— Мы слишком долго были здесь, — сказала вдова и первой прошла в открывшийся портал.

****

Переход закончился, и мы очутились на залитой солнцем площади. Наш приход ожидали: дюжина женщин в одеяниях для танца живота окружила нас. Напевая какую-то свою песню, они нацепили на нас ожерелья из цветов и, подобно стайке сайгаков, тут же разбежались в разные стороны.

— Дорогие друзья, — пожилой человек в белой арабской одежде и с чётками в руках, улыбаясь, приветствовал нас. — Добро пожаловать в нашу скромную обитель. Мы всегда рады детям Хаоса. Вы как раз вовремя, у нас через неделю начинается праздник Весны.

— Только не это, — застонала стоящая рядом Вдова.

— Что именно не это? — уточнил я.

— Конкурс красоты, — пояснил мне Ван Хельсинг.

— А, ну да, — кивнул я. — Теперь конечно всё понятно.

Но развить разговор нам не удалось. Откуда невозьмись появились верблюды, нас посадили на них и наша процессия двинулась в сторону центра города.

****

****

— Ну и что вы так возбудились? — удивлялся я. — Конкурс красоты, а мы жюри на этом празднике жизни. Лично я только за, посмотреть на красивых девушек в бикини.

— Это не девушки, — буркнул Ван Хельсинг.

— Юноши? — поморщился я. — Честно скажу, это хуже. Не осуждаю, но не моё.

— Да при чём тут люди вообще? — возмутилась вдова.

— Да, а кто тогда? — удивился я.

— Верблюды, точнее верблюдицы. Конкурс красоты среди верблюдиц.

— Ничего не понимаю, — помотал я головой.

Вдова вздохнула и начала свой рассказ.

— Мда, — я озадаченно почесал свой затылок, как только вдова закончила своё повествование. Мы попали в волшебный мир - "Королевская пустыня", где 60% суши были песчаными барханами и посреди этой пустыне находились небольшие островки зелени, где собственно и жили люди. Мир был небольшой, но очень важный для хаоситов. Всё дело в том, что это был единственный мир алхимиков, который был знаком хаоситам. Именно глубокие знания в алхимии и помогали выживать здешним людям. Желаете из камня получить воду? Пожалуйста, немного крови леопарда, три щепотки толчёного перца, пару тайных ингредиентов всё это варить в полнолуние и вуаля, у вас во дворике колодец с водой. Это конечно шутка, но то, что они умели добывать воду, - истина. Почему этот мир был так важен для хаоситов? Всё дело в том, что это было единственное место, где можно было добыть ингредиенты для создания печатей, и торговля тут шла полным ходом. Когда хаоситы открыли этот мир, он представлял из себя жалкие племена кочевников, переходящих из одного места в другое. И продолжалось это несколько веков, пока один из хаоситов не получил печать "Мастера печатей". Это означало, что с этого момента он сам может создавать печати, только создавать было не из чего. Тех элементов, которые требовались для создания самой простой печати, не было ни в одном мире. И вот однажды этот самый хаосит случайно попал в мир "Королевская пустыня". Каким образом он узнал, что местные аборигены способны производить нужные для него ингредиенты, истории осталось неизвестно, но то, что он их сумел выменять на термос и какую-то утварь для кухни - факт. Вернувшись домой, он сумел сделать свою первую печать, и хаоситы возликовали и быстренько соорудили боевой поход за знаниями. Понятно, что местных аборигенов никто и не собирался спрашивать. Хаоситы допустили свою первую ошибку, решив взять знания силой, и поначалу у них это довольно легко получалось. До тех пор, пока местные племена, погрязшии до прихода хаоситов в междоусобных дрязгах, решили объединиться. Старейшины племён недолго держали совет и вскоре полезли в закрома, достав древний манускрипт. Кровь дюжины девственниц, мощи какого-то святого и танцы с бубном всю ночь около костра родили песчаного Дракона, который и поглотил без остатка весь рейд хаоситов. Это был нокаут. Теперь уже высший совет Хаоса провёл экстренное заседание, на котором они полностью признали, что с древней магией они бороться пока не готовы. Поэтому следующая делегация была мирная и носила дипломатический характер. Но аборигены оказались на редкость хитрыми. Они быстро смекнули, что интервентам крайне важны их алхимические продукты и заломили несусветную цену. Хаоситы вздохнули и прогнулись в очередной раз. Вот и получилось, что за местные ингредиенты в пустыне возводились сказочные города,и были переданы современные технологии. Строились университеты, больницы, школы и буквально за два поколения мир изменился до неузнаваемости. Свои секреты аборигены берегли как зеницу ока, и при малейшем нарушении высылали провинившегося обратно, а его клан попадал в чёрный список, и торговля больше не велась с этим кланом. Но не всё менялось и модернизировалось в этом мире, всё ещё оставались архаичные традиции и праздники. Именно на такой архаичный праздник нам и суждено было попасть сейчас. И как я понял, мы попали в изрядный переплёт. Хоть у этого мира и был король-шейх, но влияние и тон задавали многочисленные семейные кланы, и королю приходилось считаться с их мнением, а те старались устроить друг другу гадости, даже после объединения старые счета и дрязги не были забыты, и тихонько тлели как угли. Мнительность и недоверие были главными чертами местных шейхов, Поэтому, по мере возможностей, они старались на свои праздники назначать жюри из хаоситов. Хаоситы обожглись несколько раз и старались не посещать в такие дни этот мир, ведь возвысив одного, ты нанесёшь оскорбление многим, и те уже затаят на тебе обиду и злобу и это выльется в цену будущего контракта. Теперь мне понятно, какой ужас сейчас испытывали Вдова и Ван Хельсинг, кого бы они ни выбрали, они подставят свой клан, а за это уже дома по головке не погладят.

