Немного подумав, я поднесла стакан к губам и медленно выпила содержимое. Вкус у жидкости был отвратительный, но, зная нравы этого времени, я почти была уверена в том, что если я сама это не выпью, в меня вольют лекарство силой.

– Теперь вам надо поспать! – Архип поставил поднос на подоконник.

Глаза мои начали медленно смыкаться. Кажется, слуга успел поддержать меня, но больше я уже ничего не видела…

…Я шла по дорожке, сотканной из лунного света, по обе стороны от которой сияли яркие звёзды. Однажды я уже была здесь… Давно… Так давно, что не помню, когда… Я шла и боялась оступиться. И так велик был мой страх, что я оступилась, и начала падать в бездонную пропасть, с бесконечной скоростью пролетая меж звёзд, оставляя за собой неизвестные мне скопления светил… Я летела до тех пор, пока не достигла самого центра, того места, где всё началось. Я смотрела в глаза судьбы и вновь наблюдала зарождение сущего. Здесь есть начало… Здесь есть конец… Время вытянулось в длинную прямую нить и замедлилось настолько, чтобы я могла наблюдать, наблюдать настолько ясно и ярко, чтобы понять и не понять одновременно… И тогда в голове моей многоголосным хором прозвучала песнь:

За миллионы лет до мира сотворенья

Возникла из энергий пустоты,

Как будто было свыше повеленье,

Частица малая, предвестница мечты.

Молекул не было, а связь энергий тонких

Ещё не создала у атома ядро.

Жизнь зарождалася в пустотах звонких,

Подобно малой капле. И нутро

Вселенной вдруг заметно всполыхнулось,

И словно ожил механизм часов,

Внутри неё внезапно что-то повернулось,

Возникли атомные связи разных полюсов.

Вокруг протона электрон забегал,

Нейтрон с протоном превратилися в ядро.

Как всё это случилось, даже Бог не ведал,

Не то что мы с тобой. Забыт давным-давно

Тот миг на свет материи рожденья.

Все развилось в мгновенье, малый миг.

Как будто кто-то, будучи в смятенье,

Внезапно мироздание постиг.

Число частиц так быстро умножалось,

Что закрутился вихрем плоский диск.

Со скоростью огромной от той точки удаляясь,

Возле которой так внезапно он возник.

И вихрей тех количество несчётно

В пустотах со сверхскоростью неслось.

Заполнили пустоты вихри плотно,

Как будто где-то что-то прорвалось.

Наш диск летел, закручиваясь в обод.

Неведаны доселе вещества

В том вихре появлялись, словно повод

Для их рождения Вселенная дала.

Вот водород, вот атом кислорода.

Соединились… Капля первая воды!

Вот оттолкнулись друг от друга антиподы…

Это частицы зарождения плоды.

Вот первая песчинка, камень первый,

Вот первый, самый малый огонёк…

Частица света в темени Вселенной,

А вслед за ней и световой поток.

В том диске уплотненья появились,

А в центре в пламени энергий вековых

Звезда зажглась. Так Солнце зародилось.

Среди таких же, как оно, скоплений огневых.

Тот диск крутился лишь одной частицей

Большого диска. Их размеры не сравнить.

Он во Вселенной был лишь мизерной крупицей,

Предназначение которой – жить.

Так, люди лишь крупицы Мирозданья,

Которые содержат целый мир.

Мы Божие подобье и созданье

И каждый человек в душе кумир.

Мы созданы из маленькой частицы,

Название которой не узнать.

И мы единое, но в разных лицах.

И каждый Мирозданию под стать.

Мы то, что о себе мы понимаем,

Свою мы душу сами создаём.

И лишь когда мы эту истину познаем,

Тогда мы к равновесию придём…

Я обернулась, пытаясь понять, откуда доносятся голоса:

– Кто здесь?

Ответ многоголосьем прозвучал прямо в моём мозгу:

– Все и никто!

– Где я? – задала я следующий вопрос.

– Вспомни, как ты сюда попала… – снова произнёс нестройный хор голосов.

