— Как думаешь, Мазута, дождь потише стал⁈

Ошарашенный вопросом молодой механик удивлённо и напугано вытаращил на него свои глаза. Ёж, глядя на парнишку, как на икону, перекрестился, затем резко открыл командирский люк и вывалился наружу. В запале он дал длинную очередь из автомата по ближайшим колоннам и машинам на противоположной стороне и, что есть духу, побежал к бэтээру, до которого было метров двадцать. Вокруг него все засвистело, защёлкало, завыло. В какую-то секунду он понял, что бежать дальше нельзя. Остановился, как вкопанный и увидел перед собой десятки искр и пыльно-черных фонтанчиков, рассыпавшихся по асфальту и придорожным камням. Застыв на миг, он начал свой спурт снова и закончил его в люке бронемашины. Влетев в него, Ёж победоносно заржал:

— А-хга-хга! Шиш там, не угадали! Выкусите! — показал средний палец противнику.

Первое, что услышал, были слова Енота:

— Ну, Ёж, ты корки мочишь! Жить надоело⁈

Сквозь грохот стрельбы был слышен рокот подошедшей РУ, но что она могла сделать в данной ситуации? — только сравнять всё и всех под одну гребёнку. Но сам факт её появления уже сделал своё дело, люди успокоились: если погибнут, то не зря и эти никуда не уйдут.

Ёж уточнил команду у взводного и после этого отдал распоряжения бойцам. Бронемашина двинулась вперёд, вниз по серпантину, пока не упёрлась в перевёрнутый Камаз. Встав под его защиту, БТР огрызался огнём из автоматов и станкового пулемёта. Нижний люк со стороны колонны ребята умышленно оставили открытым для того, чтобы при попадании в машину из гранатомёта оставить себе шанс, но и поглядывать надо было: непрошенные гости в виде шустрых бегунов могли сильно испортить настроение.

Енот выполнял роль пулемётчика, пока не закончились патроны, затем он достал гитару, сел в центре бэтээра, начал играть что-то из военного фольклора своего прошлого мира.

Безумие, скажите? Нет. Скорее психическая атака для врага и поддержка для своих.

Гости не заставили себя долго ждать. В открытый люк показалось грязное изнурённое лицо взрослого мужика. Если бы он не спросил разрешение войти, то его наверняка бы пристрелили, не разбираясь. Просунув оружие, рейдер ввалился и сам, залитый кровью и весь измазанный грязью. Взводный снайпер весело шумнул вползающему:

— Заходи, дядя! Водички глотни. Давно окопались⁈ Вы из того, подбитого⁈

Лекарь пробрался к гостю.

— Снимай хэбчик. Куда жахнуло?

— Да нет, братишки, не моя это, — имея в виду кровь, ответил как-то виновато потрёпанный боец, — тому уже не поможешь… и остальным тоже. Сам не знаю, как выжил, чудо просто. А вы — стронги, что ли⁈ Я такого ещё не видел: с песняком воюете! А эти кто? Муры, что ли?

— Не, Эмберцы. Хотя и муры с ними тоже есть, х. з. Не бойтесь, это нас только десять, а за нами — полчара братишек прёт! Раздавим гадов! Свидетелем будешь!

Рейдер непонимающе смотрел на нездорово весёлого парня и благоразумно помалкивал, думая, что лучше бы он под той машиной ещё несколько часов пролежал, а там, глядишь, и эти бы свалили и он по-тихому ушёл бы, а теперь… куда он попал? Кто эти люди? Вот идиот старый…

Перестрелка вскоре прекратилась. В гарнитуре Ежа послышался голос Кэпа:

— Убрать БТР от машин! Сломанную технику буду таранить! Работаем!

Мимо проехало что-то монстрообразное, со здоровенным клином впереди, раздвигая все машины на своём пути, как ледокол льдины. Следом пошла наша колонна. Кто-то из бойцов зачищал недобитых Эмберцев, кто-то собирал трофеи. Основную массу сбежавших догнали, уничтожили. Отловом малых групп и единичных бойцов занимались другие, в основном Разумные. Колонна шла на Эмбер, секундомер войны работал…

— Ядерное оружие обладает колоссальной мощностью, это вам не воробьям фиги крутить, — просвещал нас Буслай. — Мощность взрыва ядерных боеприпасов принято измерять в единицах тротилового эквивалента. Тротиловый эквивалент — это масса тринитротолуола, которая обеспечила бы взрыв, по мощности эквивалентный взрыву данного ядерного боеприпаса. Обычно он измеряется в килотоннах «кТ» или в мегатоннах «МгТ».

