Ой, дура.

Она даже зажмурилась. Переиграть отца — тут, правда, особой сложности не было. Переиграть систему — тут поинтереснее, но они сами молодцы. Надо свои же законы читать. Самое главное, переиграть маму. Воспользоваться ее же знаниями… И попасться на такой глупости. И что теперь?

Алекс сверилась с часами и решительно откинула одеяло. Ладно. Настал час расплаты. Не будет же она ждать, что ее прикроют парни. Странно вообще, что вчера не сдали. В ее предыдущей школе они бы не успели ничего сделать — уже бы учителям настучали.

Медленно, переступая нога за ногу она одевалась и собиралась. Потом рассердилась на себя — что тянуть-то. Все равно одиннадцать пробьет, как ни тяни.

Все же самое противное, ощущать себя глупой. И подставившей парней.

Миссис Клавдия встретила ее в той самой огромной комнате, где они вчера играли в карты.

— Милая, идемте завтракать! В зале уже все готово!

Алекс только молча отрицательно покачала головой. Кусок не шел в горло. А при мысли о том, что ей придется признавать свою вину, желудок неприятно скрутило.

— Доброе утро, — пробормотала она. — Скажите, а где…

— Кабинет его величества? — странно, но женщина-наседка поняла все с полуслова. От Алекс не укрылось, то, как она нахмурилась. — Вы уверены, что…

— Я должна рассказать правду.

— Хорошо, я попрошу, чтобы вас сопроводили…

Она подошла к дверям, окликнула одного из лакеев и распорядилась, чтобы Алекс сопроводили к императору.

Высокий мужчина в черном костюме и белоснежной рубашке окинул девочку взглядом и чопорно поклонился, скрывая насмешливый блеск глаз:

— Следуйте за мной, миледи.

Нескончаемая вереница роскошных и не слишком роскошных комнат почти не отложилась в памяти, слишком уж взвинчены были нервы. Одно дело стоять в толпе ровесников, и другое — вот так, идти одной, чтобы признаться… Покаяться… и быть изгнанной. В ее случае из империи. Прощайте, Окснафорд и звезды…

С каждым шагом, приближающим ее к кабинету, Алекс прокручивала в голове свою речь. Раз за разом пыталась повернуть дело так, что никто не виноват, оно само. Вернее сам портрет соскочил со стены и понесся… Глупо. Девочка тяжело вздохнула. Понятное дело, что сваливать вину на парней попросту нельзя. Но ка-а-а-к. Как все вывернуть? Любопытно, мама бы смогла? Чтобы она посоветовала? Или просто бы посмотрела разочарованным усталым взглядом, от которого кровь закипает от бешенства?

— Прошу, — услышала она голос. Оказалось, что перед ней уже распахнули высоченную дверь. Темное дерево. Космос великий! Оно же настоящее!

На двери были вырезаны львы. Алекс показалось, что при виде нее они оскалились еще больше и неодобрительно скосили глаза. Девочка переступила с ноги на ногу, набираясь храбрости.

— Вы идете? — поднял брови вверх лакей. — Или…

Алекс упрямо сжала губы и решительно шагнула к порогу.

— Стой! — раздался неуместный крик и топот.

— Мэтт?

Она очень удивилась, увидев золотоволосого парня. Вот уж кто точно не при чем, так это он.

— Ты что тут делаешь? — она вдруг заметила, что Мэттью был один. Без охраны или сопровождения слуг, словно ему доверяли. Некстати вспомнились вчерашние слова императора про дядю парня. Кажется, они дружили…

— Иду с тобой, — золотоволосый пожал плечами.

— С ума сошел? — охнула Алекс. — Зачем?!

— Так веселее! Не дрейфь!

Он радостно подмигнул. Лакей тихо кашлянул, привлекая внимание.

— Молодые люди, это все, конечно, прекрасно, однако…

— Мы идем, — ответил на обоих Мэтт и взял Алекс за руку.

Та, конечно, возмущенно фыркнула — еще не хватало. Она что — ребенок что ли. Но и вырывать не стала. От ладони парня исходило тепло. И вообще рука была крепкой, как обычно писали в книгах, надежной…

— Прошу, — перед ними снова распахнулась дверь.

Они синхронно переступили порог, оказавшись в огромной пустой комнате. Деревянные панели в человеческий рост закрывали стены, с них скалились все те же львы, что и на дверях. При взгляде на них Алекс вздрогнула и чуть крепче сжала руку Мэттью. Он ободряюще улыбнулся.

