— Нам не доставало мощности установки! — снова встрял Герман. — Если накачать единичную человеческую энергию дополнительной силой прямого контакта, то она сможет продавить пространственную мембрану разделения душ и занять пустой сосуд.

Кир хотел перебить брата, но Леший не позволил, показав жестом Герману продолжать, а Киру — помолчать.

— Последний опыт показал, что для пересадки лучше всего подходит идентичный сосуд, то есть это должен быть двойник из параллельного мира, того же возраста обязательно. Миры Стикса, как специально, созданы для подобного…

— Да, раньше мы пробовали с близнецами, — влез в разговор профессор, — не получается. А вот с двойниками… У нас с Горынычем было три почти удачных попытки в прошлом месяце. Один из объектов эксперимента жив и до сих пор… правда, безумен, увы, — добавил более тихим тоном.

— Ну, ты и гнида, Герман, — с неимоверной злобой, сквозь зубы прошипел Кир. — Давно, значит, задумал, падла ты тихушная, — и медленно начал подниматься со стула, щека его дёргалась.

Повисшее напряжение в атмосфере комнаты грозило взорваться кровавым побоищем, сенсоры мои уже гудели. Громкий хлопок тяжёлой ладони о стол, приправленный отборной матерной бранью Лешего, немного разрядил обстановку, но не только Киру и мне хотелось немедленно совершить убийство двух светил науки. Даже Гурл скрипел отросшими зубами, глядя на лица учёных.

Я закурил, задумался… Сердце колотилось просто бешено, повеяло уже не сквознячком надежды, а хорошим таким бризом.

— Но шанс всё же есть? Хоть один из тысячи⁈ — неожиданно для всех нарушил я повисшую предгрозовую тишину.

— Да! — Тут же нашёлся Оргаф. — С твоим даром и белым жемчугом примерно пятьдесят на пятьдесят.

Кир развернулся в мою сторону резко.

— Док, это безрассудно! Пойми ты, наконец!

— Согласен полностью. Но будь у тебя хоть один шанс из тысячи вернуть близкого человека с того света, ты бы, отринув его, смог бы дальше жить с чистой совестью, спокойно, не возвращаясь мысленно раз за разом к тому моменту и не проклиная себя за отказ? Страх смерти? Страх за собственную жизнь, если есть шанс даже на обмен?

— Нет… не смог бы.

— Что для этого нужно? — пробасил Леший, обращаясь к довольным светилам науки.

— Нужно найти двойника мальчика и создать условия естественной смерти. Вся загвоздка в том, что переселение души должно произойти в физически целый сосуд и только в момент смерти, буквально, в первые секунды. Чем дольше тело без жизни, тем сложнее будет им овладеть с пользой…

— К-как это? — Обалдел я от услышанного. — Не понял, подожди, это что же получается, нам надо найти двойника Взрывника, заморить ребёнка до смерти… Я правильно вас понимаю?

— Совершенно верно. Где ты его нашёл, на том же кластере и надо отлавливать. Другого способа нет. Проверено не единожды. — Подтвердил Горыныч, с опаской косясь на брата.

— Ну-у-у, в принципе… — начал Оргаф, — теоретически есть ещё один способ, НО! Это невозможно по причине вашего туда проникновения.

— Ну, договаривай, раз заикнулся! — зарычал Прапор, еле сдерживаясь.

— Центр управления переноса! — Выпалил профессор и со страхом покосился на Гурла. — Но это невозможно из-за неизбежного заражения. Вы погубите спорами всё живое в нашем мире, проникнув через портал. Я первый вас убью. Простите.

Прапор оскалился.

— Ну-ка, ну-ка… Допустим, у нас есть такой Центр, и что это даёт?

Глаза у обоих Кирдов распахнулись неимоверно широко.

— Я сказал «ДОПУСТИМ»! — резко прервал Прапор расспросы кирдов. — Допустим, есть, — уже более спокойным тоном, заглядывая в глаза Оргафа, продолжил «старый» вояка, — что это меняет?

