Сойер посмотрел на спустившегося Прайса. Целеустремлённый, постоянно напряжённый, балансирующий на грани больших событий как раз в тот момент, когда присутствует выбор: наступать или отступить. Прайс выдержал его пристальный взгляд, что оказалось нелегко, потому что взгляд старика, казалось, обнажал всё, что в нём было.

— Ему туда нельзя, — яростно возразил на что-то вождь штата Иллинойс, тоже кинув взгляд на Прайса. — Это самый большой земной секрет, и если он шпион…

— Если он шпион, — резко перебил Сойер, — то не доживёт до момента, когда сможет хоть кому-нибудь рассказать, что увидит. — И обратился к Прайсу: — Мы отправляемся в путешествие. Ты тоже пойдёшь. А вы двое, — это уже к Беру и Твисту, — будете его охранять.

Берр и Твист молча кивнули, достали пистолеты. Винтовку и револьвер Прайса отдали Сойеру, чтобы тот надёжно их спрятал, а эти пистолеты выглядели неуклюжими, кустарными короткоствольными винтовками с таким же кустарным затвором.

— Чертовски жестокий способ обращаться с человеком, — сказал Прайс, — который пришёл к тебе, как друг. Я ненавижу вурна так же сильно, как и вы. То, что они сделали с Землёй…

— Прибереги слова, они тебе ещё пригодятся, — зловеще остановил его Сойер. — Нам предстоит тяжёлое путешествие на всю ночь. Поехали.

Все, кроме старого вождя Индианы, вышли через чёрный вход. В сумерках Прайс увидел готовых к походу лошадей.

Сойер и Оукс, вождь из Иллинойса ехали первыми, Прайс сразу за ними, Берр пристроился впереди него, Твист позади. Один всадник ехал впереди всего отряда, в руках держал фонарь хитрой конструкции, который освещал дорогу, но вверх не светил. Летающие глаза рыскали по округе даже ночью.

Шесть лошадей шли в ночи гуськом по узкой тропе, петляющей через лес. Прайс подслушал, что едут они на какой-то большой тайный совет. Как мог догадаться, там решится его судьба, а может даже и судьба всего человечества.

И ничего не мог с этим поделать, пока не доберётся туда. Тем временем его мысли вернулись к длинноногой девушке в малиновом комбинезоне, со сверкающими на солнце волосами, развевающимися по плечам. Даже пожалел, что не смог рассмотреть поближе её лицо. Издали оно казалось красивым, светлый лоб, изящный подбородок, но именно глаза говорят, что это за человек и у Прайса не получилось изучить их. Может она быть такой же бессердечной, как остальные вурна?

Запросто, решил Прайс, и ненависть к Звёздным Лордам-завоевателям возросла. В те времена, когда они ещё не пришли, этот тёмный, дикий лес, через который они ехали, был богатым сельскохозяйственным краем, на этих землях стояли красивые города. А они разрушили всё это, построили Цитадель, чтобы сдерживать землян, пытались превратить людей стать добровольными пленниками, рассказывая истории про каких-то там Эи. Старая техника Большой Лжи, но эта ложь была слишком большой, чтобы хоть кто-то мог в неё поверить.

А может, та женщина и не жестока вовсе. Аррин может статься всего лишь порядочным офицером, оказавшимся в трудном положении. Но всё равно, они пришельцы, опустошитель Земли а он — землянин. И здесь живут его люди… Сойер, Берр, Твист, даже противный и подозрительный Оукс. Те люди, за кого он будет сражаться и рядом с кем он будет сражаться.

Если ему позволят.

Но они должны позволить ему сражаться. Он — человек с самолётом. Продвигаясь в лесу, в темноте верхом на лошади, Прайсу казалось, что он знает, какой аргумент использует.

Незадолго до рассвета, когда мир казался самым тёмным и безмолвным, где-то впереди раздался оклик и первый всадник в ответ помахал фонарём. Сразу после этого тут и там среди деревьев начали зажигаться другие фонари, лес заполнился скрипом кожи, звона уздечек, тихого стука копыт, сонного ржания лошадей. Тихо переговаривались люди.

Всадники, с которыми прибыл Прайс, спешились и спокойно прошли мимо охраны. Через несколько минут они добрались до опушки леса. Человек с фонарём негромко свистнул, и из непроглядной тьмы материализовался ещё один человек.