– Зачем я здесь? – я готова была кричать от ужаса, вызванного предчувствием, внезапно охватившим меня. Кажется, я начинала понимать, что меня ждёт…

– Оставьте её! – прозвучал тихий знакомый голос.

– Она виновна! – ответило многоголосье.

– Это моя просьба, – привёл Он странный аргумент.

Внезапно всё перешло в движение. Чьи-то руки вырвали меня из бездны, затянувшей меня незадолго до этого, и поставили на дорожку из лунного света, с которой я так неосторожно упала.

Я открыла глаза. Возле меня сидела Марья Антоновна. В комнате сильно пахло уксусом. Увидев, что я очнулась, Марья Антоновна облегчённо вздохнула и произнесла:

– Мы уже думали, ты не выживешь!

– Что случилось? – я не узнавала своего голоса.

– Ты выпила прописанное тебе доктором лекарство и упала, – Марья Антоновна перевернула влажную тряпку у меня на лбу.

Понятно! Мой организм не воспринял микстуру доктора. Сергей Сергеевич невольно отравил меня. Я уже довольно давно не питалась той пищей, которую употребляли люди этого времени. Вся используемая в моём мире еда генерировалась с помощью специальных приборов. Она обладала теми же вкусовыми качествами, что и та, которую я употребляла здесь, но иными питательными свойствами и иной структурой. Очень долго учёные пытались создать идеальную пищу для человеческого организма, и, в конце концов, это у них получилось… Мой организм не привык к здешней пище и тем более к здешним лекарствам. Всё просто! Я сама влила в себя яд.

– Сколько времени я лежу здесь? – шёпотом спросила я женщину.

– Неделю! – вздохнув, ответила она.

Внезапно перед моими глазами предстало, как она сидела возле моей постели целую неделю, пытаясь вырвать меня у смерти.

– Спасибо! – поблагодарила я Марью Антоновну за проведённый возле моей постели часы.

– Ты не сердишься на меня, детка? – вопрос женщины застал меня врасплох.

Сейчас уже я совершенно забыла о том, что Марья Антоновна продала меня князю.

– Как я могу сердиться на вас? – улыбнулась я ей. – Вы спасли меня!

По лицу женщины было видно, что от сердца у неё отлегло. Я даже не могла предположить, что она так страдает из-за своего поступка по отношению ко мне! Я хотела поднять руку, чтобы ободряюще прикоснуться к ней, но, к ужасу своему, не смогла даже пошевелить пальцем. Да… На этот раз я действительно чуть было не погубила себя!

Сил у меня было очень мало и, спустя несколько минут, я снова заснула, на этот раз сразу оказавшись перед красным.

Я сидела на том же стекле, на которое он поместил меня при прошлой беседе.

– Ну и что ты теперь натворила? – спросил он меня. – Ты вообще думать-то когда начнёшь?

– А что я сделала? – не поняла я.

– Если бы Он не вытащил тебя… Ты что, действительно, не понимаешь?

Я отрицательно покачала головой.

– Зачем ты пыталась убить себя? – на этот раз его рык был довольно устрашающим.

– Я не пыталась…

– Да? – он прямо взглянул мне в глаза, каким-то непостижимым для меня способом заставив поднять на него взгляд.

– Да! – но, немного задумавшись, я всё поняла. – Нет… – обречённо произнесла я.

– Подспудно ты понимала, – его зловещий шёпот давил на меня со всех сторон. – Какая мысль у тебя была последней, самой последней?…

– Что я себя травлю! – призналась я самой себе.

– Самоубийство – грех! – покачал головой красный. – И за него надо платить! – со злостью выкрикнул он.

– Чем? – но я уже знала ответ.

– Жизнью, душой – всем! – красный перестал ходить по стеклу и сел напротив меня, задумчиво теребя подбородок.

– И Он помог мне… – догадалась я. – Почему?

– Не знаю! Наверное, потому что ты поступила так по наивности своей, – красный отнял руку от лица. – Но рано или поздно ты должна будешь заплатить…

– Я потеряю душу? – в панике воскликнула я.

Красный только покачал головой.