– Это интересно, – отозвался Богдашев. – И какое же оно, это затмение?

– Это волшебная картина, впечатление на всю жизнь. – Светлана стала вдохновенно описывать ощущения от полёта. – Знаешь, тогда только наступил полярный день, солнце постоянно стояло невысоко над горизонтом. Самолёт начал набирать высоту, как вдруг откуда-то появилась огромная луна, которая закрывала собой почти весь небосвод, и было видно, что она летит по небу с огромной скоростью. Прошло несколько секунд, как она вдруг полностью закрыла собой солнце, наступила ночь, а на небе засверкали звёзды, почти так же, как и сейчас. Но ненадолго. Ещё несколько секунд – и лунный диск выпустил в мир ярко-зелёный луч, потом хлынул поток солнечного света, настолько ослепительный, что луна потонула в нём и стала почти невидимой. И вот лунный шар исчез за горизонтом, а долгожданный солнечный свет стал ласкать своими лучами тундру, небо и море.

– Тебе повезло увидеть очень редкое природное явление, – отозвался Вячеслав. – А я такого никогда не видел.

– Ничего, не расстраивайся. – Света положила голову ему на плечо. – Слава, а скажи, как ты думаешь, наше изделие полетит?

– Обязательно полетит. Думаю, что скоро.

– Ты так уверен? Ты провидец? А если будет, как с «Челленджером»? Он же семь человек отправил в глубины океана вместо орбиты.

– Не будет. Я не провидец, но так не будет. Знаешь, почему так не будет?

– Нет, не знаю.

– Всё просто. Потому что каждый, кто делает эту ракету, одержим целью её сделать. Посмотри, как работают на заводе. Им не нужна никакая агитация, их не надо подбадривать. Они все работают на совесть. Потому и полетит. Не может не полететь.

– Значит, скоро пуск.

– Да, скоро пуск. Улетит. А вот что дальше? Улетела, и что? Что будет? – неожиданно спросил Вячеслав.

– Как «что»? – поразилась Светлана. – Это значит, что у нашей страны есть челночная система, и лучше, чем у американцев. Это значит, что у нас с ними паритет. И это значит, что мы можем собираться на Луну и на Марс, мечтать о полёте к звёздам. Кстати, на Марс уже собираемся, я серьёзно, есть поручение ЦК.

– Да, паритет будет, куда уж без паритета. Ещё это значит, что унесёт эта ракета мечты многих людей получить жилплощадь, например. Посмотри, сколько ещё бараков на Безымянке. Как там живут люди – в полусырых комнатушках и с удобствами во дворе. А в магазинах разве можно что-то купить? Нет ничего. Ну а мы на Луну или на Марс полетим, будут там яблони цвести, будем там дворы мести.

– Но решается же вопрос и когда-нибудь решится. – Светлана встала на ноги. Было видно, что ей не хотелось продолжать разговор в этом ключе. – Пошли обратно. Я замёрзла, устала и хочу спать. Разрушил ты всю романтику этого вечера.

Слава накинул ей пиджак на плечи, поднял на руки и понёс.

– Ой, что ты делаешь?

– Я же обещал тебя носить на руках, особенно когда ты устанешь, замёрзнешь. Могу и побаюкать.

Вячеслав осторожно стал спускаться с пригорка. Но в темноте взял немного не то направление, зашёл в какую-то высокую траву и в итоге вляпался в лужу, промочив насквозь ботинки.

– Славик, всё, поставь меня на землю. Мы так далеко не уйдём.

Вячеслав осторожно отпустил её и пошёл следом, хлюпая промокшей обувью. Немного поплутав, они вышли на пустынный в эти часы проспект Кирова. Где-то далеко-далеко запел петух, приветствуя скорое наступление очередного рабочего дня. Вдруг им несказанно повезло. Мимо проезжал жигулёнок, водитель которого отреагировал на умоляющие жесты Вячеслава, лихо затормозив машину прямо перед ними.

В родную общагу они попали быстро и без проблем. Больше того, страж на входе находился в крепких объятиях Морфея: сопел, похрапывал и сладко причмокивал, поэтому миновать его не составило труда. Однако женский пост на четвёртом этаже, скорее всего, не спал. Так и оказалось. Отправившаяся на разведку Света подала знак, чтобы Вячеслав не ходил за ней. Пришлось воспользоваться пожарной лестницей. Наутро оба открыли глаза, когда солнце стояло высоко. Было уже почти десять часов. Светлана сегодня возвращалась в Москву, стала собираться. Вячеслав побежал на работу.

