Пальцы сами собой сжались в кулаки и ударили сиденье по обеим сторонам от моих бедер.
– Вы понимаете, что из-за этого платья меня теперь все считают вашей любовницей! – я не сдержала возмущения, поэтому голос прозвучал эмоциональнее и громче, чем следовало.
– Что за чушь! – Дарготт отмахнулся от моих слов как от несуразицы, произнесенной ребенком по несмышлености. – Если бы ты и твои знакомые дали себе труд прежде подумать, то точно не упустили бы из виду, что мне в этом нет никакой выгоды. Абсолютно. Помимо того, что ты, за исключением сегодняшнего вечера, выглядишь, как старая дева, кичащаяся своим статусом и не желающая с ним расставаться, изменять жене мне абсолютно невыгодно.
– Почему? – оскорбление собственной внешности я проглотила, а вот последние слова темного что-то царапнули в душе.
Да и не имеет значения, какого лорд Дарготт о моей внешности мнения – в конце концов, никогда ему не стать тем, кто заставит мое сердце биться чаще и уведет за собой.
– Согласно закону, если один из супругов будет пойман на неверности, второй сможет развестись и забрать все имущество. Поэтому моя жена, как и все неравнодушные, могут не сомневаться в моей добродетели, – криво усмехнулся темный.
Сплошной расчет, никакой магии. Хотя, а чего я, собственно, ожидала?
– Рада, что вы человек столь высоких моральных ориентиров, – я поджала губы, в полной мере ощутив себя той самой старой девой, о которой только что вел речь Дарготт. – К сожалению, общество нашего города не в курсе ваших достоинств, равно как и юридических тонкостей вашего брака, а посему считаю, что в сложившихся по вашей вине обстоятельствах вправе требовать защиты собственной чести и достоинства, – я задрала подбородок, внутренне обмирая от собственной смелости. Но раз уж темный понимает исключительно язык выгоды и расчета, в переговорах следует им и пользоваться. Думаю, мои безудержные слезы в достаточной степени потрясли его светлость, не следует наносить ему еще более глубокую эмоциональную травму. – В противном случае не уверена, что смогу хорошо исполнять свои обязанности, находясь в постоянном стрессе.
– И что ты предлагаешь мне сделать? Жениться на тебе я не могу, Вит, – он кивнул в сторону ученика, – пока что тоже. Разве что помолвка с ним тебя устроит?
– Вы возьмете меня на работу. Ассистенткой, – выпалила я неожиданно даже для самой себя. – Я уже совершеннолетняя, а значит могу подписать контракт. Мы заверим его в мэрии, и тогда весь узнает, что я не за красивые глаза проживаю с вами под одной крышей.
– Если ты веришь, что это поможет обелить твою репутацию, то как будет угодно, – хмыкнул лорд. – И все равно я не понимаю, зачем ты так цепляешься за этот городок, когда можешь отправиться со мной в столицу. С твоим талантом тебе нечего прозябать на периферии.
– Здесь мои родители и все близкие люди. Вполне нормально, что я не желаю, чтобы они думали обо мне плохо.
– Если бы они все действительно любили и ценили тебя, то никогда бы не поверили злым слухам и уж тем более не стали бы осуждать за спиной. Подумай, так ли уж важны тебе люди, которые при первой же возможности окрестили тебя падшей женщиной.
– Вам не понять, – ответила я и отвернулась.
Что доказывать правоту тому, кто чуть ли не с пеленок разучился чувствовать? Следить за проплывавшими домами и спящими улочками все было полезнее. Они хотя бы умиротворяли и не подбрасывали дров в костер обиды. Дальнейший путь до особняка мы проделали в молчании.
Томма помогла раздеться и подготовиться ко сну, на ее вопросы и восторженный лепет я никак не реагировала, будучи погруженной в собственные мысли.
А наутро лорд Дарготт удивил. Как и обещал, он подготовил контракт, согласно которому нанимал меня на должность ассистентки. И подвохов в четырех, исписанных мелким почерком листах, я не нашла, сколько раз ни перечитывала.
– Без обмана? – подняла я глаза на внимательно следившего за мной темного. Как обычно ни единый жест не укрылся от все подмечающего взгляда.
– Предпочитаю горькую правду сладкой лжи.
