Она же собиралась просто напиться в компании Рика и отдохнуть душой! Провести хоть один спокойный вечер, делая вид, что ее жизнь не катится под откос из-за того, что в нее ворвалась магия.

— Это кто-то из Ковена? — предположила Джуди, не зная, зачем упорствует. Но посиделки на берегу все равно уже были омрачены разговором о загадочном письме.

Она заблуждалась, думая, что хуже не будет. Ее слова встряхнули Рикардо — он обернулся к ней и дернул девушку за плечо, вынуждая посмотреть себе в лицо.

— Послушай меня, Джудс, очень внимательно послушай, — строго сказал он, — Ковен — не твоего ума дело. Не вздумай туда лезть, искать встречи с кем-то из них. Это тебе не шутки. Эти твари хитры и опасны. Они сотрут тебя в порошок, если ты перейдешь им дорогу.

— Ой, вау! — воскликнула она, поразившись его назидательному тону, — а я вот собиралась состряпать заявку на вступление в их клуб по интересам.

Латинос гневно сверкнул на нее глазами.

— Рик, расслабься! — примирительно сказала Джуд, — я пошутила. Мэл, если что, достаточно «разрекламировала» мне прелести жизни в Ковене. Как же они ее, должно быть, достали.

Рикардо выпустил Джуди из своей хватки и потянулся за бутылкой. Он больше не казался таким взвинченным, но его брови все еще были сосредоточенно нахмурены.

Джуд предположила, что настолько острую неприязнь к луизианским ведьмам Рик испытывает из-за Мелиссы. Из-за того, что с ней сделали в Ковене. Ей, без сомнения, там приходилось несладко. Возможно, Мэл не стала бы такой социопаткой, если бы выросла в здоровой среде.

— Она мне рассказала, — поделилась Джуди, — про их обет безбрачия.

Рик скривился.

— О, это далеко не все, — сказал он и добил девушку окончательно, — эти бабы куда консервативнее и невежественнее, чем все пуритане Новой Англии вместе взятые. Мэл рассказала тебе, что в Ковене есть традиция сжигать собственных сестер, провинившихся перед общиной? А еще они люто ненавидят мужчин, но с особенной страстью — мужчин-колдунов. Они считают нас ошибкой в программе, потому, если, не дай бог, у кого-то из них рождается мальчик, они убивают его в колыбели. Это, кстати, очень увлекательно — каким образом южанки вообще продолжают свою популяцию, ведь для них в порядке нормы репродуктивное насилие в отношении своих сестер. Они верят в идею чистоты крови и чистоты магии…

— Прекрати, — взмолилась Джуд. От услышанного ее снова замутило. Она вырвала у друга бутылку и жадно припала к горлышку, вливая обжигающую жидкость в горло, сжатое спазмом.

— Действительно хочешь к ним прибиться? — спросил Рик.

— Господи, нет! — сказала девушка, интенсивно мотая головой, — не хочу, ни в коем случае! Это какое-то дремучее средневековье. Не могу поверить, что где-то еще сохранились такие нравы.

— А чего ты ждала, перебираясь на землю конфедератов? — подколол ее мужчина, — этих ведьм поди страшно удручает, что рабство давно отменили. Но у них для этого есть «младшие сестры». Надумаешь все-таки стать одной из них — придется научиться стирать руками и драить полы.

— Еще чего, — фыркнула Джуди, придержав комментарий, что ей вполне по силам справиться с такой элементарной работой. Рик, конечно, хорош! Нашел белоручку. То, что девушка не выросла на улице, не грабила в юности чужие дома и не торговала наркотиками, вовсе не означало, что она какая-то утонченная неженка, чуждая труду.

— Я смотрю, ты не сильно жалуешь Новый Орлеан, — поделилась она своим наблюдением, — почему тогда не остался в Салеме?

Потому что здесь Мэл — ответила Джуд про себя. Но латинос так и не выразил готовностизаговорить о своих чувствах к белокурой колдунье, хотя они уже порядочно набрались, и вполне можно было приступить к откровениям.

— Так вышло, — отмахнулся Рикардо и пожаловался, — слишком мерзкий климат. Зимой хоть в Данверсе топись от тоски.

О!

Джуд замерла.

Мужчина резко поднялся с песка и прошелся по пляжу, разминая затекшие ноги. Он остановился у самой кромки прибоя, и она невольно залюбовалась его одинокой фигурой на фоне усилившихся к ночи волн.