Оргаф посмотрел на Гурла и, получив одобрительный кивок, сказал:

— Всё! Буквально, в корне всё меняет. Мы можем запустить программу поиска двойников по всем доступным этому центру Вселенным и вычленить каждого больного или при смерти ребёнка. Программа сама найдёт наиболее слабого, и тогда останется только подождать подходящего срока. И мы никого не будем убивать. Отнюдь. Он сам умрёт, а душа твоего мальчика из Ноосферы займёт свободное тело, тёплое тело. Таким образом, он не только вновь обретёт полноценную жизнь, но и очутится в другом мире, свободном от этого кошмара.

— Но перейти из нашего в параллельный мир — это не просто продавить мембрану пространственного измерения, тут такая мощность нужна… — Кир включился, как учёный, уйдя в рассуждения о реальности того, что уже давно посчитал нереальным. — Но, если конвертировать энергию белого жемчуга и накачать ею… Док, ты говорил, что Взрывник у тебя уже может предметы двигать?

— Да. И не только двигать, но и швырять. За полгода ежедневной прокачки он стал довольно мощным полтергейстом. Да и втягивает в себя уже столько, что у меня мощи иногда не достаёт.

— Хм… — Кир тёр подбородок. — А ты знаешь, это многое меняет… Если он достаточно силён, чтобы выйти в астрал, то он проникнет в любую Вселенную, главное, нам ничего не напутать и суметь сгенерировать постоянный приток манны и локальную привязку к телу установить… а получится? — Обратился он уже к брату.

Я немного смутился, но всё же признался:

— Он давно уже в астрал выходит. Мне с ним там общаться как-то удобнее.

— Однако! — Изумился Кир. — Чего же раньше-то не говорил, Док⁈

— Зачем? Кому оно что даёт, кроме нас двоих? — Пожал я плечами.

— Раньше — да, согласен, — встрял Горыныч, — но теперь для нас это очень важная информация и даёт реальные шансы на удачный переброс.

Кир молча мерил комнату шагами, а на лице отражалась усердная работа мысли.

— Как я понимаю, это не пустые рассуждения? — Гурл напрягся, как хищник на охоте. — У вас, действительно, есть доступ к Центру управления?

— Ну, не одни же вы впереди планеты всей. — Усмехнулся Леший. — И мы не лыком шиты. Да ты не боись, мы пакостить не собираемси, чай не дурачьё.

— Я обязан доложить об этом, — сдавленно произнёс Гурл.

— Хм… — сосредоточенно почесал Леший бородатый подбородок. — Ну, у тебя, конечно, есть выбор: молчать и оставаться нашим товарищем или… просто, молчать. Совсем. Понимаешь, о чём я?

— Не дурак. Но и ты пойми меня.

— Я тебя отлично понимаю и ещё понимаю, что он, — батька указал на профессора, уже во всю обсуждающего с близнецами предстоящую операцию, — скорее удавится сам, нежели упустит такую возможность. А заложив нас начальству, не видать ему своих экспериментов, аки собственных ушей, потому как Док в нашем мире, а Центры эти — в вашем. И только один единственный есть тут, — указал он пальцем себе под ноги, посмотрев на Кирда, как на дитя неразумное. — Ты понимаешь ход моих мыслей?

Гурл хмурился всё больше и больше.

— Он-то точно промолчит, и наверняка даже под пытками не скажет, а ты? — Продолжил Леший психический прессинг.

— А-ай, да чёрт с вами! — Кирд рубанул в сердцах воздух. — Вы и так меня уже втравили на сотню «увольнений». Одним больше, одним меньше… а жизнь всего одна, и с вами она стала гораздо веселее. Ну, что, когда летим, панове?

— Вот это наш друже, вот это по-нашему. — Улыбнувшись, хлопнул он несчастного кирда по спине. — Думаю, сегодня и полетим, негоже время терять, да и давненько я на этой хреновине покататься желал.

Кататься нам пришлось в натуральном аквариуме. Корабль кирдов стерилен от спорового воздуха, и, пройдя через входной телепорт, объект попадает в камеру дезинфекции и только потом — в основную зону. Но мы сами, увы, являемся носителями и выдыхаем миллиарды «вредоносных» частиц, нас попросту законсервировали в прозрачной герметичной камере и установили «переноску» в грузовой отсек. Покатались, называется.

Неприятно, однако, но что поделать: варианты более удобного и быстрого передвижения, к сожалению, отсутствовали.

Кирды прилетали на малом летательном аппарате, управлять которым мог и один пилот. Ненужных свидетелей, хвала небесам, не было.