Взявшись за руки, убежали влюблённые скорее к реке, чтобы побыть подальше ото всех, и Данило вновь прижал любимую к себе, расцеловывая лицо:
-Ненаглядная моя,... как же хорошо!
-Вы победили, вернулись, - шептала счастливая Софья, и встретилась с удивлённым взглядом любимого:
-Мы? Ты же говори мне ты.
Он достал висевшую на шее ладанку и взглянул на неё, на свисающую вместе с нею серебряную букву Л:
-Это приносит мне удачу... А что за буква Л? Почему?
-Не знаю, - пожала плечами Софья. - У меня эта ладанка с буквой с рождения, сказала мама Дина. Она меня воспитывала, как родную дочь. А Л,... наверное,... любовь.
-Верно, что любовь, - расстегнул Данило ментик и оставил его лежать на траве. - Вот судьба и подарила её нам.
Взяв милую за руку, стал он спускаться к воде, у которой сели рядышком... Обнявшись, они ещё некоторое время молчали, наслаждаясь временем вместе и звуками запевших рядом сверчков. Рассказал Данило обо всём произошедшем в деревне, улыбался и встречал радостную улыбку возлюбленной.
Позабыли даже об ужине, снова ласкаясь то взглядами, то поцелуями... Вновь обнажившись и окунувшись в волны реки, влюблённые вовсе позабыли о жизни вокруг... Уносились в рай восторга тел, так жарко вновь жаждущих друг друга, и, казалось, звёзды сияли лишь для них...
* - Фураж - корм, предназначенный для питания животных.
Глава 19
-Не насытиться мне тобой, - ласково молвил Данило, улыбаясь проснувшейся на его груди любимой.
Оба в мокрых одеждах с ночи смотрели в глаза друг друга и вспоминали страстные ласки в реке. Снова губы их целовались, снова руки прижимали тела друг к другу, пока строгий голос вставшей на пригорке мамки Дины не побудил обратить на себя внимание:
-И надолго вы там остались?! Софья?! Марш обратно!
-Ой, - поспешила та подняться, отряхивая платье, но влажное оно так просто не очищалось. - Попадёт же мне...
-Переодеться есть во что? - встал рядом Данило и поднял с травы свой ментик, накинув тот ей на плечи. - Не замёрзни... Прохладно нынче.
-Мне тепло, - нежно взглянула Софья, и губы снова были одарены поцелуем.
-Усы отращиваю, - засмеялся Данило, проведя по уже довольно большой щетине. - Гусары усами хороши.
-Я не люблю усы, - опустила смущённо взгляд Софья, и Данило засмеялся, закружив её вдруг на руках:
-Я тоже!... Но как хотелось стать чёрным гусаром!
-Отпусти, - визжала радостно Софья, и встала в крепких объятиях любимого. - Не верится...
-Сегодня же вечером побреюсь, всё объясню товарищам, а как война закончится, подам в отставку. Буду лишь твой. Ничего не хочу, кроме как быть с тобой, - шептал Данило пылко, но ожидающая на пригорке мамка Дина снова крикнула:
-Софья! Сию же минуту сюда!
Неохотно выпустили Данило и Софья друг друга, и она убежала обратно в лагерь. Промчавшись мимо мамки Дины, указавшей в сторону навеса-кухни, Софья предстала перед кухаркой:
-Можно вновь помочь здесь?
-Конечно, милая, - засмеялась та, наливая в огромный котёл воды.
Она замечала, как Софья смотрит в сторону любимого, ушедшего вдруг к раскинутому по соседству лугу, и улыбалась:
-Хорош Протасов,... Данилка твой.
-Мой? - с удивлением взглянула Софья и улыбнулась, не скрывая чувств, переполняющих её.
-А чей же ещё? - ласково говорила кухарка. - Поди, удастся ему уговорить или выкупить для тебя место здесь, как получилось у моего мужа.
-Я слышала, что гусарам нельзя жениться, - удивлялась Софья, а кухарка кивнула:
-Не то, чтобы нельзя. Денег нет содержать жён, да и холостой гусар куда отважнее рвётся в бой. Не для кого себя беречь.
-Как же вам позволили пожениться?
