Последние годы живёт в Москве, однако и сейчас помогает новосибирскому Академгородку. При его участии начал выходить литературный альманах «Кот Учёный» – творческая площадка для всех обитателей Академгородка, от профессоров до выпускников и студентов. В 2022 году в серии «Созвездие Кота Учёного» вышел первый сборник стихов автора «Долгое эхо любви». Его жизнь заполнена работой и друзьями. Счастлив тем, что вырастил троих сыновей. Возможно, поэтому все слова и стихи о любви, дружбе и счастье. О счастье сотворения любви. Гололёд в душе, гололёд… Гололёд в душе, гололёд. Ты придёшь со свечой – растопишь. Как узнала ты наперёд, Что один останусь? И вот Ты весну как слезу торопишь. А вокруг меня стынь кричит Каждым словом всё ближе к краю, И скольжу я на свет свечи, И глаза твои горячи, И сомненья, как льдины, тают. Мне маме ничего не надо посвящать… Мне маме ничего не надо посвящать: Не стоит словом тишину смущать. Ведь я и есть суть – посвящение ей, Её любви, что кроется в моей, И чаяньям её, и сожаленьям, Всем правильным и праведным решеньям, И Богу дань, и милости земной. Я весь такой, я до конца – такой! Дышу полётом, как она дышала, Божественное с чувственным мешала И выпекла меня, как колобок: – Шагай, дружок! И я пошёл по свету, Любя весь мир, быть может, безответно, Но жадно, честно и самозабвенно, Теряя и теряясь откровенно, Но всё ж пока с самим собой в ладу. Я знаю счастье, радость и беду, В какие бы ни улетал края… Всё это мама милая моя! Я воровал у Господа стихи… Я воровал у Господа стихи, Когда стоял у двери позабытой, И таинством к ногам они текли. Не удержался – пал душой открытой В поток хмельной нежнейших, чутких строк. Я знал, что есть недалеко исток, Что пойман я и с головой повинен… Но улыбнулся, чуть взгрустнув, Господь И свежих строк подбросил мне щепоть, Чтоб я в потоке пребывал отныне. С тех пор не знаю, кто диктует мне Строку, что притаилась в глубине… Алтай. Дорога. Кажется, смеркалось… Алтай. Дорога. Кажется, смеркалось… И вдруг раскрылось небо предо мной, и радость хлынула, навстречу пролетя меж гор, верхушки елей наклоняя, в долине будоража облака. Да, облака, как стая добрых братьев, дорогу открывали. Радость неба катилась вниз, симфонией звуча. Они как музыканты – инструменты, и Солнце с ними – главный Дирижёр, и горы – зритель, слушатель прекрасный. И мир был зачарован, как и я, и, как и я, сей Чарой награждён… Как трудно в одночасье сочинить…
Как трудно в одночасье сочинить Симфонию любовных отношений, Где наша нежность партию ведёт, И радость удивления тобой Журчит и на свету едва играет, И встречных чувств мелодику несёт! Где драмы нет, но есть несовпаденья, Которые пытаясь разрешить, Мы создаём виденья и движенья Совместной и чарующей любви. Тебя мне Бог послал. А смог ли я принять Сей дивный дар – хоть странный, но Небесный? Найти к тебе достойные пути И воплотить образчик совершенства, Себя с тобой на миг преобразив? Не знаю. Но, пока надеждой тщусь, Мир лучше стал, и мною он теплеет. Пока в него ещё уходят волны Любви моей. Пока Любовь есть – Ты, Как капелька Джоконды, и поверь: Я тоже есть – Любовь… Ты Женщина, но не моя… Ты Женщина, но не моя. Ты женщина не для моей услады. Ты женщина-мечта, Ты женщина – ненужная награда. Как ты прекрасна и бескрайне глубока, Какие о тебе виденья! Какие замки строят для тебя, Из сердца льют стихов творенья… А ты – клубочек маленький, простой Внутри махины Женского Величия. Ты говоришь: «Ну дайте ж мне покой И крохотку тепла на толще безразличия!» Мы всё равно с Ним говорим… Мы всё равно с Ним говорим, Хоть не совсем в Него и верим, Когда в пустой ночи не спим И вспоминаем все потери. Мы всё равно с Ним говорим, Невольно голову склоняя… И уповая, и пеняя На то, что сами не храним. Мы и тогда с Ним говорим, Когда на сердце безмятежность, И вспоминаем чью-то нежность, И за Любовь благодарим. Он стал поэтом несмотря… Он стал поэтом несмотря… И солнце как-то природнилось, И, тихо голову склоня, Вдруг на руку облокотилось И просто рядом побрело, Даря июньское тепло, Беседуя про всё на свете. И в разговоре, не спеша, Согрелась хрупкая душа И стрекозой влетела в лето. Им были нипочём двоим Обиды сон и злобы дым, Был воздух свеж, и путь был чист, И горизонт, как белый лист, В себя писал иные страны. У ног стелились океаны, И берег выпила волна, Когда гитарная струна В Испании или в Сибири Ему надиктовала блюз, И он сказал: – Я не вернусь! Я буду вечно в этом мире Искать ступени к небесам, Построчно составляя сам Простую формулу мечты, Где солнце, музыка и ты, Где слово «жизнь» звучит не зря, Где мы сильней календаря. |