— Они же разные бывают? Я мало что во всём этом смыслю, но по фильмам помню, что бывают огромные такие бомбы на самолётах, которыми Хирасиму и Нагасаки америкосы жахнули, и маленькие в крылатых ракетах, подвешенные к вертолётам, у подводников тоже есть и ещё колоссы, в шахтах которые спрятаны.

— Ну, в шахтах не обязательно колоссы, — усмехнулся Чинук. — Заряды бывают настолько разные, Док, что и в патроне двенашке умещаются, а вообще, они квалифицируются в зависимости от мощности и делятся на калибры: Сверхмалый — менее 1кТ, малый — от 1 до 10 кТ, средний — от 10 до 100 кТ, крупный — от 100 кТ до 1 МгТ, сверхкрупный — свыше 1 МгТ.

Термоядерными зарядами комплектуются боеприпасы сверхкрупного, крупного и среднего калибров; ядерными — сверхмалого, малого и среднего калибров, нейтронными — сверхмалого и малого калибров.

— Ого, откель познания такие? — Спросил Буслай, посмотрев с уважением на нашего бойца.

— Да так, хобби, — криво усмехнулся Чинук, явно вспомнив что-то своё, о чём ему не хотелось говорить. — И с чем мы имеем дело?

— Крылатая малышка длиною в три с половиной метра и общим весом двести семьдесят килограмм. Зона поражения до двадцати двух километров, квадратных естественно, и заметьте, что зона поражающего действия радиации для боеприпасов с небольшим тротиловым эквивалентом превосходит зону поражения ударной волны и светового излучения. Короче говоря, привет, Атомиты.

— Зато рад-споранов сколько будет, — снова вставил свои три копейки Фома.

— Долбодятел ты, — рыкнул Прапор, недобро так посмотрев на болтуна.

— Я могу продолжать? — спросил Буслай и, не дожидаясь одобрения, продолжил:

— Находится эта прелесть в специальном бункере, давно построенном не нами, но нами переделанном. Система управления и запуска расположена где-то в самом городе, но где именно, я не знаю. Установка раньше пустая была, но рабочая, и Рубин буквально грезил зарядить её. Не знаю, что он отдал за эту ракету с боеголовкой, но думаю, что и душу бы заложил, будь она у него, — скрипнул он зубами.

— А кто знает? — спросил Леший.

— Понятия не имею. Не та это информация, о которой известно тому, кто не имеет непосредственного к ней отношения. Комната с пультом пуска может находиться где угодно, в любом месте города.

— Правительство ваше?

— А зачем оно им? Лишняя информация вредна для здоровья.

— Согласен, — кивнул Фома, поглядывая на Главу.

— Я не согласен! Тут знаю, а тут не знаю, — переиначил я фразу из фильма «Джентльмены удачи». — Откуда тогда про саму ракету тебе известно?

— Я её привёз в город. — Глухо ответил разведчик. — Сопровождал колонну и отвечал за сохранность именно этого груза. Где находится бункер, мне, естественно, известно, но на этом всё…

— Если саму ракету повредить, то она, ведь, никуда не полетит? Ну, или полетит, но не туда, куда надо, — предложил я как один из вариантов.

— Да, конечно, или, сдетонировав, похоронит всех жителей Эмбера.

— Не подумал как-то об этом, блин.

— Не сдетонирует, — вмешался Чинук. — Там система резервирования такая, что…

— У этих рукожопых, — перебил его Леший, — и горшок с навозом может треснуть так, шо и мир надвое расколетси!

Кир положил автомат на колени и погрузился в размышления. Мы ехали к бункеру в одном из бронетранспортёров.

— Есть у меня идея! — Вдруг встрепенулся Буслай. — Нам нужно на АТС! На телефонную станцию, — пояснил разведчик, наткнувшись на вопросительные взгляды спутников. — Сотовой связи под землёй нет, сигнал ловится плохо, только стационарная проводная функционирует. Следовательно, приказ о пуске будет отдан по телефону, по отдельной защищённой линии, идущей из Белого Дома.