Возвышение Гамильтона, подчинившего Федералистскую партию интересам северо-восточного капитала и пренебрегшего интересами аграриев, привело к отходу от него влиятельных умеренных политиков-южан во главе с Джеймсом Мэдисоном. Альянс Джефферсона и Мэдисона был прагматичен. Партнерству способствовала решительная оппозиция гамильтоновскому плану. В 1791 г. ими был создан организационно-идеологический центр оппозиционной партии – периодическое издание «Национальная газета». Она оппонировала гамильтоновской «Газете Соединенных Штатов», возникшей в 1789 г.
До 1796 г. формирование обеих партий шло через Конгресс США. Большинство делегатов, прибывавших в национальный Конгресс, не имели партийных привязанностей. Лидеры республиканцев и федералистов начинали активно склонять их на свою сторону. Эти же лидеры налаживали связи с влиятельными политиками различных штатов, стремясь заручиться их поддержкой на федеральных выборах. В 1796 г. республиканская фракция в Конгрессе США впервые выдвинула национального кандидата на президентских выборах. С этого времени президентские выборы стали проводиться на основе открытого партийного соперничества. Партийная деятельность направлялась на эпизодических собраниях в Конгрессе США республиканцев и федералистов, получивших на английский манер название кокусов.
Согласно Джефферсону, правительство должно было использовать естественное преимущество США над Старым Светом, заключавшееся в наличии у федеративного государства огромного фонда незанятых западных земель, который позволял обращать в добродетельных фермеров большинство граждан. Идеал утверждения в стране правления «фермеров, фермерами и для фермеров» высказывали не только Джефферсон и его единомышленники, но и умеренные республиканцы. Идеал находился в противоречии с утверждением в руководстве партии плантаторов-рабовладельцев, но Джефферсон связывал надежды на разрешение противоречия с мирным отмиранием рабства. Крупные плантаторские табачные хозяйства переживали кризис. Джефферсон полагал, что это, как и запрет ввоза рабов с 1808 г., предусмотренный федеральной Конституцией, приведет рабство к естественной смерти. Ни он, ни другие демократы-аграрии не предвидели необычайно благоприятного для плантационного рабства поворота событий в конце XVIII в. Изобретение 1793 г. учителем из северо-восточного Коннектикута Э. Уитни хлопкоочистительной машины имело следствием взлет рабовладения в США. Плантаторы-рабовладельцы извлекли пользу из изобретения и стали активно переводить плантации на выращивание хлопка, востребованного в Англии.
В политических воззрениях федералисты и джефферсоновские республиканцы преодолели различия относительно Конституции США и центрального правительства. Обе партии провозгласили верность федеральному государственному устройству и Конституции 1787 г. Джефферсоновская партия твердо противостояла попыткам называть ее «антифедералистской», а федералисты отвергали стремление оппонентов обвинять их в неприятии республиканизма. Но Гамильтон и его сторонники выступали за консервацию демократических преобразований Американской революции XVIII в., а джефферсоновские республиканцы, напротив, проявляли себя сторонниками развития демократических нововведений.
В соперничестве федералистов и республиканцев значение приобрели внешнеполитические разногласия. В обиходе их даже стали называть «английской» и «французской» партиями. Федералисты утверждали, что курс на поддержание экономических и политических связей с могущественной Великобританией носит прагматический характер, ибо США могли стать сильной независимой державой только при условии длительного мира, а ради его поддержания необходимо идти на компромиссы и уступки Лондону. Указывалось, что американские купцы везут свои товары во владения Великобритании и лишь от случая к случаю заходят во французские порты. Американский экспорт в британские владения, доказывали федералисты, составляет главную статью доходов купечества и обеспечивает рост промышленности США, а пошлины с английского импорта в штаты, много превышающего объем товаров, ввозимых из Франции, – это главный источник пополнения федеральной казны.