— Кого будем выбирать? — мрачно поинтересовался Ван Хельсинг.

— Да какая разница, остальные всё равно озлобятся, — махнула рукой Вдова.

— А может это, ну, если выбирать плохо, то может и не выбирать, — осторожно предложил я.

— Это как? — удивился Ван Хельсинг.

— Сорвать мероприятие, — тихо, словно боясь, что кто-то может подслушать, сказал я.

Они минуту смотрели на меня совершенно удивлённым взглядом, а потом вместе воскликнули:

— Ты идиот?

— Значит так, ты делаешь ровно то, что мы тебе говорим, и больше ничего, — злобно прошипела Вдова. — Сорвать конкурс он хочет, да нас за такое выгонят с вольчьим билетом.

Я лишь пожал плечами: «Не хотите, как хотите. Я же для дела стараюсь, посмотрим, что сами придумаете».

— Значит так: одному из шатра ни ногой. Всё время находись либо со мной, либо с Ван Хельсингом, — Вдова начала свой инструктаж.

Кстати да, до города нас так и не довезли. Конкурс, как и в старину, делали в чистом поле, то есть среди песчаных барханов. Правда, условия нам сделали поистине королевские: отдельный шатёр, у каждого своя спальня, столовая и гостиная. Всё сверкало золотом и изумрудами.

— Алло, ты меня слышишь? — Вдова помахала ладошкой перед моим лицом, выводя меня из раздумий.

— Конечно, — не моргнув глазом, соврал я.

— Что я последнее сказала? — требовательно спросила она.

— Что надо только с тобой или с Ван Хельсингом, одному никуда нельзя суваться.

— Молодец, — кивнула Вдова. — Идём дальше.

— Погоди, а как же душ? — изумился я и, кивнув на Ван Хельсинга, продолжил: — Я с ним душ не хочу принимать.

Удар под рёбра сказал мне, что Вдова не намерена шутить. Я вздохнул, нервные они все какие-то, ещё недавно в рабстве ходили, и ничего.

— Теперь самое главное: нас будут подкупать. Подкупать будут нагло, цинично и открыто. Понятное дело, мы взяток брать не будем, и никогда не дотрагивайся до подарков руками.

— Это ещё почему? — удивился я.

— Местный обычай. Если ты взял подарок, а потом решил вернуть, это значит лишь то, что ты готов взять взятку, но цена тебя не устраивает. Поэтому, если ты дотронешься до конверта, коробки или ещё чего-нибудь, то всё — отказаться потом уже не сможешь. Они попросят назвать свою цену, и все узнают, что нас подкупили.