— Не переживай, все обойдется! — он скользнул глазами по комнате. — Странно, что лорда Норрака нет…

Словно в продолжение его слов послышался гул, воздух словно сгустился, перед ними появилась голограмма. Высокая, фигуристая женщина, при виде которой Мэттью удивленно хмыкнул. Одета голограмма была как учительница: белая блузка и темная юбка-карандаш, волосы виртуальной женщины были забраны в высокий пучок, а на носу красовались очки в прямоугольной тонкой оправе.

При виде Алекс и Мэттью голограмма расплылась в улыбке, словно завуч при виде суммы спонсорского перевода, который заплатила мама за перевод Алекс в новую школу.

— Здравствуйте, дети, — проворковала голограмма.

— Доброе утро, — хором ответили Алекс и Мэтт.

— Вы по какому вопросу?

Алекс растерялась, гадая, что сказать. Положение спас Мэттью.

— По личному, — с нажимом произнес он.

Голограмма кивнула и поправила очки:

— Сегодня просто день личных вопросов… и ни одного ответа. Следуйте за мной.

Она растворилась в воздухе. Алекс и Мэттью переглянулись.

— Подарок дяди, — словно оправдываясь произнес парень.

— Что?

— Голограмма. Её мой дядя подарил.

— Он действительно дружит с… — девочка кивнула на двери.

— Ага.

— Ясно, — Алекс окончательно сникла.

В самом деле, что ей ждать? Все здесь знаю друг друга. Кроме нее. Она — чужачка, попытавшаяся обманом проникнуть в круг избранных, и хоть ее отец и из древнего рода, она никогда не станет своей. Осознание этого заставило еще больше выпрямить спину. Мама гооврила, что проигрывать тоже надо уметь… Хотя госпожа “Нет” всегда только выигрывала…

— Ну что, вперед! — подбодрил Мэттью, толкая дверь.

Глубоко вздохнув, Алекс решительно шагнула за новым знакомым. И… застыла на пороге.

Император сидел за огромным столом. Одетый в темные брюки, рубашку и свитер с вышитым золотыми нитками, гербом империи на груди, он ничуть не напоминал взлохмаченного мужчину с бутылкой минералки, которого они вчера имели счастье лицезреть. Разве что темные круги под глазами выдавали то, что его величество плохо спал.

— Доброе утро! — протянул он с издевкой. — Рад вас видеть. Вы почти вовремя. Полагаю, вы желаете присоединиться к нашей компании?

Он с явным удовольствием мотнул головой. Алекс повернула голову и… встретилась взглядом с Стенхоуп, Болинброком и остальными проигравшими. Все четверо стояли у окна, недовольно сопя при виде вошедших.

— А вы с чем пожаловали? — продолжал император, явно наслаждаясь ситуацией.

— Я… — Алекс демонстративно отвернулась от парней, каждый из которых на свой лад призывал ее к молчанию.

Стенхоуп показывал жестом, что надо закрыть рот, второй — смешно выпучивал глаза, Энтони Норрак подмигивал, словно на него напал тик, а Болинброк беззвучно повторял: “Молчи!”.

— Это я виновата, ваше величество, — четко отрапортовала она.

— Неужели? — хмыкнул император. — и каким же образом вы похищали портрет моего достойного предка? А, главное, зачем?

— Никаким. Я… это была игра на желание.

Вот и все. Она призналась. Земля не разверзлась под ногами, и адское пламя не поглотило ее. Пока. Сердце гулко стучало в груди. Как отреагирует монарх Альвиона на ее признание? Не выдержав, она все-таки подняла голову. Император задумчиво рассматривал ее.

— Могу я поинтересоваться, каким образом?

— На спор, — не моргнув и глазом проговорила Алекс.

— А поточнее?

— Мы… я…

— Мы проиграли в карты, — не выдержал Боллинброк. — На желание.

— Еще и карты. Несовершеннолетние. И в какой игре?

- “Верю-не верю”, - это уже племянник первого секретаря.

Император скорбно вздохнул.

— И вы проиграли вчерашней гражданке Альянса… Печально, джентельмены…

— Почему? — пробасил четвертый, Флетчер-Вейн.

— Потому что это — игра дипломатов… и адвокатов, не так ли, госпожа Дарра? — он словно нарочно использовал фамилию мамы, чтобы напугать Алекс.