— Прекратите! — крикнул Марк, сбегая по ступеням лестницы.

— Опять вы! — воскликнул барон, свирепо глядя на него. — Как вы посмели вторгнуться в мой дом без разрешения?

— Вторгнуться? Без разрешения? — разозлился Марк. — Нам было не у кого его спросить! Вашего племянника снова чуть не похитили. Все обитатели замка спят мёртвым сном, ворота нараспашку! Кто угодно мог войти сюда, перерезать всем глотки и забрать всё, что ему заблагорассудиться, включая вашу дочь и фамильные драгоценности! Вам повезло, что вошли мы!

— О чём вы говорите? — встревожился барон. — Где Жюльен?

— В своей комнате. Его чем-то опоили.

Де Бельгард бросился к лестнице, но Филбертус преградил ему дорогу.

— Где вы были, барон? — спросил он.

— Это не ваше дело! — рявкнул тот, но придворный маг покачал головой.

— Вашего племянника снова пытались похитить, когда вы предусмотрительно покинули дом. Все ваши слуги спят, и я пока не знаю, что тому виной: сонные травы или колдовские чары. Против вас уже начато расследование по обвинению в колдовстве, а теперь и тайная полиция присоединилась к нему.

— С каких это пор тайная полиция занимается колдовством? — мрачно взглянув на Марка, проворчал де Бельгард.

— Король поручил мне расследовать дело о похищении и покушении на убийство восьмого графа де Фортена, — пояснил Марк. — Он обеспокоен тем, что случилось с сыном одного из близких друзей его дяди короля Эдмонда.

— Что ж, тогда я не вправе возмущаться тем, что вы вломились в мой дом, — вздохнул барон. — Я уходил по делу, но не могу сказать куда. Это была тайная встреча.

— Свидание с замужней женщиной? — уточнил маг.

— Нет! — возмутился де Бельгард.

— Тогда что? Вы состоите в каком-то тайном обществе или играете в подпольном притоне на большие суммы?

— С вас довольно и того, что я не причастен к похищению моего племянника. Я могу его увидеть? — он перевёл взгляд на Марка.

— Хорошо, — к недовольству Филбертуса кивнул тот. — На всякий случай вызовите лекаря. Пусть он осмотрит мальчика, но, надеюсь, он скоро очнётся. Наши люди пока останутся здесь. Днём, когда ваши домочадцы проснутся, мы вернёмся и допросим их.

— Как вам будет угодно, — буркнул барон и направился к лестнице, но потом остановился. — Кто спас Жюльена на этот раз? Это вы? Вы следили за моим домом?

— Его спас племянник вашей соседки баронессы де Флери, который поздно возвращался домой.

— Той самой баронессы? — вдруг заволновался де Бельгард.

— Именно! — сладко прозвучал голосок Лилианы, и она выплыла откуда-то из-под лестницы, обольстительно улыбаясь и сверкая своими бирюзовыми глазами.

Он обернулся и замер, глядя на красавицу, а она, подойдя, ласково взглянула на него.

— Боюсь, это я посягнула на спокойствие вашего дома, барон. Но я была встревожена. Ваш племянник — такой милый ребёнок и он брёл один по тёмной улице, босиком, в тоненькой рубашке. А на него надвигался этот ужасный человек! Когда Туйгун рассказал мне об этом, моё сердце затрепетало от ужаса. Что могло случиться с этим красивым, хрупким мальчиком? Не хочу даже думать! Ваши ворота, и правда, были открыты, а внутри так тихо…

Она смолкла, а барон стоял перед ней, как зачарованный глядя в её странные глаза, формой напоминающие листья ивы.

— И все дрыхли, как сурки! — нарушив волшебство момента, подтвердил Туйгун.

Джин Хо бросил на него убийственный взгляд и снова улыбнулся барону.

— Мы вызвали стражу. А потом от меня уже ничего не зависело… Вы сердитесь, ваша светлость?

— Что?.. А, нет! Конечно, нет, баронесса! Напротив, я очень благодарен вам за заботу, — де Бельгард вдруг смутился.

— И хорошо, — как сирена пропел Джин Хо. — Я немного беспокоюсь о вашем племяннике. Вы позволите мне навестить его днём?

— Я… я буду рад! — выпалил барон и Джин Хо поплыл к двери, а Марк, пряча улыбку, поспешил за ним.

Догнав его на ступенях лестницы, он спросил:

— Что на кухне?

