Кемпбелл задумчиво поджал губы, превращая их в тонкую недовольную линию, длинные, сильные пальцы простучали по подлокотнику незатейливую мелодию – военный марш королевства Аскала, после чего он снова заговорил:

– Её Величество знает, что ты знаешь? – прищурил серо-голубые глаза герцог.

– Думаю, догадывается. Она всё же неполная дура.

– Яд, предназначенный Николетте, попал к Его Величеству. Если бы ты решил наказать Аманиду, ей пришлось бы встать рядом с герцогиней Йорк и понести заслуженное наказание.

– Но я этого не сделал, – грустно усмехнулся молодой монарх. – А отцу туда и дорога. Он чуть не развалил наше королевство, ввязавшись в бессмысленную, кровопролитную, пусть и короткую войну с Нарголой. И кто его только надоумил? А ещё тебя вовремя сослал куда подальше, якобы подобрать мне невесту. Наш долг перед Его Величеством Ульрихом такой, что мне невольно самому хочется глотнуть матушкиной отравы. Войну мы выиграли благодаря помощи короля Ульриха, без него лишились бы внушительной части восточных земель, самых плодородных, что кормят большую часть страны. А он ведь пока молчит, не просит вернуть ему долг.

– Ульрих хитёр. Придёт время и он заявится с требованием отдать ему то, что станет для нас жизненно необходимым… – задумчиво потерев гладко выбритый даже в такое время суток, подбородок, заметил Кемпбелл.

– Я решил большую часть побрякушек снести в сокровищницу, лишними не будут. И артефакты там весьма занимательные, разряженные, но вполне рабочие.

– Не могу тебя за то осуждать, по всей Аскале люди живут впроголодь. Недавно прошедший мор, только ухудшил ситуацию. Тебе придётся снова обратиться за помощью к Ульриху, закупить семена пшеницы, неприхотливых овощей. И домашний скот. Не идти же на поклон к феям.

Карл покачал головой, запустил пятерню в густые тёмные волосы и взлохматил, став похожим на мальчишку, коим на самом деле и являлся.

– Я благодарен провидению, что моим наставником назначили именно тебя, дядюшка Уильям, – посмотрел он на герцога. – Если бы я стал таким, как отец? Наше королевство разорвали бы на куски. Вся страна держится на тебе и оставшихся разрушителях.

– Мне всё же стоило ослушаться приказа твоего отца и не уезжать за Рокочущую гряду. Кабы знал, что на тот момент задумал твой папенька, сам свернул бы ему шею. Это надо же, возжелать присоединить пусть и маленькую, но весьма сильную Нарголу к Аскале. Не тогда, когда у нас могучих магов раз-два и обчёлся! Тут что-то не так, но я пока не могу понять, что именно…

– Он знал, что ты будешь против, всё наперёд рассчитал. Но, что было, то было. Его Величество Ульрих оказал нам услугу, и мы смогли одолеть врага. А дальше время покажет…

Валить! Валить надо из этого гадюшника! С этой мыслью и уснула.

Сны снились странные, то я бегу куда-то сквозь густой лес, запинаясь о разбросанные тут и там сухие ветки, то карабкаюсь на дерево, заслышав ужасающий вой и рычание, что раздавались позади, то грызу краюху хлеба, зачерствевшего по ощущению лет сто назад. То пою песни с какими-то нимфами на поляне, залитой серебристым лунным светом. То плыву стальной рыбкой в горной звонкой реке, а лучи солнца ласкают мою радужную чешую на выгнутой спинке. Чувства, что испытывала, были разными, самый неожиданный из возможных разбег: от страха, панического ужаса, когда сердце из груди, до счастливого, какого-то мудрого умиротворения.

Проснулась до рассвета. Просто распахнула глаза и уставилась в потолок. Было жутко холодно – камин давно погас. В голове пусто, на душе тревожно. Через какое-то время в окне порозовело – трепетный рассвет медленно, но верно, озарял землю, загоняя в потаённые углы остатки ночи. Я неохотно покинула нагретую постель, накинула на плечи халат Николетты, тёплый, вязаный, красивый и широкий, в него можно было уютно закутаться и пить кофе, грея ладони о кружку и глядя в окно. Что я и сделала только, увы, о терпком напитке могла лишь мечтать.

