Не сказав ни слова, папа решил сам заняться проблемой Туки. Однажды вечером мы сели ужинать. Туки, как обычно, жевала под потолком. Затем что‐то ударилось о стол – только это был не корм, а сама Туки. В безумной попытке хоть как‐то восстановить равновесие и достоинство, она быстро огляделась вокруг, а потом стремглав выскочила из гостиной.

– Что произошло? – удивились мы.

– Посмотрите наверх. Ее тарелка все еще там, – ответил папа.

Он заменил старую тарелку Туки одной из деревянных салатниц моей мачехи и прибил ее гвоздями к подиуму. Затем наполнил ее кормом. Отец знал, что Туки не сможет сбить миску с лестничной площадки, но ему и в голову не приходило, что, ударив по миске, она упадет сама.

Это случилось только раз. Туки не пострадала, но быстро усвоила урок и больше никогда не пыталась швырнуть в нас миской.

Спустя годы после смерти Туки я все еще вижу дырку на том месте подиума, где гвоздь удерживал ее тарелку. Эта кошка была настоящей занозой, но я всегда грущу, вспоминая о ней.

Тереза Амборд

В середине мая погода в Арканзасе может меняться буквально каждый час. Сегодня так и было.

День начался с голубого неба, облаков на горизонте и температуры, все еще находящейся в терпимом диапазоне. Я занималась своими обычными делами, когда заметила нашу кошку по имени Цветочек, марширующую по комнате с котенком в зубах. Я осторожно забрала у нее котенка и отнесла его обратно в корзину, к другим малышам. Однако не прошло и пяти минут, как Цветочек повторила свой трюк. Я снова забрала котенка, но на этот раз отругала ее и даже легонько шлепнула. Несмотря на это, Цветочек снова вернулась.

Такая настойчивость разбудила мое любопытство. Я оставила кошку в покое и стала наблюдать. Цветочек вместе с котенком зашла в спальню и решительно направилась к прикроватной тумбочке.

Здесь, держа котенка за шиворот, она приподнялась на задних лапах и пыталась уложить его в нижний ящик. Учитывая тот факт, что Цветочек – коротколапая кошка, выглядело все это довольно мило: она буквально стояла на цыпочках, и глаза ее светились настоящей решимостью.

Догадавшись, наконец, чего она хочет, хотя и не совсем понимая почему, я очистила нижний ящик и положила в него мягкое одеяло. Затем я перенесла ящик в комнату брата, где жили котята. Пока я осторожно перекладывала котят из корзины в ящик, Цветочек пристально за мной наблюдала.

Когда Великое Переселение Котят завершилось, Цветочек запрыгнула в ящик и принялась их кормить, громко мурлыча. А я вернулась к своим делам, размышляя, что, пожалуй, прикроватная тумбочка и правда лучше подходит котятам: благодаря твердой деревянной столешнице и боковинам она защищена от сквозняков и случайно упавших предметов.

Вечером разразилась буря. Мы смотрели по телевизору трансляцию баскетбольного матча «Оклахома-Сити Тандер», когда снаружи раздался первый раскат грома. В небе сверкнула молния. Подул ветер, полил дождь. Хорошая гроза! Мы оставили входную дверь открытой, чтобы насладиться свежим воздухом и понаблюдать за бурей.

Потом погода изменилась еще больше. Ветер усилился с тридцати двух до девяноста пяти километров в час. Дождь теперь лил практически горизонтально, залетая на полтора метра в дом. Мы изо всех сил пытались закрыть дверь, и когда наконец захлопнули ее, я ахнула: снаружи все превратилось в одно сплошное размытое пятно. Раздался громкий треск, хлопок, и свет погас.

Прошло еще минут пятнадцать, и шторм закончился так же внезапно, как и начался. Ветер стих, дождь превратился в тихую дробь. Мы вздохнули с облегчением. Когда мы ложились спать, электричества все еще не было, но мы были уверены, что к утру все починят.