Она все еще прокручивала в голове его последние слова.

Нет, Рикардо не мог осознанно надавить на ее больное место. Жестокость не в его характере, он просто не знал, ляпнул первое, что в голову пришло. Вряд ли Лорна посвящала его в подробности гибели сына.

Догорающее солнце заставило темные волосы Рика пылать византийским золотом. Он рассеянно провел по ним пятерней, ероша непокорные кудри.

Наверное, он часто приходит сюда, чтобы просто посмотреть на закат — решила Джуд. Глупо отказывать себе в таком удовольствии, если владеешь портальной магией и в мгновение ока можешь оказаться в любой точке планеты.

Закат на берегу океана, рассвет, например, в пустыне Уайт Сэндс, после ночи за игорными столами Лас-Вегаса. О каких других мирах может идти речь, если целой жизни не хватит, чтобы обследовать этот?

Джуди не стала отвлекать Рикардо от его маленького ритуала. Она натянула носки и кеды, и уже возилась со шнурками, когда мужчина, проводив солнце, вернулся к ней.

Она думала, что друг поторопит ее в обратный путь, но он молчал и, сосредоточенно хмурясь, разглядывал девушку, возвышаясь над ней.

— Тебе к лицу этот свет, — заключил он после недолгого созерцания.

Под «этим светом» Рик, вероятно, имел в виду густой бархат тропических сумерек.

К чему это он вообще? Припомнил старую поговорку?

«В темноте все кошки серы».

К счастью, девушка была слишком пьяна, чтобы швыряться песком или всерьез оскорбиться на это замечание. Она только хмыкнула.

— Я должна растаять от такого комплимента? — язвительно спросила Джуд, — извини, но нет. Ты где-то растерял свои хваленые пикаперские навыки.

— Просто наблюдение.

— Понятно, — разочарованно выдохнула она, — а я надеялась, что тебя заинтересовало мое предложение.

Не пора ли признать себя полным ничтожеством, раз тебя отвергает второй мужчина подряд? — с горечью подумала она. И ведь Джуди не рассчитывала на любовь до гроба, свадьбу или другие романтические глупости, а надеялась лишь украсть крупицу чужого тепла и снять напряжение. Но ей отказывали даже в элементарных вещах.

Смогли бы спасти положение красная помада и вызывающие тряпки в духе Камилы? Эта роковая красотка вряд ли привыкла к отказам. Ее бы Рик не отшил.

В глазах защипало от подступивших слез. Джуди отвернулась и собиралась встать на ноги, но Рикардо присел перед ней на корточки и удержал на месте, положив ладонь на плечо.

Свидание с закатным солнцем повергло мужчину в глубокую задумчивость, для него нетипичную.

Молчание между ними стало напряженным, и девушке захотелось оборвать его, стряхнуть руку друга. Она дернулась, но Рик надавил сильнее, не позволяя ей освободиться.

— Пусти, — потребовала она.

— Ты правда этого хочешь? — поинтересовался мужчина, — скажи, Джудс?

— Нет, черт возьми, — ощерилась она, — отцепись. Проехали. Это больше не актуально. Я пошутила.

— Эй, — Рик сжал пальцами ее челюсть, поворачивая лицо Джуди к себе, — посмотри на меня. Так хочешь? Обманываться? Думать о ком-то другом?

Она беспомощно зарычала и все-таки подняла на него глаза, чтобы смело встретить испытующий взгляд. Зря он все это затеял — признала Джуд, уже чувствуя, как на дне ее души зарождается буря. Нельзя ей такое говорить, опасно ее провоцировать. Тем более после алкогольных возлияний.

Она не могла отказать себе в удовольствии поступить кому-то наперекор, не настоять на своей точке зрения. Даже себе во вред.

— Да, хочу, — твердо сказала девушка, вздергивая подбородок вверх, — но какое это имеет значение!? Я же для тебя недостаточно хороша, мы это уже выяснили.

Рикардо глухо рассмеялся.

— Ты ошибаешься, — заявил он.

Джуд думала, что услышит слова утешения. «Ты, Джуди, вполне себе ничего, но ты не Мэл» — ей вполне бы хватило. Но, судя по всему, запас красноречия Рика был исчерпан, он и так сегодня превысил свой дневной лимит многословных реплик. Даже подозрительно грамотно строил предложения, без всех излюбленных дурацких словечек.