— Сюда, — сказал он. — И смотрите под ноги.

Человек с фонарём последовал строго за ним, остальные следом, гуськом. Прайс начал что-то различать, понял, что темнота тут не такая пустая, как он думал. Он различил бледные участки, собирающие слабый звёздный свет на плоских, а чаще изломанных поверхностях. Вскоре он понял, что это стены, вернее то, что от них осталось и что он идёт по уничтоженной городской улице. Ощущение шероховатого бетона ни с чем не спутаешь.

По разрушенному городу они шли довольно долго, небо уже начало бледнеть, когда отряд дошёл до места назначения. Теперь Прайс мог разглядеть призрачные очертания фасадов зданий с обеих сторон. Фасадов, за которыми ничего не было, так что оконные отверстия выглядели своего рода искусной резьбой. Было мертвенно тихо, так тихо, что собственное дыхание и звук шагов пробуждали в камне намёки на эхо.

Проводник остановился рядом с небольшой чёрной дырой, ничем не отличавшейся от остальных маленьких чёрных дыр, скрывающихся под обвалившейся каменной кладкой и сплющенными балками.

— Туда, — сказал он, — вниз.

И ушёл.

По широкой стальной лестнице, изогнутой и искорёженной, но более-менее целой, они спустились вниз. Их встретила волна тепла от тесно сгрудившихся людей, смешанная с запахами свечного жира, дыма, кожи, пота и намёком на лошадиный дух.

Помещение с подножия лестницы ярко освещалось. Прайс понял, что они оказались в подвале здания, которое раньше было либо универмагом, либо каким-то общественным зданием, но сейчас площадь подвала оказалась значительно сужена из-за массы обломков, железных балок и прутьев в местах пролома. Помещение было битком набито людьми, в замкнутом пространстве создаваемый ими гул походил на рычание огромного зверя, засидевшегося в клетке.

Чуть поодаль сидела небольшая группа мужчин. Сойер и Оукс отправились к ним. Вожди, догадался Прайс и понял, что на самом деле попал на большой совет, который был запланирован чёрт те когда. Берр и Твист стояли по обе стороны от него, но Прайс совсем забыл о них, зачарованно рассматривая людей.

Лесные бегуны и охотники вроде Берра и Твиста, в засаленных оленьих шкурах. Мужчины с низовья реки, из страны болот и проток, тихие, суровые, в грубой хлопчатобумажной одежде, выкрашенной в яркие индейские цвета — жёлтый, красный и зелёный. Измождённые фермеры с холмов в домотканой одежде из орехового дерева, вооружённые винтовками. Лодочники с северных озёр, от которых исходит слабый запах рыбы. И длинные худые всадники с юго-запада, в кожаных куртках и опасные, как гремучие змеи. Мужчины с чернозёмных кукурузных полей Айовы, следующие за своим вождём, чтобы поговорить о войне. «Америка в основном не изменилась, — подумал Прайс, — всё так же узнаваема, но с вытопленным жиром, лишённая роскоши, доведённая до суровости и силы прежних дней, когда люди, похожие на сегодняшних, создавали нацию в этой дикой местности».

У него появилось чувство, что они смогут сделать это снова, несмотря на подавляющую силу Звёздных Лордов. А если не смогут, то погибнут, сражаясь до последнего, как дикие кошки.

Вожди переговаривались между собой. Твист знал некоторых из них. Вождя Айовы, Мичигана, Арканзаса, Миссисипи. Других не знал, но втроём сумели догадаться — Небраска, Техас, Оклахома, Луизиана. Пара охотников из Миссури были взволнованы, как гончие перед охотой. Твист сказал, что на его памяти ещё никогда не собирался такой большой совет. Он будет продолжаться до тех пор, пока вопрос не будет решён. Всё это время люди будут прятаться в руинах, а лошади в окрестных лесах.

Прайс внезапно осознал, что все собравшиеся вожди смотрят на него с напряжённым и, в значительной степени, враждебным интересом. Новость Сойера, похоже, сильно их расстроила. Вождь мичиганцев, огромный чернобородый мужчина, внезапно громким голосом, перекрывая гул, призвал всех к тишине. Через несколько секунд в подвале стало тихо, слышалось только шарканье людей, решивших подойти ближе, чтобы лучше видеть и слышать.