С удовольствием осмотрела полусонный мир: королевский двор, макушки многочисленных хозпостроек, крыши домов, что виднелись за высоченной стеной, оберегавшей королевский покой – всё было покрыто плотным белоснежным зимним одеялом. Снег ало-фиолетовыми искорками сиял в лучах восходящего светила, будто кто-то щедрой рукой рассыпал невиданные сокровища, чтобы мы люди, хотели, мечтали, но не могли их собрать. Напрасные надежды.

– Красные мундиры, красные мундиры… – пропела я, глядя на королевских солдат, промаршировавших за угол дворца. Форма у них была примечательная, но это не Британия, это другая страна, и вообще иной мир. Я попала в иной мир, звучит жутко, если честно.

Мысли вернулись к королеве, эта мегера так и не прислала слугу с деньгами за камушки, которые я с таким сожалением срезала с нарядов Николетты, моя воля, ни одной самой мелкой жемчужинки не отдала бы! Но мне нужны деньги, чем расплачиваться по пути в герцогство? Не изумрудами же!

Сундуки с ненужным тряпьём, что мне не подошли, в том числе и с нижним бельём, слуга умолял передать не через него, объяснив, что подобное оскорбит любую леди, а королеву и подавно: стоит ему показать кружевные панталончики Аманиде, то не сносить ему головы! Я сжалилась на упавшего, на колени парня и решила, что продам эти вещи в другом месте, найдётся где и кому.

Но было и кое-что хорошее: мне притащили какие-то картины, укрытые холщовой тканью, книги, перетянутые верёвками, чтобы было легче нести, и несколько шкатулок с драгоценностями.

– Уверена, есть ещё что-то, что мне недодали, – задумчиво протянула я, дохнула на холодное неровное стекло, после чего нарисовала пальцем улыбающийся смайлик. – Интересно, много ли зажилили? Уверена, достаточно. Я ведь сирота, а как такую не обидеть? Кроме того, что обворовали, так ещё и навесили кучу ответственности, все чего-то ждут. Благодарности? Ха! – губы сами собой изогнулись в злобный оскал. – Что же. И на моей улице будет праздник.

В дверь тихо постучали.

– Войдите! – вяло откликнулась я, отлипая от окна и замирая подле стола. По ногам пролетел ледяной ветерок, ворвавшийся следом за горничной.

– Леди Йорк, доброе утро! – в комнату шагнула сонная девушка в чепчике набекрень, в руках она держала деревянный поднос, прикрытый тканью. – Меня прислали к вам, чтобы помочь собраться. Дорожную карету и телеги для вашего скарба скоро подадут. Вот ваш завтрак.

Сегодня меня потчевали кашей с мясом, поверху плавали растаявшие кружочки сливочного масла. В отдельной миске лежал ноздреватый и всё ещё тёплый серый хлеб, нарезанное варёное холодное мясо и даже два кубика жёлтого сыра. А ещё пышная булочка, умопомрачительно пахнувшая мёдом. Удивительно! Пир на весь мир!

– Это Пайо постарался, в благодарность за то, что вчера вы снизошли до его мольбы. И он не стал тем, кто отнёс Её Величеству одёжку леди Николетты, – девушка говорила сбивчиво, но я всё прекрасно поняла.

Благодарно ей улыбнувшись, принялась за еду. До этого мне давали какие-то безвкусные похлёбки, весьма остывшие, и чёрствый хлеб. И травяной отвар, тоже холодный и горький.

Как же было вкусно! Словами не передать. Мы едим, чтобы жить, или живём, чтобы есть? Сейчас я не была уверена, что вторая часть неверная – до того было вкусно! И, что немаловажно, сытно. Естественно, я не смогла съесть всё. Остатки хлеба, сыр и целую булочку завернула в ту же холщовую тряпицу, завязала узелком и положила рядом с собой – мне в дорогу перекусить.

После чего пробралась через нагромождения сундуков к дверце, что вела в местный аналог санузла. Закончив с естественными потребностями и умывшись, вернулась к служанке, которая помогла мне переодеться в дорожное платье из качественной плотной ткани, она же заплела мои волосы в толстую косу.

– Какие у вас волосы жёсткие, леди Одри, – молвила она, колдуя над причёской.

– Ну, что Всевышний послал, тому и рады, – безразлично пожала плечами я. Когда горничная уже почти закончила наводить красоту на моей голове, в дверь снова постучали. Это оказались дюжие носильщики, что принялись вытаскивать сундуки, под моим бдительным взором. Я уже знала, что отправится в телегу, а что ляжет на крышу моей дорожной кареты. А что из этого поедет со мной внутри экипажа.