Весь остаток дня, до самого вечера я работаю. По большей части анализирую. Корона контролирует три города. В каждом по два капо. И Лос-Анджелес, и Лас-Вегас тесно связаны с Сан-Франциско. Одно не может работать без другого. Но судя по динамике, Лас-Вегас начал резко набирать мощь. Чего быть не должно. Сан-Франциско всегда должен оставаться в плюсе. Очевидно, кто-то из местных капо, Бернардо или Мартино перерабатывает, и вовсе не на благо моей семьи. Отец еще упомянул, что мне снова нужно наладить поставки алмазов. И теперь ясно зачем. Гонки и казино Лас-Вегаса приносят намного больше денег, и это я уже не говорю о наркотиках и проституции…

– Мастера приехали. – кричит Бьянка, вырывая меня из моих мыслей.

Я выпрямляюсь в кресле и оборачиваюсь. В комнату входят две молодые девушки с огромными чемоданами. Они должны сделать мне прическу и макияж.

– Какого цвета будет платье? – спрашивает одна из них.

– Черное. – тут же отвечаю я, указывая на кровать, где лежит вышеупомянутое платье.

Девушка коротко кивает, и они обе приступают к работе.

Сегодня я должна выглядеть идеально. Ведь это мое первое официальное появление в обществе спустя долгое время. Не сомневаюсь, что сплетни обо мне уже распространились, как лесной пожар. Все будут наблюдать, искать мои слабости, чтобы вцепиться в них и разорвать на части то немногое, что от меня осталось. Уверена, моя мачеха возглавит список ненавистников. Она и в прошлом всем ясно давала понять, что я не больше чем дочь шлюхи. Каллиста не признавала меня. А вместе с ней и остальные. Я прекрасно научилась игнорировать это. Вот только сейчас не могу себе этого позволить. Мое положение и без того шаткое. Плевать на их уважение и признание. Достаточно того, чтобы они меня боялись.

Последним штрихом в моем образе становятся атласные черные перчатки длиной до локтя. Я смотрю в свои пустые светло-карие глаза через зеркало. Золотистые локоны ниспадают на плечи. Как-то меня назвали снежной королевой. И они были правы. Именно такой я себя сейчас и ощущаю. Мертвая внутри, холодная снаружи. Только жажда мести способна разжечь мои внутренности. Пора выпустить чудовище на свободу.

Покинув комнату, я сворачиваю направо и направлюсь дальше в сторону комнаты Эдды. Стук каблуков эхом разносится по холлу.

Я застаю сестру сидящей на кровати и застегивающей босоножки. На ней изумрудное платье, подчеркивающее все достоинства, данные природой –  грудь и широкие бедра. Волосы с одной стороны убраны за ухо, открывая серьгу с яркими камнями, повторяющую изгибы уха. Эдда поднимает на меня глаза и встает. Я осматриваю дверной проем, в котором нахожусь. В нем по-прежнему нет двери.

– От некоторых привычек трудно избавиться. – повторяю я ее же слова, склонив голову. Она слегка улыбается.

– В мастерской есть дверь. – кивает она куда-то мне за спину.

Я оборачиваюсь и вижу дверь у противоположной стены. И правда, она там появилась, а я и не заметила. Вот только есть одно «но».

– Твоя мастерская в два раза больше, чем эта спальня.

Эдда сдержанно улыбается, расправив платье на бедрах.

– Значит, – безразлично пожимает плечами. – Мы обе все еще носим на себе отпечатки прошлого.

Она права. Мы посылаем друг другу взгляды, которые понятны только нам двоим, и выходим в холл.

Бьянка с Еленой отличаются от нас. Во многом потому что у них в принципе не было нормального детства. Мы же с Эддой хорошо помним, какого это играть с обычными игрушками, а не с оружием. В какой-то степени это нас и сломало. Когда привыкаешь к одной реальности, а потом резко погружаешься в другую, что-то так или иначе надламывается в тебе. Думаю из нас всех, Эдда пострадала сильнее. Возможно, поэтому сейчас она идеальный наемник. Сила и способность защитить себя не дали ей окончательно сломаться. Она отточила свои навыки до такой степени, что получила кличку «Тень» в нашем мире. Никто не знает, что это она, но все ее боятся. Однако сестра все еще не может находиться одна в замкнутом пространстве. И это никак не связано с клаустрофобией.