Едва заняв пост министра финансов, А. Гамильтон вступил в тесные отношения с англичанином М. Беквитом, прибывшим в США с поручениями своей страны. Гамильтон в беседах отговаривал Беквита от каких-либо контактов с «франкофилом» – государственным секретарем Джефферсоном. Беквит в донесениях своему правительству обозначил Гамильтона «№ 7». Но означает ли это, что Гамильтон был английским агентом, как утверждали многие историки и сторонники Джефферсона, которого федералисты со своей стороны также объявляли иностранным агентом, но уже Франции? Беквит в донесениях Лондону обозначал арабскими цифрами не одного Гамильтона: военный министр Г. Нокc – «№ 4», председатель Верховного суда Дж. Джей – «№ 12» и т.п. Беквит «использовал» Гамильтона в той же мере, в какой Гамильтон «использовал» англичанина в федералистских внешнеполитических целях.
Внешнеполитическая доктрина джефферсоновской партии, напротив, утверждала, что только антианглийский курс являлся верным способом достижения вслед за политической также и экономической независимости Соединенных Штатов. Начало в 1789 г. Французской революции, свержение монархии и установление республики, полагали джефферсоновцы, упрочили фундамент отношений США и Франции. В США возникли демократические клубы, поддерживавшие Французскую революцию. Гамильтон и другие федералисты доказывали, что после казни в 1793 г. французского короля утратили значение франко-американские договоры эпохи Войны США за независимость, поскольку они были заключены с французской монархией.
Экономическая программа Гамильтона была изложена в 1790–1791 гг. Его требование о выплате правительством США по нарицательной стоимости государственного долга, как отдельных штатов, так и центральной власти, было выгодно финансистам Северо-Востока, сосредоточивших в своих руках львиную долю государственных облигаций и иных долговых обязательств революционного периода. Огромную часть этих обязательств составляли «солдатские» сертификаты, которые от первоначальных владельцев, утративших в них веру, перекочевали в руки денежных спекулянтов. Финансисты скупали «солдатские» сертификаты по цене не выше 10–12% нарицательной стоимости. Их барыш в случае осуществления плана Гамильтона составил бы до 1000%. Министр финансов указывал, что цель правительства заключается в выплате государственного долга людям, которые будут предоставлять кредиты правительству только в том случае, если оно начнет честно возвращать долги.
Это предложение было заблокировано в палате представителей Конгресса США, где оппозицию возглавил Мэдисон. Тогда Гамильтон пошел на закулисную сделку с Джефферсоном и Мэдисоном: пообещал им за уступку в вопросе о государственном долге добиться переноса столицы США в пределы южных штатов. Ударили по рукам, и первая значительная мера Гамильтона вскоре была одобрена.
В 1791 г. был создан Первый национальный банк (Первый банк США), призванный кредитовать государственные и частные нужды и в единственном лице осуществлять эмиссию бумажных денег. Условия подписки на его акции – цена одной акции по номиналу равнялась 400 долл. – обеспечили преобладание среди его учредителей богатых американцев. У банка было 25 директоров. Правительство США, имевшее 20% уставного капитала, назначало пятерых из них. От северо-восточных штатов среди директоров оказался 21 человек, а от южных только 4. Банковский бизнес стал одним из самых прибыльных. В 1790-е гг. его дивиденды повысились с 5–7 до 8–12%.
С большой настойчивостью Гамильтон проповедовал план развития крупных мануфактур. На возражения критиков, доказывавших ошибочность идеи больших предприятий в силу нехватки в США рабочих рук и отсутствия крупных состояний, Гамильтон доказывал, что ручной труд на предприятиях уступит место машинному и дефицит рабочей силы будет преодолен. Кроме того, в США, по его мнению, совершенно не использовался английский опыт по привлечению на мануфактуры женщин и детей. Первым ростком крупной промышленности стало создание в США в 1790 г. хлопчатобумажной фабрики с прядильными машинами (в самой Англии эти машины стали использоваться на 20 лет раньше). Английский иммигрант С. Слейтер, создавший эту фабрику, воспроизвел по памяти машину Ричарда Аркрайта, поскольку английские законы запрещали вывоз из страны технических новшеств.
