– Знаешь, Слава, – Виктория Францевна взяла ложечкой небольшой кусочек торта и съела его, – моя дочь после возвращения из командировки очень много рассказывала о вашем знакомстве, о тебе, Слава, и даже сказала, что ждёт не дождётся твоего возвращения. Знаешь, у нас всегда были доверительные отношения со Светой. Она призналась мне, что влюбилась, влюбилась впервые в жизни. Сам понимаешь, нам с отцом обязательно надо было посмотреть на тебя, ведь ты же понимаешь, что мы беспокоимся за судьбу нашей дочурки.

– Николай Петрович и Виктория Францевна, – торжественно произнёс Вячеслав. – Мы со Светланой любим друг друга, я вообще не мыслю своей жизни без неё, а поэтому прошу руки и сердца вашей дочери.

За столом ненадолго повисло молчание, которое прервал Николай Петрович:

– Торжественно у тебя получилось, молодой человек, даже как-то старомодно, но здорово, мне понравилось. Ладно, а что ты, дщерь моя, сидишь, как пыльным мешком пришибленная? Согласна ли ты выйти за этого парня?

– Да, согласна, – тихонько сказала Света.

– Что ты там пищишь, говори громко, чтобы все слышали, – возвысил командный голос Анненский.

– Да, да, согласна! – чуть не прокричала Светлана.

В это время в комнату вбежала маленькая белокурая девочка.

– Мама, мама, я читала сказку пло лепку и деда с бабой! – выпалила она и забралась к матери на колени. – А что у вас вкусненького?

– Олюшка, поздоровайся с дядей Славой, – попросила дочку Светлана.

– Здравствуй, дядя Слава! – звонким голоском сказала малышка. – А ты кто?

– Олюшка, дядя Слава теперь будет с нами всегда. – Света поцеловала ребёнка в макушку. – Тебе надо с ним подружиться.

– Холосо, конечно, подлужимся. Дядя Слава, а ты подалишь мне большую-большую куклу с большими бантами?

Сидящие за столом заулыбались.

– Вот новое неведомое поколение растёт, с молодых лет меркантильное, а что же будет дальше? – проворчал Николай Петрович.

Вячеслав подвинулся ближе к Оле, посмотрел ей в глаза.

– Конечно подарю! Обязательно. Веришь?

– А когда? Завтра? – Девочка в предвкушении обещанного подарка нетерпеливо заёрзала на маминых коленях.

– Так, Викуся, пожалуйста, уложи эту попрошайку спать, время уже позднее, десятый час. – Николай Петрович поднялся из-за стола, подошёл к серванту, из бокового отделения достал бутылку армянского коньяку. – А мы отметим столь значимое событие.

Вячеслав заметил, что в этой семье Светиного отца слушались беспрекословно. Виктория Францевна повела Олю за ручку в соседнюю комнату, только на пороге обернулась:

– Я скоро, вы бы меня подождали.

– Ну как же без тебя, Викусь? Конечно, укладывай Олюшку, приходи.

Наступала светлая июньская ночь. Виктория Францевна действительно вернулась очень быстро. Николай Петрович шутил, вспоминал, как они познакомились.

– Смотрю я, мне навстречу идёт – нет, не идёт, плывёт по воздуху – неземная красавица! Я глаза протёр, сначала не поверил, что бывает такая красота! И тут же решил, что она будет моей женой!

– Сказочник ты мой! Решил он! Я тогда тебя даже не заметила: мало ли курсантов было вокруг! Да и правду сказать, не понравился мне этот долговязый парень: уж слишком настойчиво он увязался за мной. «Девушка, давайте я вас провожу», а у самого голос-то несмелый, дрожит.

– А потом-то ты меня всё-таки заметила. – Николай Петрович тихонько улыбался от нахлынувших воспоминаний.

– Да уж заметила! Ещё как заметила. Да только вскорости на фронт отправился мой возлюбленный. Ждала! Дождалась! Господи, какое же это было счастье, когда он вернулся живой. Что смотришь? Наливай, Коля, выпьем за то, чтобы никогда не было войны.

Коньячная бутылка опустела быстро.

– Так, родители, вы, как я понимаю, познакомились, а теперь у нас с моим женихом есть свои дела и свои разговоры. – Светлана взглянула на настенные часы и решительно поднялась из-за стола. – Мы пойдём погуляем.

Виктория Францевна стала возражать:

– Какие ещё прогулки, Света? Уже одиннадцать, завтра на работу. Давай проводим Славу, а ты помоги мне убрать со стола.

