Нам не требуется много времени, чтобы добраться до кампуса, а вскоре и до нашей комнаты. Когда, закончив приготовления ко сну, мы укладываемся по кроватям, Лола вдруг принимается смеяться, на этот раз не так бурно. Я поворачиваю к ней голову, не понимая причины ее смеха.

– Ты просто чертова ненормальная, я все никак не могу прийти в себя! Ты схватила за руку Кларка Тейлора в самый разгар драки! Еще никто никогда – не считая членов его банды – не осмеливался ему помешать.

Я корчу рожу, глядя на потолок и вспоминая о его внушительном кулаке прямо перед моим лицом. Я серьезно думала, что он мне сейчас врежет.

– А чем они занимаются в жизни помимо банды?

– Они все учатся в этом университете, но на лекциях их редко можно увидеть. Дела банды отнимают все их время.

Я снова думаю о Кларке – об этой ненависти, которая пожирает его изнутри. Она должна быть какой-то бездонной черной дырой, неисчерпаемым источником злобы.

– Что же ему пришлось пережить, чтобы испытывать такую ярость?

По ее помрачневшим глазам я догадываюсь, что Лола понимает, о ком я говорю. И что она знает ответ на мой вопрос.

– Его родителей убили прямо у него на глазах. Ему тогда было четырнадцать лет.

Сердце сжимается у меня в груди, а потом будто тяжелым камнем падает на дно желудка. Я открываю рот, но не могу произнести ни слова. Кто может лишить жизни родителей в присутствии ребенка? Я не в состоянии понять, как можно быть настолько бесчеловечным. Но ведь тогда черная бездна в глазах Кларка вполне оправданна. Я бы никогда не смогла снова стать собой, если бы увидела, как убивают мою мать. Эта простая мысль все полностью во мне переворачивает.

– В нем столько ярости, что он самый жестокий из всех Сыновей Дьявола, – продолжает Лола. – Он совершенно неуправляемый. Если ты думала, что сегодняшние разборки были жестокими, то тебе повезло, что ты не видела его несколько дней назад, когда он отправил в больницу сразу троих парней. Все Сыновья Дьявола были там и пытались его удержать, однако я была уверена, что им так никогда и не удастся его остановить.

Я с трудом сглатываю, и мой голос скорее похож на шелест, когда я пытаюсь произнести:

– И он все еще на свободе…

– Благодаря Картеру, их боссу. Если все и боятся того, что Сыновья Дьявола могут с ними сделать физически, то их мозг – это Картер. Его очень редко где-то можно увидеть, он сидит у себя за столом и планирует самые разные ходы. Он приказывает, а его люди исполняют. Он пятидесятилетний миллионер, и ему мало кто в состоянии дать отпор. За исключением разве что самих Сыновей Дьявола. Вроде бы босс особенно внимательно прислушивается к мнению Джесси – это тот бритоголовый, хотя второй по старшинству в банде – это Кларк.

Я сажусь на кровати и с недоумением, которое не дает мне покоя, поворачиваюсь к Лоле.

– Но почему они это делают? Я не понимаю, что им это дает!

Она с сомнением пожимает плечами.

– Они отдали бы свои жизни, чтобы спасти друг друга. Они одна семья. Когда Кларк чуть не вылетел из банды из-за чрезмерного проявления своей неуправляемой ярости, Сыновья Дьявола бились с Картером, чтобы он изменил свое мнение, хотя вообще я считаю, что босс на самом деле и не собирался его прогонять. Он не может обойтись без Кларка, хотя бы из-за его репутации. Очевидно, что другие банды охотно приняли бы его к себе.

Затем я спрашиваю Лолу, насколько близко они общаются с братом. И когда она признается, что хорошо с ним ладит, но что вместе они не тусуются, успокаиваюсь. Не хочу близко общаться с Сыновьями Дьявола, ясно, что встречи с ними не принесут ничего хорошего. Может, конечно, они и не самые последние отбросы этой планеты, тем не менее они остаются жестокими людьми, и то, что они делают, незаконно. Они бандиты, преступники, и мне не стоит никогда с ними связываться – ни прямо, ни косвенно.

