– Ну да, а что в этом такого?

– Да просто портал находится в тайной части замка. Туда невозможно попасть без ключа-талисмана.

– Тайная часть замка? – удивленно переспросила я. – Неужели такая есть? Я ничего о ней не слышала…

– Думаю, мало кто слышал из наших современников. Разве что граф Вирастольф, и то вряд ли. Слишком уж молод.

Я с трудом сдержала смешок. Это о нашем самом странном преподавателе? Игрушечный медведь, в которого вселилась древняя душа. Судя по тому, что я слышала, графу лет двести. А он, оказывается, слишком молод…

– Вы меня разыгрываете, как разыгрывали девчонок?

Он посмотрел на меня долгим взглядом, будто бы в чем-то подозревал. А потом сказал, совершенно проигнорировав мой вопрос:

– Не стоит никому говорить, где вы меня нашли на самом деле.

– А иначе что? – спросила я и сама испугалась.

Вообще-то я не привыкла дерзить преподавателям. Но сейчас почему-то вырвалось. И раз уж начала, отступать поздно.

– Вы убьете меня как ненужного свидетеля?

Он изумленно вскинул брови.

– Как вам это в голову пришло, леди? Похоже, у вас был специфический жизненный опыт.

Я рассмеялась. Жизненный опыт у меня и правда был специфический, но не такой, как он думает. Просто у меня было много времени, чтобы читать книги. Преимущественно фэнтези и детективы. А там обычно со случайными свидетелями разговор короткий…

Ну и как ему это объяснить? И надо ли объяснять?

Но магистр не ждал объясний.

– Уж не знаю, за кого вы меня принимаете, но нет, убивать я вас не стану.

Ну да, в книгах, которые я читала, злодеи тоже не особенно-то откровенничали перед тем, как заставить кого-то навеки замолчать. Впрочем, я и сама понимала, что думаю так исключительно из упрямства. Вряд ли преподаватель может оказаться таким уж злодеем. Только не в нашей академии!

А магистр продолжал:

– Это была бы очень странная благодарность за то, что вы спасли мне жизнь.

– А вы мне благодарны? – удивилась я.

– Разумеется.

Я пожала плечами. Это тоже не вызывало доверия, ведь наш разговор не начался со слова «спасибо».

Откровенно говоря, он меня не убедил.

Более того, я все больше склонялась к тому, что обо всем этом следует рассказать ректору. Да, именно ему. Магистр Теркирет – ментальный маг. Уж он-то разберется, что там и у кого на уме…

Я сделала еще один глоток чая. Не потому, что в горле пересохло. Просто хотелось закрыться чашкой от своего собеседника. Я не из тех, кто хорошо умеет скрывать свои чувства, наоборот, все говорят, что они написаны у меня на лице. А сейчас был тот самый случай, когда мне совсем не хотелось, чтобы кто-то понял, что у меня на уме.

– Просто забудьте эту историю. – Взгляд преподавателя сделался каким-то особенно пронзительным.

Зеленые глаза теперь казались глубокими омутами, в которых я тонула, тонула… И, кажется, плыла в волнах такого же зеленого тумана. Мне было так спокойно и хорошо…

– Леди Ксения, вы в порядке? – обеспокоенно спросил магистр Лэнсор.

– Я? – Туман тут же рассеялся. – Да, в порядке. Просто задумалась.

– Ступайте в комнату. Вам и правда нужно выспаться. К тому же завтра будет непростое утро, – он лукаво мне подмигнул.

Действительно, непростое… Пятьдесят отжиманий и бег с препятствиями. Как меня вообще угораздило на такое подписаться?

– Конечно, магистр Лэнсор. – Я поднялась со стула. – И спасибо за чай.

Из кабинета я выходила в приподнятом настроении. Даже улыбалась тихонько своим мыслям. Однако это состояние спокойной радости не было долгим: в коридоре меня поджидала Марисса и еще три незнакомых девчонки. Две в синих мантиях, а одна – в бело-серебристой.

– Ну? Что там было? – они уставились на меня испытующими взглядами.

– Ничего особенного. Он просто напоил меня чаем.

– Напоил чаем? С чего бы вдруг?

Я пожала плечами.

– Наверное увидел, что я себя плохо чувствую.

