Блядь.

Слегка закатываю глаза, сжимая бедра, двигаю ее еще ближе. Она упирается ручками мне в плечи. Отталкивает. Отталкивает?! Ты серьезно?!

Отстраняюсь, чтобы это понять, но когда смотрю на нее…в этот момент…черт, сколько я ее целовал? Время растаяло, а вот солнце успело выйти из-за горизонта и залить своей краской всю комнату.

И ее.

Провожу большим пальцем по щеке и, клянусь, я впервые такое вижу.

В ней.

Я вижу в ней Рассвет…в глазах, на коже, в волосах. Такое странное ощущение, что это вообще мой первый рассвет в жизни! Будто я наконец-то прозрел…

Это открытие, как удар под дых, если честно, но следующая ее тихая реплика - совершенно точно он. Сильный, выбивающий почву из-под ног.

- Кажется, ты все-таки немного думаешь обо мне?

Лукаво улыбается и неожиданно отпихивает от себя ножкой, уперев маленькие пальчики в пресс.

- Между нами ничего не будет, - хитро шепчет, сверкая в первых лучах солнца как бриллиант высшей пробы, - Ты не в моем вкусе, Адам.

Слова окончательно теряются.

Я, окрыленный и ошеломленный чем-то новым стою и смотрю, как она спрыгивает на пол. Клянусь, на миг я вижу кусочек ее трусиков, от которых я снова ловлю легкую дрожь. И взгляд. Этот чертов взгляд...полный игры, тайны и обещания.

А потом она уходит.

Я не свожу глаз с ее тонкой фигуры, за которую так хочется схватиться, удержать, но она, как Рассвет, течет между пальцев, растворяется...

Нет, малышка, будет. Блядь, клянусь, будет. Я удержу Рассвет. Так или иначе, я его удержу.

Адам; пять лет назад

- …Господи, это так нечестно!

Слышу ее тихий писк с придыханием и улыбаюсь. Вообще, согласен, малышка, чертовски и абсолютно полностью.

Это, блядь, нечестно.

Две недели назад я впервые увидел тебя. Две недели идет подготовка свадьбы Сая и Кати. Последние этапы, так сказать. И две недели я как баран езжу к ним в дом, чтобы увидеть тебя.

Это чертовски нечестно, что за две недели мне удалось несколько раз затащить тебя в какой-нибудь темный угол! Чертовски, блядь, нечестно.

Шумно выдыхаю, уложив руки на упругую грудь.

Как же это до одурения хорошо.

Как же это, сука, правильно!

- Блядь, я хочу тебя так, что мне мозг шпарит! - рычу еле слышно, Лиза тихо хихикает.

Сука она, Лиза эта. Я чувствую, как она со мной играет, но, твою мать, ничего сделать не смогу. Смотрит на меня своим этим я-тебе-недостанусь взглядом, и я задыхаюсь. Каждый раз обещая прекратить это моральное изнасилование и забить на нее болт, именно этот взгляд возвращает меня обратно.

Сука! Каждый, гребаный раз!

Чувствую себя кретином.

Я и есть кретин! У меня секса не было две недели, я сижу здесь, в какой-то стремной каморке, где пахнет порошком и чистыми простынями. Она передо мной. Широко раздвинув ноги, прижимает ими, сдавливая ребра, но все, что я получил - это сраные поглаживая.

Блядьблядьблядь!

- Ты все-таки думаешь обо мне, а? - усмехается снова, прикусывает нижнюю губу и подается тазом на меня.

Искры из глаз летят тут же.

Рычу громче. Сдавливаю ее упругие ягодицы и резко дергаю на себя.

- Не дразни меня, - хриплю, - Блядь, не дразни, Лиза. С огнем играешь.

Улыбка с ее губ не сходит совсем. Даже ради приличия.

- Зачем ты приезжаешь? Признай. Сомневаюсь, что тебе есть дело до…

Договорить ей не даю.

Хватаю за горло, рву на себя и забираю свой законный стон.

Он мой! Сука, по праву мой!

- Заткнись, - командую между поцелуями, - Черт тебя дери, просто заткнись!

Тишину комнаты разбивает ее тихий смех, который сразу превращается в стоны.

Потому что я подаюсь на нее бедрами. Толкаюсь. И еще-еще-еще!

- Давай же… - шепчу в полубреду, - Прекрати уже ломаться, чтоб тебя! Мне так нужно в тебя...я хочу...блядь! Я так хочу оказаться внутри...

