– Боюсь, что так, – Тифус был вполне удовлетворен реакцией собеседницы, хотя не сомневался в ее актерском даровании, – думаю, вы понимаете, что без должных доказательств мы не сможем предъявить ему никаких обвинений. При этом, наш убийца слишком осторожен, а мы связаны в своих действиях. Поэтому, мы бы хотели просить вашей помощи.

Эсперанса выдержала его взгляд, потом чуть игриво улыбнулась:

– И чем простая артистка может помочь полиции с таким человеком, как лорд Дарвин? Поймите меня правильно, я с радостью предоставлю свои таланты и знания на службу правопорядку, но я не детектив и не боец.

– Именно поэтому вы можете проникнуть туда, куда не можем попасть мы, – Тифус расплылся в одной из своих лукавых усмешек, – насколько я успел заметить, лорд Дарвин привлек и ваше внимание. Возможно, вы не откажетесь сойтись с ним поближе и найти нам о нем сведения, полезные для расследования?

При этих словах женщина почувствовала, как ее сковывает неведомо откуда появившийся ледяной панцирь. “И он тоже? Он пришел просить меня об этом?” – мысль судорожно пронеслась в ее голове, но она не осмелилась взглянуть на инквизитора, присутствие которого остро ощущала каждое мгновение. Вместо этого, она сосредоточилась на детективе. Нельзя позволить ему втянуть ее во что-то по-настоящему опасное.

– Вы правы, лорд вызвал мой интерес, – она постаралась придать голосу беззаботное звучание, – но, честно говоря, вокруг него вьется слишком много гораздо более богатых и знатных дам, а потому я сочла за лучшее не участвовать в этой гонке.

– Мне кажется, вы не совсем понимаете важность нашей просьбы, – тон Тифуса показывал, что он вовсе не просил.

– И почему бы я должна шпионить для вас, тем более, если вы подозреваете его в совершении ужасных преступлений? – в голосе Эсперансы почувствовался металл, а маска наивной беспечности пошла трещинами под воздействием охватывающего ее гнева.

Вопрос повис в воздухе, но Тифус был готов к нему:

– Мадам, не хотелось бы показаться грубым, но вы тоже можете оказаться весьма заинтересованы в добром отношении полиции, – он чуть замялся, будто подбирая слова, но Эсперанса прекрасно понимала, что он готовиться нанести удар, – Мисс Снипкин – странная фамилия для девушки родом из Омнистана. Не правда ли? Тем более, что мистер Адриан Снипкин был бы изрядно разочарован, узнав, что его покойный брат, оставивший ему такое солидное наследство, обзавелся приемной дочерью, способной его этого наследства лишить. И как быстро он сумел бы отсудить у вас опеку, возникни у него такая мысль? М-м?

На этот раз Эсперанса не выдержала:

– Разве вы не должны предотвращать преступления, а не способствовать им? – гневно проговорила она.

– Тифус, мне кажется, вы заходите слишком далеко, – решил вмешаться Бьерн, все время разговора державшийся в тени.

– Отнюдь, друг мой, именно поэтому правопорядком у нас занимается не только церковь, но и полиция, – детектив отмахнулся от возражений и снова, как коршун, набросился на певицу, – и это я еще не упомянул множество историй с приводом в полицию малолетних правонарушителей. – Его взгляд намекал, что ни одно из прошлых правонарушений мисс Снипкин, скрытых изрядными взятками, не ускользнуло от его внимания.

Он замолчал, но Эсперанса напротив, кажется, только еще сильнее выпрямилась, чуть вздернула подбородок и молчала. Она явно знала, как иметь дело с представителями власти и потому ждала.

– В общем, так, – откашлялся Тифус, – все эти милые истории и шалости так и останутся пылиться в полицейских архивах, а может, даже навсегда канут в Лету, если вы раскопаете для меня всю подноготную лорда Дарвина. Потенциальный любовник в обмен на благополучие подопечной – неплохая сделка, а? Как считаете?

Эсперанса в этот момент напоминала мраморную статую, если бы не ярость, полыхнувшая в глубине ее глаз.