– И ничего больше? О чем вы разговаривали?

– Да так, о всякой ерунде. Даже не вспомню… А вот булочки помню хорошо, они были ароматные и совсем горячие.

Марисса обернулась на студентку в белой мантии.

– Ну, что скажешь?

Та пожала плечами.

– Не похоже, чтобы она врала. Думаю, говорит правду.

Марисса окинула меня недоверчивым взглядом.

– Не похоже это на правду. Но раз Айна говорит, действительно это так. С чего бы это вдруг ты ему понравилась?

Она внимательно рассматривала меня, словно и правда хотела обнаружить что-то привлекательное, но никак не могла.

– Да не понравилась я вовсе, – вспыхнула я. – Говорю же, с утра плохо себя чувствую. Может же человек просто быть добрым, даже если он магистр! И вообще, мне нужно вернуться в комнату и лечь спать. Завтра у нас физподготовка, если помните.

Сказала – и сама расстроилась. Как же меня угораздило! Все-таки я ужасно несобранная. Просто проходить мимо по коридору – и вдруг оказаться втянутой в какие-то дополнительные занятия, да еще такие изматывающие. Будто мне своих не хватает!

Девчонки с неохотой расступились и дали мне пройти. Вот же привязались!

А магистр Лэнсор действительно очень милый. Мало того, что симпатяга, так еще и внимательный. Так заботиться о совершенно посторонней студентке. А может, девчонки правы, и я ему понравилась?

Это была приятная мысль, и ее хотелось обдумать подробнее.

Я ускорила шаг. Нужно было поскорее добраться до комнаты и все это подробно записать в дневник. И неважно, что я буквально валюсь с ног. Гораздо важнее, что мысли скачут, наплывают одна на другую, и единственный способ привести их в порядок – это записать. На бумагу все ложится ровно. И я до сих пор не знаю лучшего способа разобраться в себе и в своих чувствах.

Так что я преодолела ступеньки, вошла в комнату и плюхнулась за стол. Открыла дневник и… застыла, не веря собственным глазам.

На странице моим же почерком была сделана запись, о которой я ничего не знала. Я испуганно оглянулась. Что за глупые шутки? Кто-то пробрался в мою комнату, снял мою печать с дневника и написал моим почерком? Ерунда какая-то.

Я стала вчитываться в незнакомые строки, написанные моей рукой. И с каждым прочитанным словом мое изумление становилось все больше и больше.

Там коротко и торопливо была изложена совершенно невероятная история. Как будто бы я заблудилась в коридорах, нашла какой-то портал, а за ним израненного мужчину. Мало того, что заставила его подняться на ноги без всяких целительских средств, просто одним приказом (ха-ха, да это же невозможно!), а потом еще оттащила в лазарет практически на себе.

Ну конечно, огромного здорового мужика маленькая хрупкая я! Кто бы ни был этот шутник, он идиот и шутки у него идиотские!

Весь сон как рукой сняло. Я раз за разом перечитывала написанное, и моя спина все больше холодела.

Тот, кто подделал эту запись, должен был очень хорошо меня знать. Потому что слова были мои, выражения мои, и даже глупая описка «здесть» тоже моя. Еще в детстве я сначала научилась писать это слово неправильно, и даже доказывала маме, что ошибка в книге.

«Это слово как слышится, так и пишется! – уверяла я. – А слышится «здесть».

Разумеется, потом мне объяснили всю глубину моего заблуждения, и я стала писать, как надо. Но до сих пор, если спешу, неизвестно откуда выползает это дурацкое «здесть». И вот тут выползло…

Я закрыла дневник и обхватила руками голову. Судя по всему, речь идет о событиях вчерашнего вечера. Ну да, и запись, похоже, сделана сегодня утром.

Как раз это я помню! Я очень торопилась привести в порядок прошлогоднюю форму, но все же бросила все на полпути, потому что мне не терпелось что-то записать.

Так, стоп!

А какого черта я возилась с прошлогодней формой? Ведь вчера, я помню это точно, Гариетта застала меня за этим самым дневником и велела мне прийти в ее офис. Ну да, в офис. За формой. Форму я взяла и пошла в свою комнату. Да, точно, я вернулась в свою комнату.