Литмир - Электронная Библиотека

— Это потому, что ты не похожа на семью, да? — тихо спросил он. Затем мальчик обнял сестру и, отстранившись, повёл её от острых осколков к кровати, усаживая на край. Затем он вернулся к тому месту и, присев, начал собирать осколки. Выбросил в окно и вернулся к сестре, — Ну вот и всё. Родители ругаться будут, что ты разбила. А знаешь что? Давай зеркалами поменяемся, я тебе своё, а ты мне моё. И будет так, будто бы я разбил, — улыбнулся ей он. Саманта наконец взглянула на него.

— Не надо, — отказала девочка, — Просто уходи, — и брат грустно посмотрел на неё, вставая с кровати, и медленно идя к выходу из комнаты.

— Тогда, просто не пускай в свою комнату до ночи никого, ладно? — неловко произнёс он, — И я просто хочу, чтобы ты знала. Как бы ты ни выглядела, для меня ты Саманта Клоуфорд, моя сестра. И ничего в тебе не изменилось, — напоследок сказал он, покидая её покои. Когда он ушёл, она уткнулась глазами в свои ладони. По рукам вниз стекали прозрачные капли.

Ночью, пока сестра спала, он всё же пробрался в её комнату со своим зеркалом и поставил его, предварительно завесив тканью. Сломанное зеркало сестры Джордж перетащил в свою комнату. Конечно, когда родители увидели это, то немного поругали мальчика, но то было не критично.

С того раза брат ещё много раз подходил к сестре. Как и всегда, он встречался с ней в библиотеке, стучался в её комнату, разговаривал с ней за завтраком, но Саманта всегда игнорировала его или отвечала односложно. Это был финальный акт их раздора.

Повзрослевшая шестнадцатилетняя Саманта спускалась по лестнице. Когда её нога ступила на первый этаж, мимо прошёл Джордж, но остановился, увидев сестру.

— О, доброго утра, сестрица. Как я рад увидеть тебя, — с отчаянной улыбкой сказал он. Саманта безразлично оглядела его и, ничего не ответив, обошла парня.

Воспоминания причиняют боль. Долорес пытается привести Саманту в чувства, трясти за плечи, говорить успокаивающие слова, но всё тщетно. Позади фигуры девочки Саманта видит стоящую тень, которая до этого лишь молча наблюдала за всем происходящим. «Она сделала тебе больно. Заставила вернуться в это, не так ли? А ты подумала, будто она хочет помочь тебе… Будто даже, что она неплохая. Но она как и все. Вновь сделала тебе больно, только близко подобравшись. Как мать, как брат, как он. С Дунстаном будет также, это лишь вопрос времени. Но я помогу тебе наказать весь этот мир за твои страдания, только отдай мне себя», — и Саманта, раздосадованная, обессиленная, расслабилась. Тень пожалела раненую душу, воспользовавшись её уязвимостью. Глаза Саманты, кажется, остекленели. Девушка прикрыла их и больше не пыталась себя контролировать, ощутив странный прилив сил. Тот же, что и тогда в его комнате. Это заставило её ужаснуться, и она поняла, что совершила ошибку, но её тело уже двигалось по инерции. Девушка видит, как руки сами по себе толкают Лолу, она вырывает зеркало и бьёт его о пол. Раздаётся громкий звонкий треск, бьющий по ушам. Лежащая на полу девочка отдаётся очередным болезненным воспоминаниям в голове. Реальность искажается, вокруг Саманта на несколько секунд видит комнату и тело брата, безжизненно валяющееся на полу. Нутро Саманты сейчас будто боролась с тенью, не давая ей действовать в полной силе. Она ещё держалась, чтобы сейчас не навредить Лоле. Кажется, чем больше она в больнице, тем тяжелее ей сдерживать эту темноту в себе. На звуки в палату ворвались работники. Упавшую Долорес оттащили, а Саманта почувствовала больной удар и иглу шприца. «Это слабое тело…!», — провопила сущность. И обе, и Саманта, и тень, повалились с ног.

Девушка лежала на койке. В палате никого не было, и вокруг была темнота. Глаза девушки были пусты, а лицо отражало немое разочарование. Во всей её жизни. Саманта вспоминала испуганного брата и его окровавленную плоть. Сопоставляла с такой же напуганной Долорес. Её боятся. Из-за неё умер один человек и чуть не погиб другой. Это наводило на мысли — может, монстры не все вокруг, а она? Несправедливо обвинявшая других пациенток, грубившая Долорес, а та всё равно бегала за Самантой, единственная из всех в больнице. И помогала. Хотела ли она зеркалом сделать больно девушке, да вряд ли. Она просто не послушала.