Три дня до начала занятий пролетели с невероятной скоростью. Скучать времени не было. Я ходила готовиться к предстоящим лекциям в библиотеку, а оставшееся время проводила с Лолой. Она мне стала очень дорога. Никогда в жизни бы не подумала, что так быстро заведу с кем-то настолько тесные отношения, и ее присутствие на этом новом этапе моей жизни очень меня ободряет. Болтает она без остановки. Она немного со сдвигом, но в пределах допустимого. В конце концов, это еще нужно доказать. Она не самая прилежная на свете студентка, однако голова у нее светлая, несмотря на этот напускной вид «я все время порхаю и смеюсь, серьезные вещи не для меня». Но то, что из всех ее качеств мне нравится больше всего, – это ее искренность и непосредственность.

Сегодня утром, после того как я запустила подушкой в соседку, чтобы она наконец проснулась и выключила свой адский будильник, я встала в хорошем настроении, с нетерпением ожидая начала лекций.

Весело болтая, мы выходим из нашей комнаты и идем на другой конец кампуса, где расположены огромные университетские лекционные залы в форме амфитеатров. Лола, как настоящая подруга, провожает меня до самой моей аудитории, чтобы я не бродила в ее поисках с риском заблудиться. Подведя меня к нужным дверям, она на прощание целует меня в щеку и отправляется на свою первую в этот день лекцию, зевая во весь рот и даже не думая сдерживаться. Поскольку у меня остается в запасе еще около пятнадцати минут, я решаю зайти в кафетерий, чтобы взбодрить себя хорошей дозой кофеина. В огромном зале кафетерия я направляюсь к стойке, где заказываю кофе ХХL. Затем беру протянутый мне стакан, благодарю буфетчицу и уже по пути к выходу делаю большой глоток, который, разумеется, обжигает вкусовые рецепторы, щеки, небо и горло. Ну почему я никогда ничему не учусь на своих ошибках… И пока размышляю о том, что хуже этих ощущений быть ничего не может, я вдруг чуть не лечу на пол от чьего-то внезапного толчка. Чья-то рука лишь слегка задевает меня, но плечо пронизывает острая боль – настолько сильная, что кажется, будто я врезалась в стену.

– Если ты вывихнул мне плечо, то я подам жалобу на твой тренажерный зал, придурок!

С искаженным от злости лицом я поднимаю глаза и вижу перед собой Сета, который сердито хмурится и смотрит на меня с угрожающим видом. От этой картины бросает в дрожь, особенно если прибавить фингал под глазом, поставленный ему его замечательным другом несколько дней назад. Однако когда он меня узнает, его лицо совершенно меняется – как если бы дружить с его сестрой означало пользоваться особыми привилегиями.

– Авалон!

– Сет!

Рядом с ним стоят еще один незнакомый мне Сын Дьявола и…

– Придурок, о котором идет речь, – это Кларк, – сообщает мне Сет с лукавой улыбкой.

Вот зараза…

Я только что оскорбила того, кто ударом кулака отправлял людей в больницу, и он явно не в восторге от нашей встречи. Взгляд, который он на меня бросает, очень далек от дружелюбного, вернее, даже прямо ему противоположен.

Неужели он не способен расслабиться хотя бы на пару секунд? В конце концов, это же не я убила его мать!

Я нервно сглатываю, видя черную пелену в его взгляде, которая, как кажется, поселилась в нем навсегда. Как ему удается жить, когда в его голове хранится воспоминание об убийстве родителей? Слышит ли он во сне их предсмертные крики? Видит ли он снова их напуганные, умоляющие лица? Какие мрачные мысли одолевают его, не давая спать по ночам?

Нездоровое любопытство уносит мысли куда-то далеко, приводя их к моей матери. Переживет ли она, если я умру, или ее душа будет так же изранена, как и душа Кларка?

Сет откашливается, возвращая меня к действительности, и я тут же отвожу взгляд от человека с ободранной кожей, чтобы уделить все внимание брату Лолы.

– Позволь представить тебе Кларка, – говорит он, указывая пальцем на того, о ком идет речь. – А это Такер.

В моей голове возникает список всех Сыновей Дьявола.