Я же в свою очередь всегда ношу перчатки на людях. Не могу сказать, что страдаю мизофобией. Это просто способ сохранить контроль и рассудок.

Мы спускаемся вниз, где нас уже ждет Бьянка в своем розовом платье длиной до колена. На первый взгляд ее наряд может показаться довольно сдержанным, но вот вырез на спине…

Увидев Эдду, Бьянка громко присвистывает:

– Madonna (итал. «мать моя женщина»). А я то наивно полагала, что все внимание достанется мне.

– Не переживай. – заверяет Эдда, положив руку ей на плечо. – Ты несомненно найдешь способ перетянуть все внимание на себя.

Бьянка складывает ладони под подбородком и невинно хлопает ресницами.

– Да я же само очарование.

Мои губы дергаются вверх, складываясь в подобие улыбки, а Эдда закатывает глаза, отнимая руку с плеча сестры.

– Скорее дьявол в ангельской шкуре.

Бьянка фыркает и окидывает нас оценивающим взглядом.

– Вы всегда так отпадно выглядели? Или это с возрастом пришло?

Эдда складывает руки на груди и бросает на сестру испытующий взгляд.

– Я всего на четыре года тебя старше, о каком возрасте речь?

Брови Бьянки взлетают вверх.

– Всего на четыре? Да ты практически динозавр в сравнении со мной.

– Если она динозавр, – серьезно говорю я. – То я тогда кто?

Бьянка открывает рот, но тут же захлопывает его.

– Не может быть. – широко улыбается Эдда. – У Бьянки впервые нет слов для ответа.

– Практически. – бурчит та, разворачиваясь на своих высоких каблуках. – Я сказала, практически динозавр.

Из меня вырывается что-то, очень напоминающее смешок. Эдда толкает меня плечом.

– Тебя кажется только что назвали динозавром.

Я выдыхаю, качая головой.

– Меня и похуже называли.

Мы направились к главному входу вслед за Бьянкой. Каллиста ждала нас на улице у машины и как обычно раздавала Луи поручения.

На ней сегодня элегантное черное платье, плечи покрывает шаль, а волосы убраны в аккуратный пучок сзади. На долю секунды в ее глазах проносится удивление при виде меня, но затем она словно что-то вспоминает. Наверное, то, что теперь я не пустое место в этом доме. Ее взгляд перемещается на черный внедорожник, у которого стоят два охранника. Теперь ясно. В машине, которую она выбрала, есть место только для троих из нас. Меня она не учла.

Бьянка подходит к своему мотоциклу и поцеловав свою ладонь, прикладывает ее к сиденью.

– Это только на один вечер, обещаю. – нежно бормочет она, и уголок моих губ снова устремляется вверх. Но стоит взглянуть на Эдду, как улыбка тут же соскальзывает с лица. В ее глазах появляется все, что я так сильно презираю –  сожаление и чувство вины. Словно это она виновата в том, что ее мать игнорирует мое существование.

– Давайте, девочки, поторопитесь. – хлопает Каллиста в ладоши.

Сестры подходят к машине, и Луи открывает для них дверь. Я в это время уже направилась к гаражу, но голос Луи заставляет замереть.

– Но госпожа, согласно правилам, мисс Доминика должна ехать во главе, то есть первой. – мужчина тут же опускает голову, и я замечаю, как сильно сжимаются челюсти Каллисты. Могу только догадываться о ее потрясении. Сама Каллиста Эспасито прибывает на свой же прием в качестве моей свиты. Уму непостижимо, но чудовище в восторге.

Ничего не ответив, она залезает в машину, а Луи спешит ко мне.

– Нет необходимости в соблюдении правил. – тут же говорю я.

Дворецкий с неодобрением хмурится, покачав головой.

– Я старый человек, мисс Доминика. Правила – это все, что я знаю.

Ворота гаража вдруг начинают открываться и спустя пару мгновений оттуда выезжает черный тонированный бентли. Машина отца. Никому кроме него и его личного телохранителя не позволялось использовать эту машину.

– Приказ господина. – с гордостью поясняет Луи.

Я сдержанно киваю, и мужчина возвращается в дом.