Но я не могу не признать, что Градов произвел на меня впечатление тем, с какой смелостью он ринулся в схватку и как решительно действовал в противоборстве с неадекватами.

И вот сейчас у него проблемы… из-за меня. Из-за нас с Сашей.

Скашиваю глаза на Влада и вижу, что он внимательно смотрит на меня.

Я хмурюсь, а на его красивой формы губах вдруг появляется легкая усмешка.

Его взгляд словно говорит, мы с тобой будем разбираться потом, Белкина. Готовься.

Я согласна с ним разбираться, главное, чтобы сейчас его отпустили и у него не осталось проблем.

– Ген, а Ген. Напомни, выборы-то у нас когда? Через три недели? – вдруг нарочито громко говорит усатый лысому.

– Ага. Не везет некоторым с детьми, но ничего не поделаешь. Попался, значит попался. А у меня как раз два кредита висят.

– И мне жена всю плешь проела. Хочу ремонт, да хочу ремонт.

Все, кто сидит в салоне, прекрасно понимают к чему этот разговор, и я тоже. Сейчас посадят Влада в камеру, а за то, чтобы выпустить и не афишировать этот случай, потребуют круглую сумму. Скорее всего даже не у него самого, а у родителей. Интересно, сильно ему влетит за это или нет?

Скорее всего сильно, не зря он так грубо разговаривал с блондинкой, когда та собралась кому-то позвонить. Рассчитывает договориться сам? Но это же так рискованно.

Мне хочется хоть как-то поддержать парня, и я непроизвольно тянусь к его руке. Ухватываю за пальцы, которые оказываются на удивление длинными, словно у музыканта, и он не возражает.

Его ладонь расслаблена, и он позволяет исследовать ее в свое удовольствие. Что я и делаю. Изучаю, проводя кончиками своих пальцев по его коже, потом чуть сжимаю его ладонь в своей.

– Прости, что так получилось, – произношу одними губами.

Он не успевает ответить, потому что машина тормозит у обшарпанного здания.

– Приехали, на выход! – командует лысый и мне приходится разорвать прикосновение.

А потом вылезти из машины и под конвоем идти внутрь здания, в котором расположен полицейский участок.

Мы заходим в помещение и полицейские тут же развивают бурную деятельность. Ставят Влада лицом к стене и начинают беззастенчиво обыскивать. Конечно, не так откровенно, как он проделывал со мной, когда искал в темноте телефон, но все же приятного мало.

Если бы он действительно был виноват, я бы вдоволь позлорадствовала. А так…

– Эй, а ты… что ты там пела про помощь, – усатый вдруг обращает внимание на меня.

Ухватывает за плечо и тянет за собой.

– Пойдем-ка со мной.

Не успеваю опомниться, как оказываюсь в комнатушке без окон, сидящая на неудобном табурете. Стискиваю свою сумочку в руках и во все глаза смотрю на усатого.

Хорошо хоть обыскивать, как Градова, не стали. Но что дальше?

Передо мной оказываются лист бумаги и ручка.

– Значит, как, говоришь, дело было? Ты со своим парнем шла по улице, а этот бандит напал на тебя и попытался избить твоего парня?

Я понимаю куда он клонит и хмурюсь.

– Нет. Я же вам рассказала, как все было!

– Думаю, ты что-то напутала. С перепугу такое бывает. Как там тебя? Документики предоставь.

Я замираю.

– У… меня… нет с собой.

– Нет? Ага-ага. Нус, значит имеем право задержать до выяснения личности. Или можем не задерживать, если напишешь все, как нужно.

– И он пододвигает ко мне лист.

– Как нужно – это так, как вы сказали? Что Градов напал на нас? – все же уточняю.

– Конечно, какая умненькая девочка, – кивает полицейский, – и мы тебя сразу отпустим. Проблем не будет.

– Я напишу.

Хватаю ручку и быстро начинаю строчить текст.

Усатый не мешает мне и даже довольно покрякивает.

Я пишу, а когда заканчиваю, отдаю лист сияющему от удовольствия мужчине.

– Молодец, – хвалит он, берет лист и пробегается по нему глазами.

Улыбка сходит с его лица постепенно, по мере чтения, а лицо из добродушного превращается в злое-презлое.

