— Нет. Твоя кровь далека от отцовской. Ты ничего не забудешь, но сможешь увидеть то же, что и я, — задрожала она.

— Тогда пойдем! Вместе, — спокойно сказал Эмет, взглянув в глаза Чаби.

Скоро дрожь прошла. Близость Эмета успокаивала девушку, что смущало её. Куча тайн за спиной, но он не отпускал её руку. Улыбка спокойствия сама взошла на лице. И тут же померкла, когда Эмет вскрикнул от боли.

— Я убью тебя! — кричал мальчик с коротким луком в руке и колчаном стрел. — За отца! За Имэ!

Эмет оскалился от прилива ярости. Лично вырвав из спины стрелу, вошедшую неглубоко, он прогнал Чаби к лошадям и направился к гневному мальчику.

— Зачем ты его убил?!

Было видно, что напор Эмета сбил с толку мальчика. Надеясь убить одним выстрелом, сейчас мальчик стрелял, думая о том, как ослабить противника, чтобы в конце добить. Колчан быстро пустел, стрелы разлетелись по земле, не долетев до Эмета. Страх взял верх над гневом, и мальчик стал взбираться на ближайшее дерево. Первым же ударом Эмет сбил его куском земли. Мальчик ворочался, ноя от боли. Лук сломался от удара. Увидев приближение босых ног, мальчик встал, выпрямился, терпя боль, и поднял кулаки, закрывая лицо. Мощной оплеухой Эмет прошел защиту мальчика и вернул его на землю.

— Эмет! — кричала Чаби на пути к нему. — Не надо. Не убивай его!

— Лучше убей. Я опозорил имя отца. Не убил тебя, когда была возможность. Слишком слабый! Такие не живут долго, — хныкал мальчик, стирая с покрасневшего лица мокрую землю. — Убей!

В моменте его лицо изменилось на гневное. Не спавшие глаза, кровь из носа. Он кричал с истинным желанием умереть.

— Позор не должен ходить по земле! Я умру в поединке с тобой, чтобы не потерять остатки достоинства! — поднялся мальчик и его кулаки.

Увидев, что Эмет готовит новую оплеуху, мальчик увернулся в момент удара, увидел возможность для атаки и, сам того не ожидая, оказался в полете, когда зажмурился. Эмет схватил его за шиворот рубахи, штаны и метнул его в дерево. Мальчик расплакался еще сильней. Гнев снова нахлынул на него, когда Чаби оказалась рядом.

— Предательница! Не трогай меня! Даже ты предала моего отца! Я ненавижу тебя!

Он отмахивался, держась за спину. Чаби было больно слышать от него такие слова, но она всё равно помогла ему сесть, не смотря на размашистые удары.

— Ты не хочешь верить. И не захочешь, пока не увидишь сам, — держала она его за лицо, стараясь удержать взгляд на себе.

— Что увидеть?!

— Мы все когда-то забыли. Раз ты не помнишь, Корак и тебя окунул в это озеро.

— Отец заботился о тебе, как о сестре! Почему ты предала его? Почему ходишь за руку с убийцей?! — кричал мальчик.

— Эрге, наш отец, Люцифер, учил, что ложь ведет во тьму. А как во тьме разглядеть свет, если отвергаешь его? Нужно быть всегда честным. А твой отец отрекся от Люцифера, воспользовался знаниями и стер память всем, кроме себя и Имэ! Он погиб из-за самого себя. Он должен был понимать, что ничего нельзя изменить. Можно отсрочить конец или приблизить его, но никак не остановить.

— Какой еще конец?! — рычал мальчик.

— Последний бой со Всеотцом. Люцифер поведет всех против него, — твердо сказал Эмет, подойдя к мальчику.

— Я не верю вам! — кричал Эрге, срывая голос. — Верните моего отца! Или умрите сами! Мне так будет легче, зная, что вас нет!

— Эрге, хватит, — ласково говорила Чаби, поглаживая мокрые волосы мальчика. — Вставай. Пойдем в деревню.

— Я не могу. Не могу ногами двигать! А мог бы, всё равно не пошел. Убейте меня. Я хочу к отцу.

Внезапно, Эмет поднял мальчика и на руках понес его к озеру. Испуганная Чаби поняла его намерение и бросилась отнимать Эрге.

— Доверься мне! — грозно сказал Эмет, отпугнув девушку в сторону. — Хотел бы его убить, он бы был уже мертв.

