Просто очень отличное преотличное…

До того самого момента, пока взгляд не упирается…

В красивого парня, облаченного в черный костюм, который сидит на нем так, что глаз не оторвать.

Нарочитая небрежность сочетается с природным изяществом, а лицо…

Лучше бы я не поднимала глаз выше потому что прямо передо мной стоит Влад Градов собственной персоной. Да не один.

Справа от него с величественным видом возвышается пара средних лет. Ухоженная женщина лет сорока пяти. Блондинка с аристократическими чертами лица, которая держит под руку представительного седовласого мужчину лет шестидесяти, одетого в костюм классического покроя.

А с другой стороны от Градова стоит девушка умопомрачительной красоты. Пепельно-светлая блондинка с шикарной укладкой и идеально нанесенным макияжем. Высокая, с пышными формами, идеальная. И держит его под руку.

Влад чуть поворачивает голову, и мы встречаемся взглядами. Он замирает на мгновение, хмурится.

Похоже, встреча со мной не входит в его планы точно так, как и в мои планы не входит встреча с ним.

Мать просто достала, весь мозг вынесла своими разговорами про филармонию. И, кажется, не собирается успокаиваться.

– Влад, ну ты-то как никто должен понимать, как важно появиться всем нам на концерте самого Стравинского!

Ага, как никто. Вот это в точку.

Восемь лет музыкальной школы под постоянным давлением семьи.

Плавание еще куда ни шло, но музыкалка!

Вначале был слишком маленьким и не мог сопротивляться, а потом как-то пошло по накатанной. Дурацкая привычка доводить все до конца и не бросать на полпути.

Да меня тошнит от всего, связанного с музыкой. Но нет. Матери все мало.

– Журналисты будут, и они должны зафиксировать факт нашего прихода туда. Твоему отцу просто необходимо поддерживать имидж культурного и семейного человека! Влад, ну ты же знаешь, выборы меньше, чем через месяц. Столько труда вложено, денег.

Еще бы мне не знать, если разговоры с утра и до ночи только об этом. Выборы, выборы.

– Влад, ну Влад. Это в последний раз в этом месяце. Я ведь прикрыла тебе перед отцом, когда вы гоняли по трассе и вас взяли…

– Ладно, ладно, – сдаюсь.

А то будет сейчас припоминать прошлые грехи. И ведь все равно в итоге придется идти, не отстанет.

– Вот и отличненько, – радуется мать, – к тому же Катерина давно мечтала послушать великого музыканта. Я сейчас ей позвоню и скажу, что мы идем. Жалуется девочка, что ты совсем ей время перестал уделять.

О нет, еще и это.

Сватовство матери так достало, что на днях я собираюсь съезжать в собственную квартиру. Сколько можно!

Хотя это не поможет, потому что Катька – моя официальная невеста уже лет с пятнадцати, и они все меня достанут где угодно, даже на краю света.

Это еще одна оборотная сторона медали и цена популярности. Все в семье должны производить максимально положительное впечатление на окружающих.

А потому белоснежная рубашка, смокинг, невеста из самой уважаемой семьи, которая виснет на руке и от чьего парфюма меня скоро стошнит, и ни грамма свободы.

Улыбаться всем, отвешивать комплименты дамам и журналистам, быть паинькой и лапочкой, давая понять всем и каждому, какая отличная, просто суперправильная и уважаемая семья у депутата Анатолия Градова.

Не курить (курю им всем назло, только не дома), не пить (пятьдесят на пятьдесят), не употреблять (нет, это мимо, но деньги то нужно откуда-то брать, поэтому кое-какое отношение имею. Но я осторожно, честно). Отец тоже этим занимается. Не сам, правда, просто закрывает глаза, как представитель власти, и получает с этого свой процент. Так что, можно сказать, семейный бизнес.

Еще не хмуриться, не хамить никому и не устраивать скандалов (уже пару недель точно держусь и не устраиваю). Не пялиться по сторонам на других девиц, даже если они такие, что глаз не оторвать. Такие что…

Не понял.

Белкина???

Откуда тут эта заучка и тайная любительница ночных вылазок?

Черт.