-Вот, - пожала кухарка плечами и поставила на стол корзину с овощами. - Муж мой состоятельным оказался, да и приданое моё было немаленьким. Всё отдали, лишь бы вместе остаться.
-Как же хорошо! - восхитилась Софья, вновь оглянувшись в сторону Данилы, но его не было видно. - Только у меня приданого никакого...
Будто тревога посетила, стала оглядываться она. Вышла даже за пределы шалаша, подошла к лугу, но ни там, ни в лагере среди отдыхающих гусар не заметила милого.
-Жизнь моя, - послышался за спиной нежный голос Данилы, и Софья резко повернулась, ахнув от столкновения с огромным, мягким букетом ромашек.
-Данилушка, - словно самая сладостная песня прозвучало имя из её уст.
Она обнимала полученный букет, улыбалась, а Данило, раскинув руки, сходу сочинил:
Ты - нежное создание,
Словно ромашка на лугу.
Ты сказочным обаянием
Осчастливила судьбу мою.
Лишь для тебя любое чудо
Я сотворю или найду.
Жить без тебя мне худо,
Жить без тебя уж не смогу!
-Песню! - раздались аплодисменты и возгласы гусаров вокруг.
Глядя ласково друг на друга, Данило и Софья улыбались, а схвативший гитару Серж вложил её Даниле в руку. Не долго думая, Данило облокотился на стол у навеса с кухней. Подошедший к жене-кухарке гусар обнял ту и стал слушать мелодичные звуки, что полились из-под пальцев заигравшего на этом прекрасном музыкальном инструменте Данилы.
Софья с восхищением наблюдала, как милый играет, прижимала букет ромашек всё крепче, будто обнимала счастье, выпустить которое не позволит никогда... Любуясь же её красотой, этим блеском в радостных глазах, Данило стал петь, а гусары всё рассаживались вокруг...
Глава 20
Божество Амур прекрасно,
Царь небесный и земной,
Всё тебе везде подвластно,
Царствуй также надо мной.
Долго счастья я искала,
Прелестей твоих не знав,
Наконец его узнала,
Всё во власть тебе отдав.
Я готова, друг мой нежный,
Цепи ввек твои носить.
Ах, один ты в жизни слезной
Можешь счастье нам дарить.
Так прими же в жертвы новы
Моей верности обет,
Пусть тобой, о бог любови!
Счастье дней моих цветет.
Ах! всё красится тобою,
Всё огнем твоим живет;
Летом, осенью, весною
Радость взор нам твой лиет.
Охраняй меня ты вечно,
Будь вождем моей судьбе, –
За сие клянусь сердечно
Верной быть по гроб тебе!*
Данило чувственно пел, а последние строки песни Софья, любуясь им, подошедшим так близко, спела вместе. Они пели, глядя в глаза друг друга взглядом глубоким, до безумия влюблённым. Сим очарованием любви они радовали глаза и души всех, кто слушал, рассевшись или встав вокруг...
-Вот, - вздохнул мечтательно один из гусаров, когда после песни воцарилась на мгновение абсолютная тишина, во время которой губы Данилы и Софьи сомкнулись в таинстве нежного поцелуя.
-Общаются и через песни, - молвил любующийся ими Серж.
-А по утру приказ сниматься с места, - добавил улыбающийся генерал, и гусары замычали вокруг с недовольством:
-Ну нельзя же так! Опять не воюем? Так мы и до дома доберёмся без воинских сражений!
Только Данило и Софья, вновь обнимая друг друга, будто не слышали никого вокруг... Они медленно удалялись, а, остановившись у шалаша, любимый вновь одарил губы милой поцелуем и улыбнулся:
-Схожу сбрею растущие усы да бородку и тут же вернусь к тебе,... душа моя.
-А позволено? - смущённо улыбнулась она, и Данило кивнул:
-Ты — первая, кому я служить теперь буду. Остальные приказы потом.
Счастливая такому подарку судьбы Софья смотрела ему вслед и вздрогнула от неожиданно прозвучавшего голоса мамки Дины:
-Ну-ка, поди сюда, - дёрнула та её строго за руку и увела в шалаш. - Сядь-ка и послушай...
Сев с удивлённой Софьей на соломенную подстилку, мамка Дина развела руками:
