Вместе с собой и своей застарелой одержимостью Итаном Уокером.

— Натан, — припомнила Джуди, не зная, зачем продолжает его подначивать, — ты утверждаешь, что ты не Итан. Но зачем тогда выбрал себе настолько похожее имя? Это… не логично.

Мы все-таки говорим об «Алисе», — невесело усмехнулась она. В каком-то смысле.

— Мне все равно, — беззаботно пожал плечами мужчина, — сойдет.

— Как это понимать? — заинтересовалась Джуд, — «тебе все равно»?

— Там, откуда я пришел, нет имен, — заявил Натан.

Когда он продолжил говорить, взгляд его помертвел, стал пустым и отсутствующим:

— Мне не хотелось бы полностью надевать на себя чужую личность и тешить тебя ложными надеждами. Безопаснее соблюдать дистанцию. Большее, на что ты можешь рассчитывать — физическая близость, но едва ли это утолит твой эмоциональный голод. Тебя сложно будет заменить, если эта грошовая драма доведет тебя до суицида.

Джуди открыла рот, позабыв обо всех известных ей правилах этикета и приличиях.

Она разрывалась, не понимая, чего ей хочется больше — истерически захохотать или заорать во всю мощь голосовых связок. Перспектива умереть от кровоизлияния в перегревшийся мозг была куда реальнее, чем какое-то абстрактное самоубийство, о котором она только что услышала.

Стоп, что?

О чем это он? Нет имен? Надевать личность? Ложные надежды? Двойник только что в такой витиеватой форме предложил ей переспать? Эмоциональный голод? Зачем ее заменять? Речь о ремонте особняка? Это так важно?

Догадавшись, что девушка близка к точке кипения и сейчас все-таки зашвырнет в него книгой, Натан предпочел ретироваться.

«А в чем-то он прав, — нехотя признала Джуди, — эта «грошовая драма» точно не доведет до добра».

Неумелый шпионаж, прикрытый благовидным предлогом работы, принес один только вред. Пребывание в особняке скверно сказалось на эмоциональном состоянии Джуди.

Последний разговор с Итаном окончательно выбил почву у девушки из-под ног, и, если раньше ей казалось, что она стоит на палубе корабля, попавшего в шторм — теперь она летела прямиком в бездну морскую.

И бездна эта представлялась ей до отвращения заманчивой и соблазнительной.

Испуг и смятение уступили место чему-то другому, но Джуд пока не готова была как-то это назвать. Одно было ясно: продемонстрировав чуть больше человеческих черт, двойник перестал внушать ей суеверный ужас. Теперь он казался по-своему привлекательным. И хотя ей не стоило этого делать, она даже нашла какую-то прелесть в его отличиях от портрета своей погибшей любви.

Остановиться было уже невозможно. Облаченный в траурный цвет, темный демон из зеркала завладел всеми ее мыслями, постепенно вытесняя оттуда светлый образ юноши с острова.

Ты банальна — честила себя Джуди, — вот уж, воистину, героиня второсортного фэнтэзи. Поддалась обаянию зла, стоило замаячить поблизости язвительному и загадочному мужику в черном.

В черном, с элегантно уложенной стрижкой-британкой, драматичной сединой на висках, полными мрака глазами и приятным древесным парфюмом — сердито добавила она. И чуть со злости не вмазала кулаком в стену на лестничном пролете в доме Мелиссы.

Джуд и шла туда — к противной белобрысой ведьме, чтобы отвлечься и выбить из головы всю эту дурь. Она давно обещала явиться с повинной и хотя бы сделать вид, что заинтересована в своем обучении колдовским премудростям.

Джуди лелеяла слабую надежду, что общение с Мэл поможет ей чуть-чуть во всем разобраться и наконец-то сконцентрироваться на важных вещах.

На важных вещах — подчеркнула она, силой отгоняя мысли о томном сумраке спальни в доме на Мэгэзин Стрит. О том, как ей хочется испытать мягкость постели. Утонуть в нем, покачиваясь на волнах завораживающего, низкого голоса, читающего ей, как в детстве, пока за эркерными окнами смыкается ночь. Выпросить не невинный поцелуй в висок перед сном, а что-нибудь из того, что ей посулил двойник.

Посулил же?

Унизительная формулировка «лучшее, на что ты можешь рассчитывать» мало напоминала предложение сиюминутно предаться неистовой страсти.

Никто ей ничего не сулил! Она сама все додумала.

Да лучше бы купила себе вибратор, а не чертово зеркало. Или приняла ухаживания Рика.

Джуд обессилено зарычала.

— Это невыносимо, — пробормотала она себе под нос, барабаня в дверь, — просто уже ни в какие рамки не лезет.

Габриэлла, конечно, была сто раз права, беспокоясь о душевном здоровье подруги, расшатанном затянувшимся одиночеством. Вот к чему привели годы затворничества — пара странных фраз, а Джуд уже услышала обещание, и готова была на месте выпрыгнуть из белья и отдаться мутному типу из зеркала. Зато после такого приключения придумывать для Габс небылицы о своих похождениях уже не придется.

Будет, что рассказать.

— А, это ты, — из-за приоткрывшейся двери появилась лисья мордашка Мелиссы. Она явно не испытала восторга от появления на ее пороге Джуди, но удержала откровенно-ядовитые комментарии.

Джуд прошмыгнула в темноту квартиры.

Пусть они с Мелиссой Макбрайд сразу поняли, что не станут подругами из-за подсознательного желания соперничать и воспоминаний о своеобразных обстоятельствах их знакомства, топор войны был надежно зарыт в землю. Они кое-как, но общались, каждая отыскав в этом свою вторичную выгоду.

По словам Рика, с тех пор, как Мелисса покинула родной ведьминский Ковен, она вела очень одинокую жизнь. Колдунья никогда не признала бы этого вслух, но и она по-своему радовалась возможности пообщаться с кем-то, кроме легкомысленного латиноса и его темнокожего друга Трэвиса. Такого же раздолбая, как и сам Рикардо.

Джуд оказалась благодарным слушателем, ведь для нее магические штучки были в новинку.

Ради этого она и пришла. И была настроена куда более доверительно и открыто, чем прежде, когда упрямо считала своих новых знакомых беглыми пациентами специфического медицинского учреждения.

Захламленная, напоминающая то ли склад, то ли лабораторию, где ночами варят метамфетамин, квартира Мэл была настоящим кошмаром перфекциониста. Просто кошмаром. Для Джуди было загадкой, как ведьма вообще существует в таких условиях.

Берлога Мелиссы располагалась в паре шагов от набережной Миссисипи, но блондинка была настолько увлечена своими занятиями и экспериментами, что не находила свободной минутки для похода за едой, не то что для прогулок по живописным окрестностям.

Джуд подозревала за Мэл зачатки агорафобии, но больше не бралась ставить кому-то диагнозы.

В качестве жеста доброй воли она притащила Мелиссе пакет элементарных продуктов из ближайшего супермаркета и долго искала свободную поверхность для своей поклажи. Холодильник открывать она не решилась, уже осведомленная об обитании там злого духа. Не потустороннего, а вполне органического происхождения.

Мелисса, с собранными в небрежный пучок волосами, в коротких джинсовых шортах и футболке с персонажами «Рика и Морти», мало напоминала хрестоматийных колдуний, предлагавших свои услуги на площади Джексона. Она скорее походила на бунтующего подростка, чем на настоящую ведьму из массовой культуры, увешанную амулетами и всевозможными побрякушками, мудрую и величественную.

Девчонка. А она ведь, судя по всему, была куда старше Джуди. Морщинки у глаз ее выдавали, но спрашивать про возраст было как-то неловко.

Блондинка наворачивала круги вокруг незабвенного зеркала под ор гитарных рифов Мэрилина Мэнсона.

После мартовского инцидента зеркало перекочевало сюда.

Мелисса загорелась идеей разгадать тайну доставшегося ей артефакта. Сначала Джуд неистово возражала, не желая расставаться со своим приобретением, но быстро сдалась, рассудив, что ее нервная система не выдержит появления еще какого-нибудь гостя. От этого зеркала слишком много проблем.

Пусть лучше будет у Мэл. Посмей вывалиться оттуда мутный двойник Итана, в доме белокурой ведьмы ему не поздоровиться. О, Джуд с удовольствием бы на это посмотрела! С ведерком попкорна.