На следующий день мы вышли на улицу, чтобы оценить последствия бури. Огромные деревья возле дома были вырваны с корнем. Земля вокруг большого дерева на переднем дворе поднялась и потрескалась.

Соседка не могла открыть дверь, пока домовладелец не прислал кого‐то с бензопилой на помощь. Часть ее крыши мы нашли на церковном дворе через дорогу. При этом два мусорных бака, стоявшие у обочины, даже не покачнулись.

Электричества все еще не было. Столбы электропередачи валялись на земле, будто сломанные зубочистки.

По городу поползли слухи: вчера по нашей улице прошел торнадо, и о его приближении нас никто не известил. Никто, кроме маленькой кошечки по имени Цветочек. Уж она‐то знала, что нас ждет нечто посильнее обычной грозы, и хотела, чтобы ее дети были в безопасности.

В память о той ночи тумбочка с отсутствующим ящиком, в которой с тех пор жили еще три помета котят, стала известна как «Убежище от шторма». А Цветочек заслужила звание самой умной кошки на свете.

Линда Сабурин

Макс был красивым длинношерстным котом. Я всегда могла различить его в кошачьей толпе благодаря яркой полосатой расцветке. Это было все равно что в холодный зимний день узнавать своего закутанного до самой макушки ребенка среди группы детсадовцев.

Макс родился на улице, но это не мешало ему с нежностью относиться к нашей семье. Целыми днями он бродил по своим кошачьим делам, но неизменно приходил домой, когда его звали, – обычно после третьего крика.

Однажды вечером Макс не ответил на мой третий окрик, и мы забеспокоились. Это было слишком на него не похоже. Может, его украли? Мы сказали детям, что Макс, вероятно, забрел слишком далеко и заблудился, а сами напечатали листовки с его фотографией и расклеили по всем окрестностям. Казалось, весь штат Нью-Джерси знал, что Макс потерялся. Соседи помогали нам прикреплять листовки к деревьям и телеграфным столбам, а потом звонили, чтобы узнать новости.

Прошла неделя. Однажды вечером раздался телефонный звонок: владелец местной пиццерии, расположенной примерно в шести кварталах от нашего дома, сообщил, что Макса сбила машина перед витриной их ресторана. Сердце мое было разбито. Я не могла представить, как сообщить эту новость детям.

Мы с мужем поехали в пиццерию, чтобы забрать останки нашего дорогого Макса.

– Он в коробке из-под пиццы, у обочины, – сказал владелец. – Мы подобрали его лопатой и положили в коробку. Сожалеем о вашей потере.

Коробка из-под пиццы? Максу бы это понравилось: он всегда любил слизывать с пиццы соус.

Заглянув внутрь коробки, мы увидели мертвого расплющенного кота.

Да, это было похоже на Макса.

Мы отвезли коробку домой и оставили ее в гараже. Теперь нам предстояло рассказать обо всем детям и похоронить кота в цветнике во дворе.

Однако все случилось не совсем так, как мы ожидали.

– Мамочка, мамочка! Ты что, забыла принести пиццу в дом?

Посреди кухни стоял наш старший сын Стивен, держа в руках коробку с мертвым Максом внутри.

Не зная, смеяться мне или плакать, я выхватила коробку и велела детям сесть и приготовиться услышать печальные новости. Разумеется, мы все плакали, хотя и вынуждены были признать, что смерть была быстрой и Макс не страдал. Поскольку в тот вечер я была слишком расстроена, чтобы готовить ужин, мы действительно заказали пиццу.

На следующее утро муж вырыл в саду большую яму, и мальчики сделали крест из палочек от эскимо. Мы все сказали несколько добрых слов о нашем любимом Максе и опустили его в землю. Наша дочь Вики засыпала могилу цветами из сада. Уверена, такие похороны сделали бы Макса счастливым.

Прошел еще месяц, и однажды утром Макс появился у нашей двери – грязный, худой, голодный. Без всяких сомнений, это был он – я узнала его, как узнала бы ребенка в толпе других детей. Получается, что наша семья обеспечила неизвестному бездомному задавленному коту четырехзвездочные похороны.