– Хорошо. Я согласна, – ее голос прозвучал глухо, – но мне нужны гарантии. Как бы не пошло дело, вы не причините Умке вреда, и защитите ее от возможных претензий в будущем.

Она снова безупречно владела собой, хотя чувствовала, как ее сердце словно истекает кровью от множества ран. Как она успела получить их? Это ведь действительно всего лишь очередная сделка, подобные которой ей не раз приходилось заключать. Разве не за этим приходят мужчины раз за разом в ее гостиную? Неужели дело только в присутствии инквизитора? В том, что она позволила на секунду вообразить себе, что сейчас все будет иначе? Или в тех странных взглядах, что он бросал на ее, и на которые она не рискнула ответить, опасаясь, что это разобьет в прах остатки ее самообладания?

– Что касается гарантий, справедливо. А потому, готов уже сейчас передать вам это, – Тифус выудил из портфеля несколько папок. – Вот ряд дел в отношении мисс Снипкин. Остальные получите после окончания расследования.

Бьерн даже не удивился, что его коллега готов идти на прямой подлог для достижения своей цели. Неужели он сам с такой же одержимостью преследовал убийцу? Еще несколько дней назад он не сомневался в положительном ответе. Но теперь тень беспомощности, которую его опытный взгляд уловил в лице Эсперансы и ее готовность столкнуться с опасностью, от которой он обещал ее оградить, бросали вызов этой его уверенности.

Женщина же бегло пролистала папки.

– Я должна вас предупредить: я приложу все усилия, чтобы завлечь лорда Дарвина в свои сети, но не могу гарантировать результат. Это крупная дичь, за которой сейчас ведется весьма суровая охота.

– Мы это понимаем, – Тифус, заручившись ее согласием на участие в деле, заметно расслабился, – поэтому у меня есть идея, как сделать вас для него непреодолимо притягательной. Господин инквизитор считает, что в Ронгарде убийцу особенно интересуют женщины, связанные с благотворительностью. А вы, как я слышал, уже вовлечены в нее. Если лорд Дарвин – наша цель, он не устоит, если вы привлечете большой общественный резонанс к своей деятельности.

– И как мне это сделать? – приняв решение, Эсперанса решила игнорировать присутствие Бьерна, но старательно показывала детективу свою готовность сотрудничать.

– Если не секрет, – какова была сумма вознаграждения, полученная вами от мисс Барет? – Тифус явно вел собеседницу к какому-то, заранее готовому плану.

– Пятьдесят фунтов. Боюсь, не слишком впечатляющая сумма, – ей показалось, что она начинает понимать задумку детектива.

– Мда, пожалуй, и наверняка хорошо известная ее адвокатам и банковским агентам, но тем не менее, – полицейский корректировал свой план на ходу, – вы можете сообщить прессе, что были потрясены смертью мисс Барет, и в память о ней хотите пожертвовать и свой гонорар, и средства от анонимного спонсора на один из ее проектов. А дальше, маленькое светское развлечение, приуроченное к этому, и, если лорд Дарвин тот, кто нам нужен, он не упустит случая.

– Две тысячи ассигнациями, – в тоне Эсперансы чувствовались все те же мрамор и сталь, – пожертвование будет на ремонт крыши в приюте св. Бернарда.

Не замечая холодный тон певицы, Тифус довольно обернулся к инквизитору:

– Святая наша церковь не откажет нам в поддержке на такую сумму? Не правда ли?

– Да, конечно. У инквизиции есть для этого соответствующие фонды, – Бьерн понимал, что чем больше план обрастал подробностями, тем меньше ему нравился.

И дело было не только в безопасности мисс Серны, пора было признаться в этом хотя бы самому себе. По непонятной ему причине, мысль о ней и лорде Дарвине причиняла ощутимый дискомфорт, не важно, окажется он их целью или просто очередным прожигателем жизни.

– Как мило, церковный приют, которому не хватало денег, потому, что все средства уходили на нужды инквизиции, все же получит от нее подачку. – Эсперанса впервые с того момента, как Тифус объявил цель их визита, взглянула прямо на Бьерна. Яростный гнев и затаенная боль, спрятавшиеся в глубине ее глаз, поразили его прежде, чем скрылись под тенью густых ресниц, когда она отвернулась.