— Хмель, — ответил кумихо. — Густой отвар хмеля, подмешанный в похлёбку из кролика с овощами. Чтоб перебить горечь зелья, в котёл щедро добавили чеснок и специи.

— И все ели одну похлёбку? — удивился Марк. — И юная Элен, и её тётка дама де Латур, и лакеи с привратником?

— Котёл большой, — пожал плечами старый лис, — там были и другие блюда, но похлёбку наверно подали всем.

— Она вкусная, — кивнул Туйгун, облизнувшись длинным розовым языком, — хотя я терпеть не могу чеснок.

— Короче, каждый попробовал по ложечке, потом ещё по ложечке и ещё. А объедки достались слугам, как бывает во всех богатых домах. Только этими объедками можно было накормить роту гренадёров.

— Там ещё осталось! — кивнул Туйгун.

— Что ж, наверно все её попробовали, — предположил Марк. — Девице с её здоровым сном много не нужно, чтоб крепко уснуть. Её тётка, возможно, перед сном ещё выпила свой снотворный настой. А слуги наелись до отвала, вот и спят, как поленья. Значит, это не чары, а травы?

— Именно так, — Туйгун зевнул. — Может, пойдём тоже на боковую? Утро вечера мудренее.

— Разумно, — согласился Джин Хо, задумчиво покосившись на него. — Мы пошли, а ты…

— Я дождусь Филбертуса. Наверняка он тоже рыскает по кухне или терзает барона своими подозрениями. Потом поеду домой.

Джин Хо махнул ему нежной ручкой и, поправив шаль на плечах, поспешил к воротам.

На следующее утро Филбертус явился в Серую башню ни свет ни заря. Он был деловит и собран, и его красновато-коричневый с золотистым отливом бархатный камзол выглядел куда скромнее светлых и ярких нарядов, которые он носил обычно.

Марк не выспался и потому был слегка рассеян. Он сидел за столом, бесцельно перекладывая с места на место бумаги, пытаясь решить, чем необходимо заняться в первую очередь. Однако с появлением на пороге королевского мага этот вопрос отпал сам собой.

— У меня есть основания для его ареста! — едва кивнув в знак приветствия, выпалил Филбертус. — Мы не обнаружили в пище никаких ядов и зелий, потому состояние мальчика и остальных обитателей замка является следствием наведённых чар.

— У меня другие сведения, — возразил Марк. — В кашу Жюльена были подмешаны дурман, полынь и опиум, а в похлёбку из кролика — отвар хмеля.

Филбертус замер, глядя на него с лёгким замешательством, а потом пожал плечами.

— Я их не нашёл. Доказательств нет, пища чиста, значит, это чары.

— Леди Инес давит на тебя? — с сочувствием уточнил Марк.

— Послушай, — Филбертус подошёл ближе и, уперев руки в столешницу, наклонился к нему. — Ты сидишь здесь и отвечаешь за свои действия только перед королём, который тебе благоволит. А я там, в Белой башне, один на один со старой ведьмой, характер которой с каждым прожитым годом становится всё хуже. Ты понимаешь, о чём я?

— Да. Я понял, что теперь мне придётся самостоятельно собирать и описывать все улики, поскольку, хоть мы и действуем вместе, цели у нас разные.

— Я не совсем это имел в виду, — вздохнул молодой маг, — но в чём-то ты прав. Если честно, у меня тоже нет ни малейшего желания тащить на костёр невиновного, даже если им не довольна Инес. Если ты докажешь его невиновность, я смогу прикрыться тобой. Тебе-то она ничего не сделает! Хотя, мне это вряд ли сильно поможет. Идём к де Бельгарду! Мои сыщики, которые проторчали там всю ночь, сообщили, что его домочадцы проснулись с первыми лучами солнца.

— Как будем действовать?

— Мы с тобой поговорим наедине с каждым членом семьи и той странной няней, у которой постоянно воруют ребёнка. Слуг допросят мои сыщики и, если узнают что-то интересное, мы их потом допросим сами.

— Ладно, а я пошлю своих людей опрашивать соседей. Может, кто-то что-то видел или знает.

— Хорошая идея, — согласился Филбертус и направился к дверям.

Явившись в дом графа де Фортена, друзья решили сначала поговорить с бароном де Бельгардом. Марк предоставил вести допрос королевскому магу, внимательно слушая и наблюдая за главным подозреваемым. Филбертус сразу же пошёл в наступление, обвинив барона в колдовстве и похищении племянника с целью убить его. Однако тот держался твёрдо, сразу же отклонив все обвинения.