– Мама, оставь стол, я всё уберу завтра. А сейчас мы идём гулять! И не надо мне возражать, я, если ты заметила, уже давно взрослая!

Света что-то шепнула на ухо Славе, и оба отправились в прихожую.

В разговор вмешался Анненский:

– Вика, неужели тебе непонятно, что они не пойдут ни на какие прогулки? Им уже давно не до прогулок, посмотри на них! Они же сейчас поедут к Вячеславу. Дочь, я угадал?

– Да, папа, ты, как всегда, угадал!

– А я думаю, что ехать никуда не надо! Мы разместимся здесь, у нас же пять комнат, просторно, мешать друг другу не будем. Идите оба в Светину светёлку. Вижу, вижу, соскучились друг по другу, почти месяц не виделись!

– Ты самый лучший папка на свете! – сказала Света и поцеловала отца в щёку.

Виктория Францевна только укоризненно покачала головой.

В этот день уснуть Свете и Славе было суждено только под утро.

– Славик, послушай, я всё никак не могу поверить, что у нас всё так хорошо и будет дальше хорошо, – шептала она ему в небольшом перерыве между любовными утехами. – Славик, наверное, так не бывает!

– Бывает, Светик, бывает. И будет всё хорошо! – Он крепко обнял её, стал покрывать поцелуями всю её, с головы до ног.

– Ты задушишь меня, негодник.

Она извивалась под ним, но только крепче прижималась к его мускулистому телу. Едва отдышавшись, Света спросила:

– А когда у нас свадьба?

– Да хоть завтра! Подадим заявление и распишемся.

– Надо ждать три месяца, прежде чем распишут.

– Ничего страшного, подождём.

– Скажи мне, мой хороший, почему так с нами случилось? – Она сидела на кровати, прислонившись к изголовью.

В окно заглянула луна, залила комнату, мебель и Светлану ярким голубоватым светом, который путался в её волосах, подчёркивал небольшую упругую грудь, отражался от великолепных изгибов её тела. Славе показалось, что она спустилась с небес в своей потрясающей красоте.

– Этого захотели там, наверху! – неожиданно для самого себя ответил он своей невесте.

– А ты серьёзно думаешь, что там, наверху, кто-то управляет нашей жизнью?

– Да, серьёзно! – Он придвинулся ближе к Светлане. – Мы же не знаем своей судьбы, а там всё знают про всех – и про нас тоже.

– Славик, а можно я спрошу у них, сколько у тебя было женщин до меня?

– Зачем это тебе? – удивился он. – Ты же знаешь, что, после того как я тебя увидел, ты стала для меня единственной. Вот ты мне лучше скажи, кто такой твой бывший муж и куда он делся?

Светлана изменилась в лице, натянула на себя одеяло и отодвинулась в дальний угол кровати.

– Зачем тебе это знать? Я клянусь, что это моё прошлое, к которому возврата нет!

– И всё же. Он же отец твоего ребёнка, могу я хоть немного узнать о нём и о тебе?

– Хорошо, Славик, я тебе скажу. Но только один раз, и обещай мне, что к этой теме мы никогда не будем возвращаться.

– Обещаю, любимая, конечно, никогда.

– Он сын одного из сослуживцев отца, – медленно начала Света. Чувствовалось, что этот короткий рассказ даётся ей с трудом. – Он был старше меня на пять лет, а я ещё девчонка, на последнем курсе МАИ. Умел ухаживать, дарил цветы, водил в рестораны. Родители ещё подзуживали: ах какая партия, какой парень, давай развивай отношения, а то останешься одна. Отношения развивались стремительно, вскоре я забеременела. Любила ли я его? Сейчас понимаю, что нет, а тогда… Он же мужчина, высокий, красивый. Сказала ему о беременности, он в ответ: «Давай делай аборт». А я сказала: «Нет!» В общем, всё рассказала родителям. Отец поехал на встречу со своим сослуживцем; о чём они там говорили, мне неведомо, но только вскоре поступило предложение выйти замуж. Всё как положено: кольцо, платье, фата, большая чёрная машина. Я надеялась, что всё будет хорошо, у нас же ребёнок будет, мы же стали семьёй. А этот… муж… стал пить. Сначала просто приходил домой под газом, потом стал пить запоем. Руку на меня поднял. Тут Олюшка родилась. Года не прожили, я подала на развод. Разбежались в разные стороны, а потом я узнала, что он во время очередного запоя попал в сумасшедший дом на излечение. Где он сейчас и что с ним, я не хочу знать. И очень прошу тебя не поднимать этой темы никогда, у меня от этих воспоминаний всё внутри начинает дрожать. Обещаешь не спрашивать?