— Нет… Я не могла так ошибиться, — шёпотом прохрипела девушка. Она не хочет признавать себя виноватой, не хочет чувствовать эту скрипящую тоску и сожаление! Ведь навсегда отказалась от этих эмоций ещё тогда, в 1873. Но сейчас они все хлынули разом, окутывая её с головой, заставляя сердце разрываться. В том и дело, она отказалась от них. Но это не значит, что они ушли. Вся твоя жизнь — ложь, Саманта. Ты лишь обманывала себя, что живёшь счастливо и припеваючи. Чтобы просто ты больше не ощущала предательства, как тогда в коридоре. Как всю твою жизнь, когда они не принимали тебя, когда ненавидели, пытались избавиться. Саманта, ты правда думаешь, что отношение к тебе в больнице это то отношение, которого с тобой прежде не происходило? Нет же, это было каждый день в твоём прекрасном замке, только оно было скрыто неким флёром. Ты отгородилась даже от брата и матери — единственных людей, искренне любящих тебя. Всё же ты полна противоречий, ведь при этом ты как собака, так цепляешься за любого, кто проявил к тебе милость только потому, что семья эту милость не проявляла. Но и свою привязанность опять отрицаешь — вновь возвращаясь к тому, что не желаешь быть преданной. Это порочный круг. Тем не менее, восполнять свой недостаток внимания и любви тебе чем-то надо, поэтому ты ударилась в балы и пиршества, на которых аристократы притворно беседуют с тобой, лестничают и сплетничают. Даже таким вниманием ты упиваешься. Ты ведёшь себя в кругу семьи откровенно и эпатажно, всегда перетягивая одеяло на себя, и все обращают на тебя свои взоры! Неважно, что они недобрые, главное, что они смотрят на тебя. Не так ли?

— Это неправда! — яростно отрицала Саманта. Она перевернулась набок, и мокрые капли скатились по носу, моча подушку. Она говорила так, но уже признала, что это всё горестная правда.

Как она в итоге уснула, Саманта не поняла сама. Тем не менее, следующий день наступил, но жить его не хотелось. Точнее, она не знала, как ей жить дальше, ведь кажется, будто небо рухнуло, настолько вся её система, все её ценности, в целом — жизнь, посыпалась. Когда она вышла в коридор, все оглядывались на неё, но девушка не обращала внимания, лишь делая нужное.

На завтраке Долорес не было. Позже время подошло к выходу на улицу. Когда девушка вышла на свежий воздух, спустя время она набралась смелости спросить.

— Как там Долорес? — немного виновато спросила девушка. Медсестра со злостью покосилась на девушку.

— Как-как. Лежит в отдельной палате, отдыхает. Она сильно испугалась и слегла, Лола ведь хрупкая девочка — расстроенно ответила медсестра, — А всё из-за тебя! — и Саманта лишь опустила глаза. Бремя вины ещё больше возлегло на её душу. Вскоре они дошли до церкви, уже заходя внутрь. Дунстан был неподалёку и медсестра захлопотала.

— Батюшка, батюшка! — подзывала она. Когда тот обернулся и ступил к паре, она побежала ему навстречу, — Вы не можете отказать сейчас! Она такое натворила в больнице, это просто ужас! Когда волосы обрезали, вела себя как одержимая, истерила, когда ванные процедуры делали, ревела, вот вчера ударила бедную Лолу и опять будто одержимая бесами была! Пожалуйста, помогите, — судорожно просила медсестра. Саманта отвела взгляд и поджала губы. Батюшка лишь внимательно слушал.

— Я вас понял. Не беспокойтесь. Саманта, пойдём со мной, — подозвал её он. Медсестра положила руку на сердце, глядя, как они удаляются. «Неужели он обозлён на меня? Будет какие-то странные обряды делать?», — переживала она. Они поднялись вверх по лестнице и зашли в какую-то комнату. Это оказалась маленькая библиотека. Совсем маленькая. В ней компактно по всей комнате располагались полки с книгами, а поодаль от двери стол и стул.

— Я не буду делать никаких обрядов, — Саманта обернулась на его голос.

13
{"b":"894025","o":1}