Опускаюсь на ее тонкую шейку, которую перестаю узурпировать ладонью. Ее я использую сейчас для другого. Длинные волосы слишком не дают мне покоя, поэтому намотать их на кулак - особый вид кайфа.

А она тает как сливочное масло на солнце.

Я знаю, что хочет. Ты всегда это чувствуешь и знаешь! Женщины - существа загадочные, сумасбродные, конченые в своем великолепии, но их физиология достаточно примитивна. В смысле, чтобы заставить их кончить - там попотеть нужно, кто бы спорил? Но чтобы понять, что она тебя хочет - здесь не нужно изобретать колесо.

Все очевидно.

Дрожь в теле, мягкость, податливость и насквозь мокрые трусики, которые я очерчиваю большим пальцем.

Блядь.

Ты сведешь меня с ума…

- Стой, не надо!

И так каждый раз.

Стоит мне подойти ближе, как она начинает истерить.

Нет, блядь! Ты меня в могилу свести решила - совершенно точно.

Сразу отступаю. Перекладываю руку на стол, сжимаю его край, а сам упираюсь носом в волосы.

От них пахнет ирисками.

Я не насильник. «Нет» - значит «нет». Это аксиома. «Нет» - значит «без вариантов».

Чтоб тебя.

Беру паузу в пару секунд, чтобы не психануть. Я ее ненавижу! Отвечаю, что буквально разодрать на части готов! Нельзя. Во-первых, все-таки это ее решение, а во-вторых, блядь! Если я на нее сейчас наору, откачусь от ее сладкой задницы еще дальше, чем был до нашего знакомства.

У нее тот еще характер.

Я это сразу понял, стоя рядом с убогой пятеркой, а за две недели только укрепился в своих подозрениях.

Она - сука; и, судя по всему, на сук у меня стоит сильнее, чем на любую крышесносную модель.

Это мой крест.

И этому я сейчас усмехаюсь.

- Что? - тихо спрашивает, я отстраняюсь и смотрю в глаза, которые вижу даже в темноте.

- Ты меня убиваешь, девочка.

Лиза молчит. Кусает губу, смотрит, хочет, но молчит. Что ж…хорошо.

Я иду ва-банк, когда вбираю фаланги пальцев, которыми успел ее приласкать в рот. Буквально слышу, как ее сердце замирает и отправляется в полет.

Ага. Я тоже умею мучить, малыш.

Улыбаюсь.

- Мне нравится тебя пробовать.

Здесь важно тон, голос, и взгляд - я все это ей на голову скидываю, как тяжеленный блок.

Радуйся. Побудь в моей шкуре.

Она ее как раз примеряет. Я вижу, как Лиза смотрит на мои пальцы, на губы, и как ее ведет. Как поволока застилает разум, точно предрассветный туман. Как ее клонит ко мне.

Лиза моргает два раза, словно пытается осознать, а потом тянет меня на себя резким, быстрым движением и, прежде чем страстно поцеловать, отчаянно стонет.

Бормочет…

- Это нечестно… как же это, блядь, нечестно!

Теперь моя очередь смеяться. Я делаю это прямо на стыке нашего страстного поцелуя и момента, когда я обрываю его и заглядываю в глаза, поглаживая щеку.

- Что тебя не устраивает, малышка, м? Что нечестно?

- Мне всего восемнадцать, - тихо шепчет, жадно разглядывая мое лицо и поглаживая его в ответ пальчиками, - А ты слишком красивый, Адам. Это нечестно.

Приятно.

Мое эго бьет копытом, член и не думает падать. Он ласково гладит ее бедро, будто просит обратить на себя внимание.

Просит, блядь.

Ты точно ебнулся.

- Мне за это извиниться? - поднимаю брови, она фыркает.

- И что мне от твоих извинений?

Толкает слегка ладошками в грудь, спрыгивает на пол, а потом проходит мимо. Я мотаю головой. Так, к сожалению, заканчивается каждый наш «междусобойчик» - мне остается видеть только влажные сны и никакой задницы.

Потрясающе.

Будто снова, твою мать, шестнадцать. Дожили.

Чтоб тебя.

- Ты идешь?

- Ага. Со стояком и прямо в гостиную. Мать будет в восторге.

Хихикает. Оборачиваюсь.

- Иди. Сейчас буду.

- Ты волнуешься? - вдруг спрашивает, и я поднимаю брови снова.

- Не я же женюсь, чего мне бояться?

- Что он допускает ошибку. Ты об этом думал?

Лиза сдавливает ладошки, и это уже интересно. Поворачиваюсь, прижимаясь задницей к столу, на котором почти довел ее до оргазма, складываю руки на груди.