Повисла пауза. Она длилась гораздо дольше, чем следовало. И от холода глаз Трофимова, равно как и от молчания Берга, мне стало жутко.

– Перезвони, когда освободишься.

Сказал и отключился. Иван придвинул к себе стейк и сосредоточился на еде. И даже моей храбрости не хватило, чтобы нарушить молчание.

Но вскоре в зале, в сопровождении все той же девицы, что встречала нас, появился невысокий мужчина. Лет ему было за шестьдесят. Он был дороден и лыс. Зато зарабатывал миллионы и навещал один бордель с сыном губернатора.

Проследив мой взгляд, Иван ухмыльнулся:

– Александр Юрченко. Так, ради него мы здесь?

– Мы здесь, чтобы поесть. Когда я голодная, то всегда злая.

– Запомню на будущее.

– Юрченко идет в дополнение к меню.

Подождав, пока он усядется за столик, зарезервированный в нише напротив нас, я собралась поздороваться.

– Давай подождем. Дядя явно собирается ужинать не в одиночестве.

Я кивнула, признавая чужую правоту, и сосредоточилась на своей тарелке. А не прошло и пятнадцати минут, как в зале появились Гусев и Степанов.

– Как интересно…

Иван нахмурился. Я же вспомнила, что эти два гостя на застолье были коллегами. Более того, партнерами. У них была одна на двоих адвокатская контора.

– Неужели в граде Петровом нет других юристов?

Иван промолчал. А я подозвала официанта:

– Пожалуйста, принеси бутылку вина вон на тот столик.

Я кивнула на столик Юрченко, а официант уточнил:

– Какого вина?

– Красного, как кровь.

Парень озадачился. Трофимов же весело фыркнул и потянулся к винной карте. Изучив ее, выбрал что-то благозвучное.

Судя по улыбке, появившейся на лице официанта, чьи десять процентов чаевых входили в счет, выбор Трофимова был и очень дорогим. Я же, пока он не ушел, попросила:

– Еще четыре стейка я возьму с собой. Упакуйте, пожалуйста. И можно нас сразу рассчитать.

Официант ушел, а Иван поинтересовался:

– Когда ты говорила, что голодна, я не представлял, что настолько.

– Я прожорливая. Когда Бергман это понял, сразу завел себе балерину.

– Долго же до него доходило.

Торжественно неся на подносе бутылку вина, в зал вплыл официант. Я кивнула в его сторону и сосредоточилась на компании о чем-то шепчущихся мужчин.

Водрузив подарок на стол, официант указал на наш столик. Все трое разом повернули головы. Юрченко растерялся, ибо ни меня, ни Ивана видеть раньше ему не доводилось. А Гусев и Степанов побледнели как полотно.

– Занятно, – усмехнулся Иван. Я лишь весело помахала ручкой. – Не желаешь поговорить?

– Смысл?

– И то верно. Интереснее посмотреть, что будет дальше.

Подали счет. Подвинув его к Трофимову, я заявила:

– Кто дорогущее вино заказал, тот и платит.

– Ладно, – кивнул он. – Я пока еще в состоянии угостить девушку ужином. Даже если у нее такой аппетит, как у тебя.

Бросив машины рядом с домом Софьи, обратно возвращались тем же путем.

– Эти двое не единственные из гостей Ермолиных, кто работает на него.

Я посмотрела с интересом, в материале, что прислал мне Шафиров, ничего об этом сказано не было. Иван же продолжил:

– Агентство Кунцева охраняет какие-то склады его холдинга. По сути, это ерунда, но…

– Взять под свое крыло весь холдинг Кунцев бы не отказался.

– Само собой.

– Ермолины знают, что их гости так близки с настойчивым покупателем, положившим глаз на добро Петра?

– Не спрашивал.

Я достала мобильный, а Иван сказал поспешно:

– Не дергай их. Я сам спрошу.

– Не забудь мне рассказать. А то ведь интересно.

– Не забуду.

– Чудненько.

– А ты поделиться ничем не хочешь?

– Нечем, – признала я без всякой радости. – Ребята Бергмана проверили все машины, засветившиеся на камерах соседей. А также те, что попали в поле зрения городских камер на соседних улицах. Ничего примечательного.

– Но и Наташа нигде не засветилась?

– Это ничего не значит. Могла пройти там, где всевидящее око ни черта не зрит.

– Или быть в одной из машин, которые вы не проверили.

– Да, такое возможно. Все тачки на шоссе не проверить. Во всяком случае, за несколько часов.

– Она может быть где-то совсем рядом.

– Не исключено.

– Но прочесать каждый дом в округе нереально.

Иван хмуро кивнул. Он знал это не хуже моего. Спросил, когда мы подошли к моему внедорожнику:

– Куда ты теперь?

– Помою тачку и к Бергману. Поедешь со мной?

– Пас.

– Тогда до завтра.

«Эскалейд» Ивана скрылся за поворотом, а я направилась к дому. Но переехав Троицкий мост, углубилась в переулки Петроградки. В закоулках старого района, меж парадных улиц и полуразрушенным заводом с территорией в целый квартал, освещаемое тусклым светом фонарей, ютилось крепкое трехэтажное здание с небольшим внутренним двором. Стоило мне приблизиться, как ворота гостеприимно распахнулись.

В советское время здесь располагался таксопарк. Продержался он и в девяностых. А в нулевых его выкупил Пантелеймон, отец моего друга детства. И верный сослуживец моего отца, прошедший с ним множество горячих точек.

Здание Паня использовал по-разному, в зависимости от времен и собственных возможностей. Сейчас весь первый этаж занимала автомастерская. На втором ждали своего часа автомобили заказчиков, большая часть из которых была уникальна и являлась предметом зависти многих коллекционеров. На третьем этаже находилась парковка для автомобилей друзей (там зимой дремали и наши мотоциклы).

Был в здании и еще один этаж, не видимый взору и не значащийся ни на каких планах. Но о нем знали лишь несколько человек, зато охранная система сравнима с той, что в хранилище Центробанка.

Оставив работу из мастерской, показался Ленька. Он был высок и жилист. Светлые его волосы с самого детства были острижены коротко, ибо он неистово боролся с девичьим кудряшками, желавшими превратить его в амурчика. Глаза его голубые всегда смотрели весело и озорно, и мягкая добрая улыбка редко исчезала с приветливого лица.

Люди, не знающие его, легко могли бы принять добродушного паренька за слабенького студента. И очень бы удивились, что без особого труда одной рукой приподнимает легковушку.

Одетый в привычный рабочий комбинезон, Ленька улыбнулся мне широко и ласково, но напомнил:

– Без обнимашек. Я грязный как черт.

Фыркнув, я достала с сиденья пакет и спросила:

– Паня дома?

– Дома, я дома, – громыхнул сочный бас Пантелеймона. – А что ты нам такое вкусное принесла?

Отец и сын были похожи как две капли воды. Разве что у старшего в уголках смеющихся глаз успели появиться морщинки.

Шумно вдохнув исходящий от стейков аромат, Паня сказал торопливо:

– Живо мыть руки. А то все остынет.

Мужчины отправились в душевую, а я накрыла на стол в комнате отдыха, где отдыхали отец и сын, а также мастера, которых они иногда приглашали подсобить.

Комната была небольшой и без окна. По трем ее сторонам стояли мягкие диваны и кресла. А на четвертой висел огромный телевизор. Мини-бар в уголке всегда был забит напитками и снэками, а комод рядом сладостями и пачками с зерновым кофе.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.