострадальным стоном.

— Хм… Ладно, не переживай так, придумаем что-нибудь. У нас на это есть целый час обратной дороги. Так что собирайся, куколка, мне тоже нужно дома показаться. А то как вчера утром прилетел, так ещё и не был там.