30 ноября 2021 г. Ода Ленинграду В этом городе можно болеть, Выедать пацанам мозг. Дружить с бабулей библиотечной, Дружить с лимоновцем. Иметь вид гурии в камуфле, В цветном свитерочке – птенчика. Пить чай, переругиваясь сквозь пышки, С анархистами и системщиками. В этом городе можно с утра Начинать ненавидеть погоду, Больное горло, Гулкой парадной сырые своды. Сантехника пьяного, что из ЖЕКа, Поломку назвавшего дребеденью. Сантехника трезвого, Интернет, СПб, За большие деньги. В этом городе можно совсем Не иметь ничего своего, Кроме души: вот – его козырь! Вот – его главное торжество. Вот то, чем берёт он мир, Особо не напрягаясь. Вот почему – Ломоносов И Россия его – нагая, Нежная, уязвимая, — Из безгласного бытия Целомудренных изб, Из тайны саврасовского ручья, Поднимается в полный рост здесь, Изгибается черной кошкой. И есть в ней – демон. И ангел – есть. И я уже есть – немножко. 29 декабря 2021 г. Лунатики Вечер морозный стоял, лихой. Крещенские времена. Над Преображенским таврийской дыней зрела северная луна. Не доходя до турецких пушек, я втаптывала бычок Во глубокий, почти первобытный, снег, прижимаясь к тебе плечом. Зная, что мужу глава – Христос, жене – муж, а Христу – Бог, Я вбирала в себя, как губка, твой первородный слог. Ты говорил мне, что надо любить всех, непременно всех! Цветаевской «льдинкой на языке» блоковский звякал смех. Бубенцами отсвечивала Соборность – та, что внутри несём. Ребром Евы о гололёд я разбивала всё. Кто поймет тебя лучше? Я вдоль-поперёк Руси Распласталась всея кабаком и храмом, накося выкуси, гой еси. И лишь Луна, обратная сторона, в день тот была полна. И она нашептывала на ухо страшные имена: Миру – мир, а войне – война, там – чужие, а здесь — свои… Чудодейственный Спасе, дыхни огнем в обмороженные ручьи! 15—16 января 2022 г. Огромный … и с каждым шагом: злее, злее, злее, становятся некрупные следы… Сергей Адамский. Город – огромный: ларец, шкатулка, каменное поместье. Я – крохотный, впавший в детство, искус одолевший мести. Смотрю на город распахнутыми, смирившимися глазами: Передо мною – ни мир, ни меч: поэты сдают экзамен. Я не участвую в общей гонке за блеском славы. Я утратил все, кроме бытия. Последнее мое право: Быть в этом городе всем (никем), класть ноги на скользкий кафель: Вне конкурсов. Вне премий. Вне лекций и вне кафедр. Я отказался от всех ожиданий, от всех сообществ. Сначала я злился, что жил, как царь, а умру, как овощ. В город я шёл за отцовской лаской, сбежав из вражеского огня, Но никто, кто знал, не узнал меня. А потом я понял, что здесь не спешат говорить: «Здорово». И край здесь суровый, но делится всякий кровом, Если ты умеешь любить, со злом и добром, неровно, И не оставлять следов вообще (один оставлять: огромный). 17 января 2022 г. Тротуар Пределом красоты здесь храмы знамениты: Ещё таких чудес не строили нигде. И я иду пешком по жидкому граниту, По чаячьим бычкам, по мраморной воде. Котёнком под мостом хочу, свернувшись в ком, лечь, И спать, и спать, и спать, и быть, и быть, и есть. В бессмертие взлетел голодный Шостакович И с неба крошит хлеб, пробив сосулькой жесть. Девятый вал на круг дожди сопливо нижут, И бусины летят, блестящие, во мрак. А я шагаю в смерть: неистово, бесстыже, И не дойду никак, и не дойду никак. Как страстно ждут враги, когда всю кровь я вылью, Когда дожгу огонь руды моей свечи. И я иду, и вдруг становится Волынью Вот этот вот гранит, и больно, хоть кричи. 10 февраля 2022 г. Питерский блюз Накануне смерти, в преддверии нищеты Я стою и смотрю, как разводят мосты. Баночное шампанское Вся борьба прошла. Опасаюсь: зря. Меня оторвали, как листик календаря. В паузах от анализов до больниц Хватаюсь за сцену, как за карниз. Для прыжка я живу на достаточном этаже. Машины и люди внизу, похожие на драже, Снуют в колеях своего ада. Я подношу спичку к единственному мосту. Баночное шампанское гусарски шалит во рту. Война прошла, как дурная блажь, — Отбрасывай камуфляж. Пузырьки плывут по воде. Трогается Нева. У гололёда кружится голова. Весна отдает полцарства Будьте счастливы без меня. |
