– Будешь?

– Нет, я не курю, – ответила я и сделала шаг в сторону.

– Оооо! Вот, вы где! – Лика буквально выбежала на улицу, чуть накинув плед, чтобы не закрывать новое платье, взятое у меня, – можно мне тоже?

Я с удивлением смотрела как некурящая Лика берет у Артема сигарету и, накрыв своей ладонью его руку с зажигалкой, прикуривает.

– Часто тут бываешь, Артем? – спросила Лика, выдыхая дым.

Я перестала слушать их разговор и достала из сумки телефон, чтобы вызвать такси.

– Ребят, я вас покину, мне пора уже, – сказала я, опасливо глядя на Лику.

– Спокойной ночи, дорогая, – Лика потянулась ко мне, отставив руку с сигаретой, обняла и чмокнула в щеку.

– Ты нормально доедешь? – как мне показалось, с искренним беспокойством спросил Артем, глядя на мой гипс.

– Она сегодня шампанское открывала! Машка везде справится! – воскликнула Лика, а я впервые почувствовала, что меня покоробило это вроде бы столь привычное «Машка».

– Да, все в порядке, – кивнула я, – хорошей ночи, ребят!

Я зашла в бар за пальто и снова прошла мимо подруги. Лика увлеченно что-то рассказывала вновь попрощавшемуся со мной Артему.

Я резко открыла глаза от настойчивых звонков в дверь. Еще осоловевшая от сна, я вскочила и бросилась в коридор. На пороге стоял Пижон.

Ожидать кого-то другого в этот час было немыслимо, но все же от неожиданности (Пижон – здесь! В моем обшарпанном подъезде, звонит в мою квартиру!) я тут же захлопнула дверь перед его носом.

Так. Успокоились. Мы договаривались. И потом он ведь сам предупреждал, что его служба безопасности пробила меня – вероятно, от них он и номер квартиры узнал.

Я снова открыла дверь и натянула улыбку.

– Я уже три минуты жду тебя внизу, – от спокойного голоса Пижона у меня похолодело внутри, – спускайся, пожалуйста.

– Пять минут! – выдохнула я и снова захлопнула дверь.

Вот черт! Я проспала! Вещи не собраны! О чем я думала вчера? Хорошо, хоть в душ хватило мозгов сходить. Хотя, именно эта волокита с заматыванием гипса и добила меня окончательно!

Я натянула на себя новый спортивный костюм, визуализировала в голове составленный ночью список, и начала закидывать все в пакет из-под костюма. Потом вытряхнула новую обувь из коробок (какое счастье, что Лика не заметила, а то бы я и без туфель осталась). Не хватало только… платья.

«Я ведь могу его просто забыть! – осенило меня, – не обязательно брать мамино платье, можно обойтись и без него! А просто его забыть! И Вика не будет виновата!»

Радуясь своей идее, я схватила пакеты и бросилась вниз к Пижону.

– Ты умеешь вовремя приходить? – спросил Пижон, открывая багажник, – и что это за пакеты? Почему в сумку не сложила?

– Эммм, у меня нет сумки, – как можно беспечнее ответила я.

Пижон заглянул в один из пакетов и наугад вытащил одну из маек:

– Ты даже бирки не потрудилась снять?

– Нууу, не подумала, что это обязательно заранее…

– Так, быстро пробежимся по списку. Вика сказала проверить, что ты ничего не забыла, – Пижон достал телефон и начал зачитывать, – спортивный костюм и кроссовки… Вижу, на тебе. Брюки, майка, рубашка для зоны дома. Есть.

– Угу, – кивнула я и поняла, что за платьем вернуться все же придется, – я уже помню, что забыла платье.

– У тебя две минуты.

Я побежала обратно домой, утопая в мыслях. Надо достать мамино платье. Но как! При каких обстоятельствах: в спешке! Не подготовившись! Совершенно иначе я представляла себе миг встречи с прошлым: вечером, после долгих мыслей, вероятно, с бокалом вина и при свечах…

«Ну, уж Вика, – думала я, отпирая дверь, – все предусмотрела, а!»

Я скинула кроссовки и поднесла к шкафу стул. Вот она, эта невзрачная коробка. Дрожащими руками я опустила ее на пол. Ножницами разрезала скотч.

Сумка и платье. Всего две вещи.

Но какие… Родные.

Мне показалось, что я чувствую мамин запах.