Не ожидал, да еще выглядит так… Против воли меня прошибает пот, а дыхание перехватывает. Словно удар под дых и воздух стремительно исчезает из легких.

Охренительно она выглядит, вот как. Так, что взгляд не оторвать.

Плечи открыты, а кожа такая… белоснежная, бархатная, так и хочется прикоснуться. Шея тонкая, и подбородок так гордо вздернут. Вот бы за ушком поцеловать… и все остальное. В общем, тут можно много чего нафантазировать. А если уж идти дальше, то… намотать волосы на кулак и…

Стоп, Влад, твою… Очнись. На Катьку вон смотри или Анжелке позвони и пригласи ее на неофициальную часть вечера.

Нахрена тебе Белкина сдалась?

Но бл… пялюсь все равно.

И бесит так.

А рядом с ней, рядом с ней…

Карманов, снова бл…

Мало мне пялиться на его рожу в колледже, так еще и здесь. И так доволен, гад. Еще бы.

Руки сами собой сжимаются в кулаки, и я еле сдерживаюсь, чтобы не подскочить к парочке и не оттащить одну от другого.

– Влад, что с тобой, Влааад, – шепчет на ухо Катька.

– Ничего.

Отворачиваюсь от Белкиной, и мы проходим на свои места в пятом ряду.

Бл… ин, рядом с ними почти.

Отцу же предлагали отдельную ложу, а он «перед выборами надо быть ближе к народу. Просидим в ложе, никто и не заметит, что мы здесь были».

Зато сейчас все замечают, что мы здесь. Как же достали. Пялятся и пялятся. Все, кроме Белкиной. Эта лишь мазнула взглядом и сразу отвернулась.

А теперь сидит и смотрит ровно на сцену, даже головы не повернет в мою сторону.

Вот зараза.

Я же весь покой потерял, только тем и занят, что смотрю в ее сторону. Не могу ничего с собой поделать, тянет как магнитом.

Охренительно выглядит.

Так, что хочется…

– Влааад, ты здоров? Влааад.

– А?

– Какой-то горячий стал, – недовольно тянет Катька, и прикладывает ладонь к моему лбу.

Как же хорошо, что учиться она пошла в Консерваторию, а не к нам. Иначе мне бы совсем житья не стало.

– Здоров, – отвечаю и увертываюсь от цепких пальчиков.

Напрягает, что в последнее время Тайская начала забывать, что мы с ней фиктивная пара, а не в реале. Лезет и лезет.

– Кать, смотри на сцену уже, а не на меня.

Бл… ты же в Консерватории учишься, тебе должно быть интересно.

Вон Белкина, не шелохнется. Погрузилась в музыку и не замечает вообще ничего вокруг. Карманов то и дело косится на нее. Бл… зараза. Нашла с кем пойти. А что они собираются делать после концерта?

Я все время чувствую на себе его взгляд, но специально стараюсь не смотреть.

Не смотреть, не смотреть.

Пришел сюда с блондинкой, значит, это его девушка. А между тем спокойно разрешал брюнетке виснуть на нем сегодня утром.

Бабник. Такой же, как и его друг.

Бабник и наглец.

Он смотрит, точно смотрит.

– Стась, тебе удобно?

– Да, Саш, спасибо.

– Вот уж не думал, что Градов посещает такие мероприятия, – продолжает парень.

– Я тоже не думала.

Но кажется я догадываюсь, для чего он здесь. Вспышки фотоаппаратов просто нескончаемы, и я вспоминаю, что скоро выборы. А седовласый мужчина, его отец, сейчас красуется на каждой второй афише в городе.

Показуха.

Вот зачем.

Решив эту головоломку, я погружаюсь в музыку и забываю обо всем. Я не музыкант, даже и близко нет, несмотря на таланты родителей, но меня очаровывают звуки, что доносятся сейчас со сцены. Я словно лежу на волнах, которые укачивают, укачивают, укачивают…

А ночью я спала очень мало, потому что выполняла домашние работы, ведь за лето мои запасы собственных средств значительно истощились.

О, нет, только бы не уснуть! Это стало бы таким позором.

Как только объявляют антракт я сообщаю Саше, что мне срочно нужно в туалет и побыстрее вскакиваю с места.

Постою перед открытым окном, приду в себя немного.