– Хорошо, – я выдохнула, поставила трясущейся рукой подпись и, отложив бумаги в сторону, разгладила некрасивый пузырь на грубой юбке невнятного бурого цвета.
Сегодня я выглядела страшно непрезентабельно, но в свете последних слухов сочла это скорее за благо. В конце концов всю красоту и завлекательность следует показывать потенциальному мужу, а не тому, кто камня на камне не оставил от девичьей репутации.
– Превосходно, – темный растянул губы в пугающей холодной улыбке. – В таком случае прямо сейчас отправляемся заверять договор к мэру – он уже нас ждет, а вечером нам с тобой предстоит первое дежурство в городе.
Мэр, лорд Гайрон, встретил нас как подобает. Свежий и выспавшийся, несмотря на вечерний прием. Ни единого намека не позволил он себе на мой возможный неприличный статус. При том я ясно понимала, что вполне вероятно, воспитание старого лорда тут ни причем, и руководствуется глава города исключительно лишь опасением рассердить темного, но не чувствовать на себе осуждения оказалось неожиданно приятно. Разве что лорд Гайрон, привыкший видеть меня несколько в иных образах, в самом начале окинул коротким недоуменным взглядом. Но за это я винить его не могла. Грязно-зеленого цвета костюм, делавший мои плечи практически сопоставимыми с мужскими, а кожу – похожей на испорченное молоко, меня, мягко говоря, не красил.
Темному до моей внешности дела не было, а я, скрываясь за чудовищными нарядами, хотя бы могла чувствовать иллюзию безопасности. С мэром объясняться, конечно же, не стала. Он внимательно прочел контракт и подмахнул в нужном месте.
– По правилам следовало подать объявление о вакансии в газету, – крякнул градоправитель и промокнул лоб платком с витиеватой золотой монограммой.
– Будем считать, что я это сделал, – холодно улыбнулся Дарготт. Меня практически передернуло. Захотелось стряхнуть с себя ощущение опасности, что нес каждым жестом темный, успокаивало только одно – пугающий оскал предназначался не мне. – В виду непредвиденных обстоятельств мне было не до этого, сами понимаете. К слову, позвольте поинтересоваться, раз уж мы встретились, как идут поиски моей дражайшей супруги?
– Следователи работают, – мэр снова приложил платок ко лбу, словно жалкий кусок шелка мог хоть сколько-то помочь укрыться от темного. – Я держу это дело на контроле, можете не сомневаться.
– Уже несколько дней прошло, а результата все нет.
– Мы не хотели преждевременно вас огорчать, но пока что все говорит о том, что леди Дарготт покинула дом по собственной воле.
– Еще бы, – маг хмыкнул. – Ни один смертник не рискнет без приглашения залезть в жилище темного. Ваше дело выяснить, ЧТО вынудило мою жену оставить безопасные стены особняка глубокой ночью.
– Да-да, я понимаю, – лорд Гайрон, будучи равным Дарготту по статусу, мелко закивал, словно перед нами сидел не высший аристократ, а мелкий помещик. – Сегодня же прикажу следователям утроить старания.
– Буду признателен, – темный кивнул так равнодушно, что даже самому неискушенному стало бы понятно: никакой признательности там нет и в помине. – И за контракт благодарю, жалованье Вивьен будет ежемесячно перечисляться на указанный банковский счет.
– Рад был иметь дело, – мэр подскочил и протянул руку Дарготту.
Я убрала свой экземпляр договора в ридикюль, тоже позаимствованный у Ронды, а оттого – несуразный, дубовый и произведенный по моде столетней давности. Замечательная вещица для девушки, вознамерившейся любыми способами хранить свою честь! Дарготт же моего пиетета к бумагам не испытывал и небрежным жестом сунул договор во внутренний карман сюртука. С этого момента я стала его наемной служащей, а не дамой, которую маг сопровождал, поэтому первым в двери выходил он. Я семенила сзади и счастливо думала, что это малая плата за собственное достоинство.
Взгляд, которым меня наградила дородная секретарша мэра, я запомню надолго. Вот уж для кого все эти заверенные контракты – пустой звук. Одними только густо подведенными глазами она умудрилась показать, какого невысоко мнения о моей персоне. Хотя когда-то ее дочь донашивала за мной платья, и миссис Сибил всегда горячо за это благодарила и передавала лично мне пирожки с брусникой, которые, как утверждала, сама же пекла.