Света улетела в Москву с заводского аэродрома. Вячеслав по указанию Иващенко остался ещё на пару дней, потом денька на три, потом… потом в итоге на две недели. Сам Иващенко не вылезал с завода и не отпускал свою команду. Производство возобновили, и он требовал следить за каждой мелочью, требовал учиться и учить и не успокоился, пока не сделали новый бак взамен лопнувшего, пока военная приёмка не дала добро и не разрешила установить его на ракету.

Поезд из Куйбышева прибыл на Казанский вокзал во второй половине дня. Вячеслав едва не бегом добрался до дома, швырнул в угол свой «командировочный» портфель, схватил телефонную трубку и, торопясь, начал набирать заветный номер. Послышались длинные гудки. Вячеславу показалось, что прошло очень много времени, прежде чем раздалось грудное контральто:

– Алло! Я вас слушаю.

Голос был незнакомый; совершенно ясно, что на том конце провода отвечала незнакомая Вячеславу пожилая женщина.

– Что же вы молчите? – нетерпеливо завибрировала мембрана. – Я вас слушаю!

– Да-да, скажите, пожалуйста, можно позвать к телефону Светлану? – наконец заговорил Богдашев.

– А кто её спрашивает? – полюбопытствовала телефонная трубка.

– А это товарищ по работе, мы были в командировке в Куйбышеве, – робко начал объяснять цель звонка Вячеслав.

Неожиданно для звонившего женский голос в трубке стал громким и отчётливо произнёс:

– Молодой человек, вас, кажется, зовут Вячеславом, ведь я не ошиблась, не так ли?

– Да. – От неожиданности Слава поперхнулся. – Вы не ошиблись, именно так.

– А меня зовут Виктория Францевна, я мама Светы. Она ещё не пришла с работы, но вы можете сейчас приехать к нам на Фрунзенскую набережную. Предполагаю, что моя дочь будет рада вас видеть.

– Да, конечно, бегу!

Вячеслав бросил трубку, даже не поблагодарив за приглашение, надел свой выходной костюм и помчался на всех парах к метро.

Вот он, огромный дом на Фрунзенской набережной, консьерж в подъезде с липким допросом куда и к кому. Вот и седьмой этаж, и квартира, номер которой Светина мама сообщила ему по телефону. Нажав на кнопку звонка, Вячеслав с замиранием сердца ждал результата.

Дверь неожиданно и бесшумно распахнулась, на пороге стояла Света. Несколько секунд она ошарашенно смотрела на визитёра, потом, очнувшись, с коротким пронзительным визгом бросилась ему на шею.

– Как, как ты меня нашёл? Я же тебе дала только номер телефона, – тихонько спрашивала она между поцелуями.

– Это я дала ему адрес, – раздался голос Виктории Францевны. Она тихонько подошла сзади и с улыбкой наблюдала за происходящим. – Вячеслав, мне Света много рассказывала о тебе, и я подумала, что будет неплохо, если ты приедешь к нам в гости. Скажи, Света, мне кажется, что я права.

– Ты права, Вика, очень даже права, – подтвердил вышедший из комнаты в прихожую высокий седовласый мужчина. – Давай, Викусь, угостим гостя чаем, нехорошо держать его у дверей.

– Слава, а это мой папа Николай Петрович, – сказала Светлана.

Мужчины обменялись рукопожатием.

– Прошу к столу, – пригласила Виктория Францевна. – Света, а где Олечка?

– Она у себя в комнате, читает какую-то книжку.

Было видно, что родители Светланы специально готовились к визиту Вячеслава, причём втайне от дочери. На столе появился торт «Прага», который нельзя было купить в магазине, зато можно было заказать в одноимённом ресторане.

Разговор за столом вначале зашёл о погоде, о командировке в Куйбышев, о событиях в стране, которые освещали газеты. Светлана сидела рядом со Славиком и крепко держала его за руку, словно боялась, что он опять уедет надолго в город на Волге. Постепенно разговор свернул на главную тему.