Она дала ему пройти к озеру, но шла следом. Они погружались в воду, пока отчаявшийся Эрге не остался лицом на поверхности. У Эмета и Чаби виднелись лишь головы. Они обменялись взглядами и в тот же миг осознали, что всё вокруг изменилось. Черный лес вокруг, серое, тучное небо, озеро полностью замерзло, а в нём тысячи оледенелых людей и ангелов. По их лицам было видно, что они мучались даже сейчас, зрачки их бегали подо льдом. Не сдвинуться. Эмет и Чаби, прозревшие правдой, еще долго приходили в себя, пока Эрге, вмерзший в озеро, не желая принимать правду, о которой никогда не говорил отец, звал его, но голос осип, мальчика почти не было слышно.

— Только посмотрите на них, — заговорил Люцифер, проходя мимо ледяных, живых статуй. — Что человек, что ангел — все предатели! Из-за них противостояние Всеотцу затянулось! — отсек он руку одному из предателей, и кровь брызнула на ближайшего. — Я слышал, как ты звал меня, Эмет. Ты все-таки добрался до моих детей. И смотрю, прозрел!

— Здравствуй, Люцифер! — кивнула головой Чаби, коснувшись лбом льда.

— О, и ты здесь. Поддалась воле того упрямца, но не предала меня! Горжусь тобой, дочь моя! Значит, ты с Эметом пришла?

— Люцифер, — холодно говорил Эмет. — Передо мной мальчик. Он еще мал, чтобы полностью понять и принять правду о тебе и мире. Помоги ему! Излечи. Дай ему шанс на лучшее будущее!

Люцифер дошел до торчащих голов и увидел лицо мальчика. Заплаканное, истощенное, не желающее жизни, лишь пустая оболочка. Люцифер сел на колено, вглядываясь в мальчика.

— Знал бы ты, как я любил своего отца. Так сильно, что мама ревновала. Он был для меня всем. Пока я не разочаровался в нем! Он говорил о свободе, но сам ставил стены, граничил всех и каждого по тому или иному признаку. Я воспротивился ему. И лишь потом я понял его! Свобода — она, как вода. Если у воды нет границ, то она опасна. Если же ограничить ее, то она даст жизнь. Одно дело — границы для жизни, а другое — границы для всевластия. Вот, будь ты самым могучим человеком, чтобы ты сделал?

— Сделал бы так, чтобы люди перестали бояться, — тихо сказал Эрге.

— Интересно. А, вот, мои друзья просят тебе жизнь сохранить, здоровье вернуть. Ты одного из них убить хотел. Я, конечно, знаю, что сделаю, но ты на моем месте, что бы с собой сделал?

— А мой папа здесь? — заплакал Эрге.

Люцифер огляделся.

— Да. Где-то там льдом покрывается.

— Тогда я выбираю смерть. Я не боюсь её! Отец…

Люцифер прервал крик мальчика, вонзив меч ему в рот. Он с неприязнью смотрел на молодого предателя. Теперь его место было в этом самом озере. Чаби не могла сдержать слез, не веря, что Эрге поступил с собой таким образом. Эмет же вздохнул, повесив голову надо льдом. Этот мальчик проявил волю к свободе. Его дух оказался сильнее прочих, кто продолжал бороться за мир, погибающий в слезах.

— Мне приятно наблюдать, что ты заботишься о детях, пусть и не о своих. В детях наших будущее, но не давай таким отпрыскам закрадываться к тебе в голову! — наказал пальцем Люцифер.

— Почему же ты даешь мне закрасться к тебе в голову? — спросил Эмет, взглянув на Люцифера.

— Потому что я верю в тебя.

— Или в наш договор! — холодно ответил Эмет.

— Знай свое место! — прорычал Люцифер и прогнал Эмета и Чаби.

Они стояли в озере, прозревшие, принявшие правду жителей здешней тысячелетней деревни, но без Эрге, мальчика, который выбрал свой путь. Короткий, но верный путь к отцу. Эмет обернулся и увидел рыдающую Чаби. Знания подкосили её, и она ослабла. Эмет подхватил её, вскинул на руки и вынес на берег.

— Не все доживут до конца, Чаби.

Она согласно кивнула, протерла глаза и посмотрела на Эмета.

— Я с тобой, — поцеловала она его с надеждой на то, что выбрала именно того человека, с кем проведет жизнь.

В груди Эмета словно оттаял лёд. Он образовался в тот день, когда всё началось, и оттаял сейчас. Эмет понял, что заключенный договор повлиял и на сердце. Он ощущал, как чернильный лед покидает его, как жизнь вновь пробегает по телу, как рушатся границы, выставленные Люцифером.

— Я свободен, — подумал Эмет и отправился с Чаби к лошадям.