Нетвердой рукой я взяла невесомое мамино платье и прижала к себе свое сокровище. Взглянула на сумочку, одиноко оставшуюся лежать на дне коробки, и выбежала за дверь.

– Все, садись уже и поехали! – скомандовал Пижон, заводя машину.

– Больше ничего проверять не будешь? – ехидно прищуриваясь я.

– Остальное уже проверил, – ответил Пижон.

– Ты рылся в моих вещах? – вскипела я, все еще прижимая к груди мамино платье.

– Пункт шестой части третьей раздела «Права и обязанности Сторон», – как ни в чем не бывало ответил Пижон, – я могу и должен знать, что у тебя с собой в случае совместного выезда. Банальная предосторожность.

– Ты и сумку мою будешь обыскивать?

– Ты договор читала? – Пижон взглянул на меня и снова повернулся к дороге.

– Читала! – рявкнула я и поджала губы: на самом деле я снова пропустила детали. Как тогда, пять лет назад. И ведь я никогда ничего не упускаю, когда дело идет о работе! Почему я такая безалаберная, как только вопрос касается меня?!

– Платье, может, уберешь уже? – прервал Пижон мои мысли.

– А, да, – рассеянно кивнула я и повернулась к заднему сиденью, чтобы аккуратно положить на него платье.

Аромат парфюма отца от оказавшегося так близко Пижона снова вскружил голову, и я закрыла глаза: в руках еще ощущалась нежность ткани маминого платья, запах папы… Я провалилась в давно забытое время легких мыслей; туда, где в моей жизни еще не было боли…

– Эй, что с тобой? – голос Пижона вывел из сладкого небытия: кажется, я надолго замерла, привалившись к задним креслам. Я оперлась рукой на спинку водительского сиденья как раз в тот момент, когда Пижон повернулся ко мне. Наши взгляды встретились, лица были так близко, что я почувствовала дыхание на своей коже.

Машина резко вильнула, и я навалилась на Пижона, моя щека оказалась на его плече… На долю секунды мне стало настолько хорошо, что я в ужасе отпрянула и села ровно на своем кресле.

– Пристегнись, пожалуйста, – хрипловатым голосом проворчал Пижон.

Я молча защелкнула заглушку и снова закрыла глаза. Хочу мечтать о маме. И папе. Вспоминать, как мы ездили на море…

Помню, как мы ездили фотографироваться на лавандовые поля. Тогда еще не было социальных сетей, я была совсем маленькая, но вижу, будто это было вчера, как мама позирует среди лаванды папе, придерживаясь шляпку, а потом бежит к нему. Ее легкое платье развевается по ласковому ветру. Я тогда подумала: «как мне повезло, что у меня мама – фея!». Вот мама приближается к папе, он спешно кладет фотоаппарат на землю и подхватывает ее на руки. И я до сих пор помню, как думаю о том, как маме повезло, что мой папа – настоящий принц. Потому что быть таким красивым, умным, нежным и элегантным мог только настоящий Принц! А потом они повернулись ко мне, протягивая руки:

– Марсель!

– Марсель! – голос отца превратился в голос Пижона, и я с ужасом распахнула глаза.

– Марсель, что с тобой? Ты вся в слезах, – мне послышались озабоченные нотки в интонации Пижона.

– Нет, все хорошо, – я помотала головой, незаметно вытирая мокрые щеки.

– И часто тебя кошмары навещают? – Пижон вновь посмотрел на меня.

– Это был не кошмар! Это были очень счастливые воспоминания…

– Такие счастливые, что ты ревела? – спросил Пижон.

– Просто я знаю, что это никогда не повторится, – почти прошептала я.

Пижон промолчал, и я была благодарна ему, что он не продолжал расспросов.

– Мы будем на месте минут через пятнадцать. Пожалуйста, постарайся без срывов!

– Это будет нелегко, учитывая эту ведьму черную!

– Не думай о ней, на людях она будет тебе улыбаться. Вечером я отправлю тебя домой.

– А сам не поедешь? – я с удивлением посмотрела на Пижона.

– Еще не знаю. Но в любом случае, если нам вдвоем с тобой оставаться – то ночевать придется в одной комнате. Это не лучшая идея; поэтому у тебя сегодня ужин с родителями, который вы запланировали еще пару месяцев назад, и ты не можешь не… – Пижон прервал речь, потому как увидел мое лицо.