– Что это? – спрашивает он и в его голосе я улавливаю гневные ноты.

– Объяснение произошедшего, – пожимаю я плечами, – если нужно, напишу еще.

– Но это не то, на что мы с тобой договорились!

В голосе усатого гром и молнии.

– Конечно. Там правда. А договариваться с вами я ни о чем не собираюсь.

– В камеру ее! – громко рявкает усатый.

Дверь тут же распахивается. Молодой парень в форме, который обыскивал Влада, хватает меня и тащит куда-то.

Через пару секунд я оказываюсь за решеткой, а металлическая дверь так противно лязгает, закрываясь прямо перед моим носом.

Я хватаюсь за прутья.

Кажется, что у меня сейчас начнется клаустрофобия.

– Страшно, Белкина? – раздается сзади и я резко поворачиваюсь.

Понимаю, что не одна, Влад тоже здесь, и от этого испытываю смешанные чувства.

Облегчение, с одной стороны, но с другой…

Влад оказывается рядом со мной. Очень близко.

– Страшно? – повторяет вопрос.

– Да, – не вижу смысла скрывать.

– Иди ко мне. Обниму и успокою.

– Вот еще. Лучше скажи, что нам теперь делать.

– Ждать, – произносит он и пожимает плечами.

– Ты так спокоен, будто каждый день попадаешь сюда.

– Ну…

– Что, правда?

Запах здесь не из лучших, просто ужасный, и я непроизвольно подаюсь вперед, к Градову. От него пахнет приятно и это хоть как-то перебивает ту вонь, что нам приходится сейчас терпеть.

– Не каждый день, само собой, но знаком с их методами. Сейчас что-нибудь сфабрикуют и выставят счет.

– Они… просили меня написать против тебя, но я не стала.

– Да?

Руки Влада все же оказываются на моей талии.

Он чуть притягивает к себе и рассматривает мое лицо.

– Да? – повторяет.

– Да.

– Думаешь, это зачтется тебе, и я верну видео? Я этого не сделаю. Ты все еще должна мне и будешь должна снова.

Пытаюсь высвободится, но Градов не дает.

– Я тебе нравлюсь, Белкина, ты поэтому не пошла на сделку с ментами?

Разбежался.

Но парень ждет ответ. Он реально думает, что я буду с ним откровенничать? То есть он реально думает, что нравится мне? Да я сама не знаю, скорее нет, чем да. Разве что иногда. Но сейчас, когда он так нахально удерживает, заставляя испытывать неловкость и что-то еще, пока странное и непонятное, точно нет.

Снова пытаюсь отодвинуть его от себя и снова Градов не позволяет этого сделать. Если так, то пусть получает. Мне нечего скрывать.

– Не из-за тебя. Я просто за справедливость. Если бы ты напал, сдала бы не раздумывая, – говорю честно и смотрю ему прямо в глаза, – а теперь отпусти.

Пусть знает и держит свои руки подальше.

Блондин и правда отпускает, а в коридоре вдруг намечается движение. Появляются те двое, что привезли нас сюда, и с ними третий. Тот, который запихнул меня в камеру.

– Ну… с, – усатый, видимо он тут самый главный, довольно крякает.

А потом протягивает Градову какую-то бумагу.

Тот пробегается глазами, а потом достает из кармана свой телефон и что-то в нем набирает. Поворачивает телефон экраном к усатому.

Тот смотрит несколько секунд через прутья решетки, а потом отрицательно покачивает головой. Переводит взгляд на меня.

И все переводят взгляды на меня следом за ним. На пару секунд я оказываюсь под пристальным вниманием и готова провалиться сквозь землю.

Что происходит?

Влад криво усмехается и снова что-то пишет. Снова поворачивает экран к полицейскому и на этот раз тот удовлетворенно кивает.

Влад вновь утыкается в телефон, а потом происходит непонятное.

Лязг ключей и дверь вдруг распахивается.

– На выход, – командует лысый и Влад ухватывает меня за руку.

Тащит за собой мимо всех и, даже не верится, но мы вдруг оказываемся на улице.

Проходим несколько метров вперед.

Я вырываю свою руку из руки Градова и начинаю дышать часто-часто, пытаясь избавиться от ароматов камеры. Частично это удается.