Настоящий агент должен быть осведомителем по личному убеждению, а не за плату.

Раскрытие преступлений напрямую связано с состоянием агентурной работы. Осведомитель сегодня — горькая реальность борьбы с преступностью. «Многие секретные агенты — люди с низким интеллектом, морально опустившиеся, алкоголики, субъекты с садистскими наклонностями». Такая категория агентов более характерна для агентуры, работающей в уголовной среде. Самый ценный агент — из среды преступников. При выявлении спекулянтов без участия стукача не сможете выявить ни одного человека. Приходится до поры до времени держать «своего» спекулянта. А потом пора сажать и своего агента, чтобы он не потерял доверия своей среды. Через некоторое время приходится искать другого «помощника».

Многим остается непонятным — зачем перевоплощаться, скрываться, выслеживать, узнавать, проникать в чужой лагерь. И уж совсем противоречит логике двурушничество, лицемерие, актерство и позерство людей. Но такова жизнь агента. Без этих качеств невозможно внедриться к противнику, заставить его поверить себе и получить нужную информацию.

По французскому словарю Поля Роббера слову «предатель» соответствуют следующие синонимы: доносчик, шпион, предатель, иуда, клятвопреступник, ренегат, перебежчик, подлый негодяй, обманщик, отступник. По Далю, это вероломец, крамольник, лукавый и нечестный человек, душепродавец.

Некоторые с трудом верят агентуре, так как не могут представить себе, чтобы порядочный человек занимался таким делом.

У агента понятие совести отсутствует. Существует только необходимость достижения определенной цели, поставленной перед ним. И если цель агента при сотрудничестве и цель оперативного работника, у которого он находится на связи, совпадают, этот тандем может достичь больших успехов или совершить страшные преступления.

Агент считает, что болтливость людей необходимо наказывать и этим оправдывает свою деятельность. Копаться в дерьме и не запачкаться нельзя. Люди с незапятнанной репутацией в осведомители не идут. Но так же верно и то, что доверенные лица с уголовной репутацией чести спецслужбе не прибавляют. Даже если действительно помогают раскрыть преступления.

Рассказ о работе агента может создать неприятное впечатление о людях, с которыми приходится сотрудничать спецслужбам. Правда заключена не в однозначном «да» и не в категорическом «нет». Все не так просто, как кажется любителям прямолинейных схем. Небезупречное прошлое позволяет склонить кого-то к сотрудничеству. На этом строится работа всех разведок мира. А потом с участием этого агента решаются многие проблемы защиты государства, граждан и их достоинства. И часто положительный результат такого сотрудничества намного превышает ущерб, нанесенный агентом в прошлом в результате его преступной деятельности.

Зубатов писал: «Для меня сношения с агентурой — самое радостное и милое воспоминание. Большое и трудное это дело». Хлипкое любовное приключение вырастает в агентурное дело с распиской, шантажом, слезами, шифрами и кодами.

Шпион — это профессионал-разведчик, находящийся на службе у того или иного государства, который выполняет определенные указания, подчиняется конкретному руководству.

Для одной стороны он плохой, для противоположной — он герой. Все зависит от того, на какой стороне он находится. Все дело в терминологии. Можно назвать сваренные кабачки розовым пюре, но они будут пахнуть и иметь вкус кабачков. Мы частно придаем значение словам и игнорируем факты.

Для людей с определенными принципами доносительство отвратительно и абсолютно неприемлемо.

Агенты, выполнившие свои функции, перестают быть необходимыми для спецслужбы.

Некоторые агенты сотрудничают без принуждения, по собственному желанию, выполняя свои обязанности искренне и честно, находя в этом моральное удовлетворение от сознания, что приносят пользу своей стране.

Для тех, кто добровольно продался, пути к отступлению не существует.

Органы политического сыска, тайная полиция никогда и ни в одной стране не пользовались любовью. «Провокатор», «филер», «осведомитель» — малопочтенные синонимы беспринципности и подлости. Методы работы тайной полиции вызывают традиционное отвращение.

Особо развращающий характер для формирующихся юных душ имеет система доносов.

Агенты жертвуют даже теми людьми, которых считают своими друзьями.

Провалившийся агент перестает существовать для его кураторов.

Естественное профессиональное любопытство (журналист) может тщательно проверяться контрразведкой, а потому возможно выявление истинной цели интереса агента, который использует свою профессию в качестве прикрытия.

За честную работу агентам платят деньгами, а за нечестную — пулей.

Агента всегда страшит суд его единомышленников, которых он выдает спецслужбе. Поэтому, служа спецслужбе, агент убирает в первую очередь людей, проявляющих интерес к его особе и способных его «провалить».

Главное — это выявить и уничтожить осведомителей. Человек, пострадавший от осведомителей, видевший гибель многих — и все от осведомителей, должен ненавидеть этих предателей больше, чем открытых палачей.

Самые презренные и низкие личности, сущие подонки общества имеют полную возможность тайными обвинениями и лживыми разоблачениями насытить злобу, порожденную завистью, или отплатить за воображаемые обиды.

Оперативного работника не столько беспокоит возможное физическое устранение провалившегося агента (это особенность выполняемой работы), сколько потеря источника информации во время разработки.

Всегда аморально чернить и грязнить тех, кто согласился помогать вашей стране, став агентом вашей секретной службы. Если кто и пытается сделать это, так это предатели, стремящиеся любым способом оправдать свое падение, конъюнктурщики, стремящиеся к власти любыми путями, а также просто недалекие люди, предполагающие прожить и быть независимыми в стране, не имеющей инструмента защиты своей страны и ее государственного строя.

Основную массу доносчиков подвигает на черное дело корысть.

Соображает ли агент, что те, кто очень близко у жерла мясорубки работают, попадают в нее чаще простых смертных? Думает ли он, что волей случая его лагерный номер может быть очень похож на его агентурный индекс?

Чтобы сделать въездную визу самостоятельно, надо знать, какая она из себя, чем выполнена — штемпельной краской или специальными чернилами, какими защитными атрибутами защищена, кем подписывается, отмечается ли в полиции и т. п. Остальное дело техники: кисточки, краски, рейсфедер и другие мелочи нетрудно приобрести в соответствующем магазине или на предприятии писчебумажной промышленности.

Индекс подделанного паспорта должен совпадать с легендой агента. Необходимо учитывать, что агент может иметь московскую прописку, а паспорт может быть выдан совсем в другом районе страны, посещение и жительство в котором не предусмотрено легендой агента.

Для провоза контрабанды ряд фирм специально изготавливают соответствующее снаряжение. Они производят чемоданы с двойным дном и двойными стенками, панталоны и другое белье с потайными карманами, кондитерские наборы, коробки из-под галет, конфет и печенья, банки для кофе, наполненные контрабандными товарами, рубашки, сумки, плащи, куртки, зонты и прочие предметы бытового назначения.

С помощью циркуля и перочинного ножа из подошвы обыкновенного сапога или туфля можно изготовить печати, штампы и т. п.

На невинный текст письма может быть наложена специальная копирка для тайнописи. С виду обычный листок белого цвета. И уже по нему делается нужная запись, которая полностью переводится на письмо бытового содержания. Вся эта операция не оставляет никаких следов на письме, которое по адресу почтой отправляется нужному адресату.